Сегодня в 07:02
Как поддержать украинскую культуру во время войны. Где брать финансы на восстановление разрушенных российскими оккупантами объектов культуры. Как идет переименование топонимов и замена памятников, связанных со страной-террористом. И о старте замещения украинскими книгами изданий, выпущенных еще при Советском Союзе. Эти темы в эфире марафона “FreeДОМ” на телеканале UA обсуждаем с министром культуры и информационной политики Украины Александром Ткаченко.
— Есть ли понимание, за чьи средства могут быть восстановлены музеи, библиотеки, архитектурные памятники, разрушенными российскими оккупантами? Есть ли какие-то предложения, например, от иностранных доноров?
— Иностранные доноры — это хорошо. И есть конкретные проекты в Киевской, Харьковской, Сумской и Черниговской областях, где есть конкретные предложения для восстановление ряда разрушенных или поврежденных объектов культуры.
Но главное, на что мы будем целиться — это фиксировать повреждения и разрушения, которые осуществила Российская Федерация. Цель — получить компенсацию от РФ за нанесенный ущерб объектам культурного наследия в Украине.
Тот факт, что наши партнеры будут помогать нам — это здорово. Тот факт, что украинские бизнесмены готовы помогать — это отлично. И мы работаем над конкретными проектами в областях, чтобы восстановить их, отремонтировать и, как минимум, обеспечить прохождение ближайшей зимы, чтобы они не получили дальнейших повреждений.
Но компенсации от страны, которая напала на Украину, наиболее важны. Поэтому для нас сейчас важно зафиксировать, в том числе, с помощью международных экспертов, весь тот ущерб, который агрессор нанес Украине.
— Какие сейчас приоритеты в развитии украинской культуры?
— Для нас, прежде всего, важно во время войны не потерять наше украинское культурное наследие. А также сохранить последовательность действий в сфере культуры. Чтобы несмотря на ситуацию, украинские артисты, представители искусства, культуры, могли продолжать работать как в Украине, так и за ее пределами.
И в этом отношении для нас важно продвижение украинской культуры за рубежом. Много активностей сейчас происходят в Европе, в свободном мире. Сейчас идет большой тур Ukrainian Freedom Orchestra (“Украинский оркестр свободы”, оркестр, состоящий из украинских беженцев, — ред.) — это совместный проект с Metropolitan Opera и Варшавским театром оперы. Запланированы выставки в Лондоне, в Мадриде, в Париже. Много наших артистов выступает сейчас в Европе.
Для нас важно замещение русской культуры украинской культурой в цивилизованном мире.
Поэтому кроме поддержки артистов в Украине, нам важно продвижение украинской культуры в свободном мире. Потому что это, с одной стороны, демонстрирует миру, каким большим культурным наследием мы обладаем, ас другой — это напоминает о войне в Украине.
— С началом войны как изменилось отношение украинского общества к российскому контенту, российских исполнителей в медийной сфере? Раньше те же языковые квоты в радио, телевидении вызывали бурные споры.
— Сейчас общество преимущественно против присутствия российского контента в любых сферах. Но мы же свободная страна. Дискуссия у нас продолжается все время.
Поэтому нам со стороны государства сейчас важно найти ресурсы (с помощью западных партнеров, иных ресурсов), чтобы с помощью работ художников, поэтов, режиссеров, аудиовизуального искусства рассказывать не только о войне, но и продолжает работу в сфере культуры.
— Как во время войны у наших кинематографистов появляются возможности еще и выигрывать призы на международных кинофестивалях?
— Здесь важно понимать, что кино же создается не сегодня. Оно создавалось вчера. И важно продолжать этот тренд.
И я рад, что Netflix откликнулся на нашу просьбу о кооперации с украинскими кинематографистами, открыл для них стипендии. Но этого крайне мало.
Сейчас у государства очень небольшие возможности поддерживать украинское кино и культуру в целом. Но важно находить такие возможности, важно привлекать возможности наших партнеров.
