Контрнаступление украинской армии изменило риторику в РФ — аналитика от Алексея Мацуки

Крупные поражения России в Украине спровоцировали волну критики даже среди тех политиков и пропагандистов, которые еще вчера считались абсолютно лояльными к российской армии и власти. Они все активнее продвигают пока не “мирную”, но “миролюбивую” повестку.

При этом закрытые опросы показывают, что среди граждан РФ снижается восприимчивость к пропаганде Кремля. Большинство против “отправки на фронт”, считая, что этим должны заниматься профессионалы и добровольцы.

Что изменит украинское контрнаступление для самой России? Как оно скажется на уровне поддержки власти и поддержки войны? Заставит ли людей выйти на митинги? Критика военно-политического руководства РФ в соцсетях сейчас зашкаливает — какие шаги предпримет Кремль? И возможен ли в России Майдан, смена властной команды? В этих вопросах разбирался шеф-редактор украинского иновещания FREEДОМ Алексей Мацука.

“Поражение” — слово, которого нет

Для россиян контрнаступление ВСУ в Харьковской области — это в первую очередь удар моральный. Обществу так долго рассказывали о “скорой победе” Москвы и “союзных войск”, что теперь пережить поражение — это непросто. Растерянность, обида, злость — вот что испытывают сторонники “спецоперации”. Выход нашли простой — призывают к закручиванию гаек и наказанию виновных.

Эмоции бушевали так сильно, что Минобороны России даже закрыло комментарии в Rutube и соцсетях. Ну, а на личных страничках тех, на чье мнение привыкли обращать внимание, — победные реляции сменились открытым разочарованием.

• “Налицо — продолжающийся острейший оперативный кризис на широком участке фронта, уже переросший в крупное поражение… Сражение за инициативу противник уже выиграл”, — первый “министр обороны” так называемой “ДНР”, “главнокомандующий “Армии Новороссии” Игорь Стрелков-Гиркин.
• “Российские власти к боевым действиям относятся несколько несерьезно. Жестче надо, жестче… Падение Балаклеи может показать, что нужно намного больше солдат на фронте”, — депутат Госдумы РФ от партии “Единая Россия” Сергей Марков.
• “Если не хотите огорчаться — просто не читайте сегодня новостей”, — бывший депутат Госдумы РФ, пропагандист Захар Прилепин.
• “Под Харьковом фронт обрушился… Минобороны РФ “подставило президента по всем фронтам”, — военкор Роман Сапоньков.

Критика и военного, и политического руководства России зашкаливает, причем пишут об этом даже те, кто еще вчера считался абсолютно лояльным к российской армии и власти. Но сейчас словно “утратили хватку” — долгое время не могли отработать реакцию на поражение. Потому что в “темниках” такого слова как “поражение” просто нет. Настолько не были готовы к такому повороту событий. Как комментировать “победы” Z-пабликам, блогерам, журналистам российского центрального ТВ, расписали, что сказать об отступлении — до сих пор, похоже, никто так и не разобрался. 

И все это — результат завышенной планки в пропаганде войны и побед. В публичной риторике Россия всегда ведь только побеждает, всегда лишь в авангарде… Обществу долго навязывали — мол, “Путин всех переиграет”… Вот “поражение” и становится запретным словом.  

Министерство обороны закрывает комментарии в Rutube и соцсетях. По сути, отворачивается от своих “болельщиков”. А некоторые “болельщики”, прямо как в футболе — при намеке на поражение своей команды просто теряют интерес к матчу совсем.

“Был искренне поражен изобретательностью формулировок МО РФ, описывающих ход боевых действий последних трех дней. Для их создания требуется немалая лингвистическая находчивость. Но и выхода у МО нет: в современной РФ начисто отсутствует язык поражения. Просто забыты простые русские слова, описывающие трагедии, неудачи, гибель и катастрофы”, — российский журналист Глеб Морев.

Военные неудачи вызвали в России две реакции. Одна — эмоциональная, мол, надо что-то срочно делать. Но параллельно появилось и отрезвление что ли… — от “пропагандистского угара”. Трезвые размышления о ходе войны и даже призывы к мирным переговорам.

Одни, как главный коммунист Зюганов, кричат о необходимости всеобщей мобилизации. То ли людей, то ли ресурсов, как потом оправдывался его пресс-секретарь. Тот же спикер Госдумы Володин выдал: “Действия Украины ставят мир на грань ядерной катастрофы”.

