Украине придется судиться с разными странами, чтобы получить репарации от России – Климкин

Тот факт, что Украина не подписала договор о разделе имущества с Россией, поможет изъять объекты за рубежом в счет репараций. Но гораздо больше поможет признание РФ страной-террористом. Об этом в эфире проекта “FreeДОМ” рассказал министр иностранных дел Украины (2014-2019) Павел Климкин. Украина не передала Москве свою часть зарубежной собственности СССР в обмен на уплату всех советских внешних долгов. Киев не ратифицировал соглашение о разделе имущества, и на то есть причины, подчеркивает дипломат.

В мире насчитываются тысячи объектов, принадлежащих Российской Федерации – только в Германии их более 200. По словам Климкина, для того, чтобы изъять это имущество, Украине придется судиться в каждой стране. И здесь крайне важно признание России страной-спонсором терроризма, поскольку в этом случае суды будут охотнее становиться на сторону истца – то есть Украины.

— Как Украина аргументировала отказ ратифицировать это соглашение?

— Война все изменила. И сейчас речь идет не о разделе по каким-то правилам – кому сколько активов, кому сколько пассивов. Начало 90-х годов нужно забыть. То, что мы не ратифицировали соглашение, было абсолютно правильно. И Россия категорически отказывалась вносить в активы, например, золото и многое другое. Российский подход был очень простой: “У нас есть нефть и газ, мы какие-то ваши так называемые долги заплатим, а все оставим себе”. И мы, естественно, от этого уродского подхода отказались. Но сейчас, после начала полномасштабной войны речь идет уже совершенно не об этом. Речь идет о том, чтобы использовать все российские активы за границей для того, чтобы они послужили частью следующих будущих репараций. Или сделать их страховкой для выплат и репараций.  

К сожалению, вся собственность, о которой мы говорим, сейчас не заморожена. Нужно работать над ее криминализацией. Я это подчеркиваю, потому что иначе суды в странах, где находится эта собственность, не смогут вынести решение о том, что эта собственность у России изымается. Это отдельная огромная часть работы, и ее нужно завершить.

— А о какой собственности идет речь?

— Объемы собственности – сумасшедшие. Только в Германии у России больше 200 объектов. А по миру – около тысячи. Сколько стоит вся эта система собственности? Мы прекрасно знаем, что и российские олигархи, и российское руководство тоже вкладывались в недвижимость. Почему? Потому что думали, что это надежно, спокойно. И, кстати, нужно искать, кто, куда, зачем и при каких условиях вкладывался. Потому что уже арестовали не все активы. Приятно видеть, когда яхта олигарха арестована, но неарестованных денег намного больше. Существуют еще сотни миллиардов, которые надо найти.

— Еще речь идет о бывших владениях Советского Союза. Правильно?

— И о бывших владениях Советского Союза, и о том, что Россия сейчас прятала за рубежом. Прятало как политическое руководство, так и олигархи. А это в каком-то смысле одно и то же. У них же система средневековая: есть царь, есть бояре-служивые, есть олигархи-купцы. И, естественно, есть рабы, которые вообще с точки зрения своего существования никому не нужны.

— Насколько вообще реально обеспечить будущие репарации за счет российских активов? Если речь идет о частной собственности, то наверняка страны Запада неохотно будут способствовать изымать это имущество. Но если речь идет, например, о владении самого государства, тогда наверняка процесс будет проще происходить. Так ли это?

— Нужно дождаться решения международных и национальных судов, которые бы сняли иммунитет с этих активов. Например, в Германии суды должны в отношении этих объектов принять решение, что эти объекты принадлежат России, как преступнику. А раз это собственность преступника, значит, это уголовная собственность и ее нужно изъять. Я, конечно, упрощаю, но смысл именно такой. За этим, правда, стоит сумасшедшая работа. И это не будет очень просто, потому что многие суды будут бояться этого решения как прецедента. Если можно отнять у России, как у преступника, то кто-то другой будет инвестировать и думать, что могут отнять и у него. 

— Давайте переключимся на еще одну актуальную тему. Как могут развиваться события вокруг Тайваня?

— Китай, конечно, хочет, чтобы правила игры в этом мире устанавливались вместе с ним. Китай, конечно же, хочет свою иметь сферу влияния. И в этом он в каком-то смысле, но не полностью похож на Путина. Китай, конечно, хочет возвратить Тайвань, но там пока довлеет идея возвратить его мирным путем. Это означает, что в Тайване должны преобладать силы, которые захотят воссоединения с Китаем. Поэтому, если будут переговоры, то они будут очень сложными. Но американцы абсолютно правильно повышают ставки. И президент США Джо Байден не просто сказал, что Соединенные Штаты будут поддерживать Тайвань, который является якорем мировой экономики в производстве микросхем. Я думаю, что в ближайшее время мы увидим очень много риторики, но в том числе и очень много контактов между американцами и китайцами.

— А китайское бряцание оружием – это часть дипломатического процесса?

— Я бы сказал, не только дипломатического. То есть они будут очень жестко говорить о том, что могут использовать вооруженные силы.

Мы же прекрасно понимаем, что не только Китай учится, видя, как действуют российские вооруженные силы. Китайская армия училась во многом у России. Но и Тайвань смотрит на нас, на то, как происходят военные действия. Тайвань сейчас проводит одни из наибольших по масштабу учений на своей территории. И мне кажется, что китайская культура с конфуцианской ментальностью все равно дойдет до переговоров. Хотя в какой-то момент китайцы тоже могут поднять ставки. Но не думаю, что это будет буквально в ближайшие дни.

— Еще один конфликт – это Косово, Сербия. Это отложенный конфликт? Чего ожидать?

— Если Сербия реально хочет идти в сторону Европейского Союза, вопрос должен быть решен. Если она не хочет идти и хочет поиграться снова с Россией или с Китаем, то игры закончатся очень плохо. Я надеюсь, что в Белграде, по крайней мере я это слышу от своих контактов, это понимают. Еще одна волна сойдет, и потом они сядут договариваться. Но не забывайте о российском факторе – дестабилизировать Балканы, которые фактически охватывает европейская интеграция. И что тогда можно дестабилизировать? Отношения между Сербией и Косово – это последнее, чем может играть Кремль. Он будет это делать очень и очень последовательно. И все эти протесты имеют бородатую историю влияния Кремля.

Читайте также: В России деньги для пенсий найдутся всегда: влияние санкций обсуждаем с российским экономистом Кульбакой

Социолог, публицист Игорь Эйдман в прямом эфире марафона “FREEДОМ” на телеканале UA сообщил, что отказ Европейского Союза от закупок российских нефти и газа повлияет как на энергетический баланс Европы, так и на перестройку экономики России. Однако, даже в случае прекращения полномасштабной войны РФ против Украины, ЕС не вернется в зависимость от российских энергоносителей.