Вот сегодня (16 августа, — ред.) разговаривал с комиссаром ЕС о том, как расширить программу “Креативная Европа” (программа Европейского Союза, направленная на поддержку культурного, креативного и аудиовизуального секторов, — ред.). Как расширить программу с точки зрения секторальной помощи украинцам и в этом году, и в следующем году.
Также я на контакте с нашими европейскими коллегами-министрами и с коллегами из Соединенных Штатов, Канады, чтобы найти возможности поддерживать украинское искусство сегодня. Но это один тренд.
Второй тренд — это коллаборации. Я уже упомянул совместный проект с Metropolitan Opera, с Netflix. И такие коллаборации важно расширять. Таких инициатив много и в области кино, и в других сферах.
Поэтому эту ситуацию важно использовать, чтобы поднять украинскую культуру во всех сферах на более высокий уровень с помощью тех возможностей, которые сейчас открываются.
Например, мы никогда не думали о том, что наши театры, оркестры, будут получать резиденции в Германии, в Словакии, как сейчас находятся Харьковский театр оперы и балета или Киевский симфонический оркестр. Поэтому мы имеем сейчас все возможности найти все ресурсы для того, чтобы продолжать работать.
— Также была озвучена идея организовать творческие резиденции в относительно безопасных регионах для творцов, которые остаются в Украине. Насколько это перспективная инициатива, и насколько она воплотима в ближайшие сроки?
— Эта инициатива прозвучала во время майского визита в Киев делегации Triennale di Milano (музей дизайна и искусства в Парке Семпионе в Милане, Италия, — ред.). От них прозвучала эта инициатива. Мы были удивлены. Они сказали, сейчас именно тот шанс, когда вы можете это сделать — организовывать резиденции в Киеве, во Львове для того, чтобы не только экспортировать украинскую культуру, а приглашать известных представителей искусства в Киев, в безопасные регионы и организовывать такие коллаборации внутри Украины.
Это обмен опытом с зарубежными коллегами, которые могут получить наши мастера культуры, специалисты, которые остались в Украине.
Ведь около 70-80% из тех, кто относится к сфере культуры, продолжает здесь работать.
Театры Украины в безопасных местах сейчас открыты, музеи открыты, люди желают работать. И им важно сохранить возможность проявить свое творчество, и показывать, что вместо так называемого “большого русского мира” существует большой украинский мир искусства. А “большому русскому миру” — место в Сибири и во всех других “прекрасных местах” типа Корейской Народной Демократической Республики.
— В странах Евросоюза уже реализуется проект для украинских детей “Книги без границ”, действующего под патронатом первой леди Елены Зеленской. Что еще делается, чтобы наши юные украинцы и их родители, которые вынуждены были бежать от войны за границу, не теряли связь со своей родиной?
— Во-первых, будут проходить онлайн-уроки. То есть дети, которые вынуждены переехать в Европу, могут продолжать учится благодаря онлайн-урокам. Вот, 1 сентября будет онлайн-урок в объединенном телемарафоне.
Во-вторых, кроме книг для детей в Европе продолжают распространяться книги и для взрослых.
На сегодняшний день тираж книг, которые завезены в Европу, — около 400 тыс. экземпляров. И ближайшее время цифра будет увеличена на 360 тыс. экземпляров этих книг.
Такая работа продолжается, чтобы поддерживать связь с украинцами, которые вынуждены сейчас временно находиться в Европе.
Но для нас также важно продолжать работу о замещении книг, которые были изданы во времена Советского Союза, книг многих российских издательств — украинскими книгами, украиноязычными книгами, изданными в Украине. Работу эту мы начинаем.
Сейчас идет дискуссия о том, в каком порядке это замещение может происходить. Потому что книг, которые изданы еще в Советском Союзе, в украинских библиотеках, к сожалению, десятки миллионов.