Но с мобилизацией — если на нее решатся — на самом деле все непросто. Сейчас на фронте воюют как контрактники, так и “добровольно-принудительно” мобилизованные. Моральный дух что тех, что других ниже некуда. Американские дипломаты нам рассказывали, что в Вашингтоне в первое время поверить не могли, когда украинский министр обороны Алексей Резников звонил в Пентагон и рассказывал коллеге Ллойду Остину, что неподалеку от Киева — а туда в тот момент дошла огромная российская колонна — кого-то из “российских вояк” поймали в соседней лесопосадке. Они бросили свое подразделение и просто слонялись. Кто-то ходил по соседним селам — просил еды, потому провиант отстал… Американцы были в шоке — ведь они ожидали, что в Украину Кремль пошлет лучших из лучших, элитные войска.

Сейчас уже не удивляются, конечно. Война длится более полугода. Проблемы с мотивацией, обеспечением войск, тактикой и стратегией боевых действий… И с каждым днем их все больше. 

Показательна ситуация в Крыму, где прокремлевские депутаты кричат о мобилизации. При этом на полуострове провести мобилизацию не в состоянии. На Крым же смотрели как на военную крепость, а между тем — настроения там не пророссийско-патриотические, а панические.

Да, и в самой России многие “спецоперацию” поддерживают, а вот войну — нет. Считая в большинстве своем, что боевыми операциями должны заниматься специально обученные люди, а не те, кто даже автомата не держал. Вот российский обыватель и задает сейчас вопросы (раньше — на кухнях, в частных разговорах; теперь — открыто, в соцсетях)… Разве из бюджета не идут громадные суммы на обучение военных? Разве модернизацией армии не занимались все последние годы? Нет? А зачем тогда по телевизору вы так долго совсем другое говорили?

Эксперты считают, что большинство россиян (причем даже те, кто ввод войск в Украину и не осуждал) — против “отправки на фронт”, когда это касается их самих. И это подтверждают данные социологов. 

“Закрытые опросы показывают, что запроса на мобилизацию нет. Большинство против “отправки на фронт” считают, что этим должны заниматься профессионалы и добровольцы. Опросы показывают снижающуюся восприимчивость граждан к пропаганде — нейтральное большинство обращает все меньше внимания на пропагандистов и их риторику, то и дело противоречащую здравому смыслу. Проявления патриотической мобилизации, заметные в марте-мае, летом пошли на убыль”.

Призывы к “Экономической мобилизации”, к переводу экономики на военные рельсы (а об этом в России не говорит только ленивый) на самом деле тоже “тонут” в нежелании людей жить еще хуже. Ведь это всегда жертва. Не чиновники и бизнесмены ведь будут “тянуть лямку” — а простые люди. С военной промышленностью в России свои проблемы. Из-за санкций практически все закупки под большим вопросом. Надо делать все самим, но каким образом? Производственные цепочки разрушены, заводы распилены, кадров нет, научных школ тоже. 

Так в чем тогда мобилизация? В ностальгии по прошлому и воспоминаниях — “как раньше было хорошо”? 

Отсюда и вопрос — а что будет в этой ситуации с нынешней российской властью? Пока вроде цифры поддержки (не знаю, правда, насколько им можно верить) — велики. Но что будет завтра, когда уже нет побед, которыми эти цифры можно постоянно подстегивать?

Что дальше для Кремля?

Тут интересно, а на кого в принципе опираются люди, которые руководят сейчас Россией? С началом вторжения именно сторонники войны должны были стать их опорой. Таких людей лелеяли, звали на телеэфиры… Но как же они себя показали во время контрнаступления Украины?

“Наблюдаю, как Z-сектор соцсетей реагирует на украинскую Цусиму и какие выводы делает. Сторонники сильного государства и жесткой руки теперь громче тбилисских оппозиционеров кричат, что армия — и государственная машина в целом — построена на лжи, очковтирательстве и безынициативности. Ругают “Единую Россию” и Шойгу не хуже Навального. И даже признают, что украинцы потратили восемь лет с умом, а российские власти ничего полезного не сделали. И ждут, ждут, ждут перемен”, — журналист Александр Черных.

У власти всегда были непростые отношения с радикальными патриотами. С началом войны они в России воспряли. Еще бы! Ведь их лозунгами говорит сам Путин! И в “Партии войны” теперь первые лица государства — Путин, Медведев, Шойгу, Володин.