Поэтому мы должны найти также средства для этого процесса, и реализовывать его цивилизованно и толерантно.
— По поводу замещения. Как проходит процесс переименования топонимики украинских городов, замены памятников, изменения репертуарной политики украинских концертных организаций и театров?
— При Министерстве около двух месяцев назад организован экспертный совет по вопросам преодоления последствий русификации и тоталитарного советского наследия. Члены этого совета — искусствоведы, историки, эксперты — ведут хотя и очень острую, но толерантную дискуссию. Этим они задают определенный тон для коллег в регионах, которые отвечают, за изменение наименований улиц, топонимики.
Что касается памятников. Мы инициируем не разрушение памятников советского наследия, а перемещение их, скажем, в заповедники советской культуры или последствий русификации Украины. Мы должны эти изменения вносить корректно, с пояснениями, с разъяснениями.
Запросы, которые приходят в наше министерство, относительно памятников местного или национального назначения, подавляющее большинство мы одобряем. Но каждый раз подчеркиваем, что это должно происходить с учетом мнения местных экспертов.
Но этот процесс идет, его не остановить. Это естественная реакция украинцев на российскую агрессию.
Если до войны количество людей, которые идентифицировали себя украинцами, было около 60-65%, то сегодня это 84-85%. То есть, осознание свою идентичностью с украинской нацией, Украиной происходит интенсивными темпами, его теперь не остановить.
— А если на конкретных примерах. Вот, город Одесса, скажем, памятник Екатерине II, который установили в 2007 году вместо снесенного в1920 году. Если местные власти решат его убрать, какова процедура?
— Если это памятник местного наследия, то местный совет должен обратиться к министерству. Вот если Одесский городской совет обратится к нам [по поводу памятника Екатерине II], то мы, безусловно, дадим положительный ответ.
Я помню, когда этот памятник создавался. Тогда мэром был Эдуард Гурвиц. Как-то при встрече я его спросил: “Зачем вы это делаете?” Он говорит: “Так то же основательница Одессы”.
Так вот, Екатерина II не основательница Одессы, и не основательница города, который был на месте Одесса. Это всё манипуляции России, чтобы распространить, так сказать, “большую русскую культуру” на территориях, где она в то или иное время присутствовала. И
Но есть специфика. Да, каждый город имеет право учитывать, какой известный культурный деятель, представителть культуры, искусства был рожден в том или ином городе. И здесь важно учитывать историю этого вопроса.
Точно так же, как когда меняется название улиц, мы рекомендуем (эти рекомендации есть на сайте нашего министерства), обращаить внимание на исторические названия улиц, которые были до того, как нас Советский Союз “осчастливил” иметь дело с их нарративами.
— Монумент “Родина-мать” в Киеве. Согласно проведенному Минкультом опросу, 85% украинцев проголосовали за замену герба СССР на трезубец. В итоге, герб СССР будет снят со щита, который она держит?
— Все будет проходить по закону. У нас сегодня (16 августа, — ред.) было совещание по этому поводу. Мы в ближайшее время начнем техническую экспертизу с участием ведущих киевских институтов, обследование состояния всего памятника “Родина-мать” и непосредственно этого щита.
После этого процедура предполагает создание проектной документации о том, как снимать [герб]. А также будет конкурс, на что его заменять — имеется в виду, в какой форме будет трезубец.
Все юридические аспекты мы сегодня обсудили, и мы видим наиболее короткий путь, как решить юридические нюансы. Я думаю, что к следующему году вопрос замены щита советского на герб будет решен.
В Торецке на Донетчине от обстрелов РФ пострадала семья, в том числе ребенок — Кириленко
Даже накануне “референдума” россияне не выплачивают северодончанам пенсии — Гайдай
Читайте также: Россия готовится мстить за Крым: интервью с генералом Николаем Маломужем
Больше новостей — в Telegram-канале #FREEДОМ
Не пропусти наши видео на YouTube-канале FREEДОМ