Но поражения на фронте спровоцировали обратную реакцию. Первые лица пока неявно, но все активнее начали продвигать пусть не “мирную”, но, скажем так, “миролюбивую” повестку. Это и в заявлениях проявляется. И в том, что во время празднования Дня Москвы в столице, говорят, все зачистили от патриотических бордов, буквы Z, военной атрибутики. Явно ж не случайно! 

“В российском обществе гораздо сильнее и влиятельнее “умеренная партия”, те, кто был бы рад, если бы Путин ограничил масштаб своих притязаний… объявил бы об ограничении зоны операции, и это вызвало бы поддержку… Куда больше Кремлю угрожают настроения обывателя, которому хотелось бы как-то завершать и снижать напряжение”, — считает российский политолог Кирилл Рогов.

По данным “Левада-центра”, меньше половины жителей России (48%) выступают за продолжение войны, а 44% — за мирные переговоры.

Это речь о среднем обывателе. Что уже говорить о молодежи, которая вообще отстранилась от политики. Возможно, именно поэтому в России предложили… вернуть Instagram. Разблокировать — за хорошее поведение. Уже шутят, что выпустили “условно-досрочно”. 

Но это люди… А как реагируют те, от кого зависит, как долго продлится эта война?

В американском Институте изучения войны считают, что российские власти признали поражение российской армии на фронте и пытаются снять ответственность с Путина. То есть вывести президента за скобки военной повестки, когда она уже не о победе.

“Признание Кремлем поражения в Харьковской области показывает, что Путин хочет и способен признать и даже принять поражение России, по крайней мере при некоторых обстоятельствах, и сосредоточиться на том, чтобы отвести вину от себя”.

Медведев… (да-да, тот самый Медведев, посты которого в соцсетях призывали к “войне до победного…”) фактически призвал Запад к переговорам. Его спичрайтеры не меняли правда, стиль, но тем не менее…

“Все заполыхает и вокруг них. Их люди хапнут горя по полной программе. У них в прямом смысле будет гореть земля и плавиться бетон. Нам тоже сильно достанется. Всем будет очень-очень плохо”.

Публичные политики переключают сейчас повестку на миролюбие, понимание, терпение… Риторика одна — победы не всегда даются легко…

Но что же будет в итоге? Способно ли российское общество накопить критический уровень недовольства? И может ли оно выплеснуться чем-то более серьезным, чем мы видели до этого, на митингах российской оппозиции?

Протестный потенциал

Задача Путина и российской власти в целом — удержать сейчас боевые действия в рамках провозглашенной ограниченной операции. Отсюда и попытки даже в дни контрнаступления Украины показательно дистанцироваться от происходящего, проводить концерты и праздники, открывать колесо обозрения… Россиянам так долго вкладывали в головы, что “спецоперация” — она не тут, рядом, а где-то там, на территории Украины. Эти фразы, мол — это не мы воюем, а так называемые “союзные войска”. Якобы Донецк с Луганском ведут бои против Украины — а мы им только помогаем. И ломать эту иллюзию Кремлю сейчас и сложно, и опасно. Разве что она сама разрушится — если начнут наноситься удары по Крыму и по российской территории. Какое уж тогда — “война где-то там”…  

Чтобы удержать ситуацию и не допустить протестов — лояльность обывателей попытаются удержать за счет смягчения военной риторики в сторону мирной. Простой человек ведь не должен быть на “военном положении”. Он должен сходить в будни — на работу, в выходные — в ресторан, и сказать “спасибо” власти за “мирное небо”…  

В итоге балансирование между военной и мирной повестками — это и будет гибридная война по-российски. “Война с передышками”, когда Москва будет пытаться выторговать паузы, чтобы провести “перегруппировку войск” — мнимую или настоящую. Это газовая война с Европой, она еще предстоит — в Кремле ждут холодов. И еще — это и война на измор с Западом: кто кого? И кто первый дрогнет?

И понимая это, Украине остается только одно. Не верить публичной риторике. И самим “прокачивать” свою позицию. Разными способами, не только на фронте. Но… и на фронте тоже. А вот как это сделать — поговорим в новых выпусках.

Читайте также: России выгоднее говорить, что она воюет с НАТО, а не с небольшой Украиной: интервью с историком Юрием Фельштинским