Люди против войны: как фабрикуют уголовные дела в России — разбор Мацуки

Быть против войны, оставаясь в России, можно либо молча на кухне, либо рискуя оказаться в тюрьме. Истории, о которых речь пойдет дальше, убеждают, что это нынешняя реальность в РФ. Три россиянина, которые не побоялись выразить протест, и заплатили за это — каждый свою цену. Подробнее об этом — в материале шеф-редактора телеканала FREEДОМ Алексея Мацуки.

Алексей Мацука связался с людьми, ставшими героями резонансных историй, о которых писали в прессе. С их родными, и с адвокатами тех, с кем поговорить нереально — ведь они за решеткой. Эти люди откровенно рассказали, за что сейчас в России можно попасть в тюрьму. И дают ответ на самый главный вопрос — сколько их, несогласных…

Сложно быть против

Еще не так давно на улицах Москвы проходили массовые политические акции. Поднять на них украинский флаг было просто выражением своей позиции, никто не считал это каким-то подвигом. За год полномасштабной войны гайки завинтили настолько, что теперь для россиян высшее проявление гражданской смелости — выкрикнуть что-то в общественном месте.

Что грозит за всего лишь два слова — “нет войне” — рассказал российский правозащитник Кирилл Федоров, который в театре увидел по соседству с собой губернатора Санкт-Петербурга Александра Беглова. И не сдержался.

“Я поворачиваюсь и вижу сзади себя губернатора Санкт-Петербурга господина Беглова. И сразу вспомнилось, как полгода назад я выходил в центре Петербурга с единомышленниками, мы пытались достучаться до представителей власти, а тут достаточно топовый представитель власти сидит на расстоянии меньше метра…”, — вспоминает Кирилл.

В этот момент он решил — будь что будет. И когда спектакль окончился, и актеры вышли на поклон, Федоров начал скандировать: “Нет войне! Нет войне!”

Мало кто бы удивился, если после такого на выходе из театра его ждали бы с наручниками. И такое с Кириллом уже случалось после участия в акциях протеста. Но чиновник растерялся настолько, что потерял дар речи.

“Он как-то растерянно улыбался. Я не могу сказать, что его лицо исказила злобой, или он приказал “Хватайте его!” — нет. Он, мне кажется, как бы старался держать лицо на публике”, — продолжил Кирилл.

Но такой поступок российская государственная машина не могла оставить без внимания. С Кириллом поступили даже более жестко, чем если бы оштрафовали. Его признали “иностранным агентом”.

“По этому закону нужно каждую свою публикацию, каждую фотографию кота в соцсетях помечать достаточно таким кривым текстом о том, что данное сообщение подготовлено “иностранным агентом” или тем, кто выполняет функции “иностранного агента. Другая часть заключается в постоянных отчетах о своих доходах, даже тех, которые никак не связаны с иностранным финансированием. Я могу, к примеру, работать грузчиком, но мне нужно писать Минюсту РФ: вот столько-то я разгрузил, столько-то я получу. Потому что о моей позиции публично известно, я не скрываюсь, я живу в России. Я сейчас подал в суд на Минюст, пытаюсь оспорить этот статус. Но это как игра в шахматы. Хотя тебя в определенный момент доской могут убить, конечно”, — пояснил правозащитник.

Российское оппозиционное издание “Важные истории” сейчас насчитало 940 человек, по которым собиралась информация для признания “иностранными агентами”. По данным BBC, на конец прошлого года в России насчитывалось 348 “иностранных агентов” — как граждан, так и организаций. Стоит хоть в чем-то не выполнить откровенно абсурдные требования — первые два раза штрафуют, дальше — открывают уголовное дело, наказание — до двух лет тюрьмы.

Обычно, получив статус “иноагента”, люди стараются сразу покинуть России. Кирилл Федоров решил остаться — в том числе и для того, чтобы показать, что разговоры о том, что “в России большинство поддерживает войну и Путина” — это миф.

“Мне очень важно быть в своей стране. И не просто сидеть, а честно, открыто высказываться. И этим давать возможность другим людям с похожими взглядами увидеть, что ты здесь не один такой. Это наша страна. И важно оставаться здесь, чтобы не казалось, что в России все за войну. Что есть другое лицо России. Это тоже миллионы людей”, — отмечает правозащитник.

А чтобы этих людей не становилось больше, в России карают, не глядя на “тяжесть проступка”. Наоборот, чувство, что намеренно чересчур жестко наказывают за мелочи — показательно, для устрашения. И доказательство этому — следующая история.

В СИЗО — по доносу

Художница из Питера Саша Скочиленко уже почти год находится в СИЗО. Она стала первой обвиняемой в Петербурге по уголовному делу о распространении “фейков” о российской армии с формулировкой — “по мотивам политической ненависти”.

Предметом такой “ненависти”, по мнению российских властей, являются ценники для супермаркета, которые Саша нашла в интернете, распечатала, и разместила в одном магазине. На них — данные об инфляции в России, возникшей из-за войны. Или разные факты о российском вторжении.

О деталях рассказала мама Саши — Надежда Скочиленко. Говорит, это был флешмоб, в котором приняли участие многие, кто осуждает войну. На девушку вышли по доносу 72-летней пенсионерки, которую это все это якобы задело до “глубины души”.

“Пенсионерка увидела эти ценники. Они ее не побудили задуматься, где же правда, она сказала, что ее это расстроило. Она пошла с этими ценниками к охраннику, к администратору, пыталась призвать к порядку. Но сотрудники магазина как бы сказали, что ничего страшного, и не стали с ней особо разговаривать. И тогда она пошла, наверное, в полицию писать заявление. И потом по камерам видеонаблюдения посмотрели, что в этот момент там была Саша, и вот ее так нашли”, — рассказала Надежда Скочиленко.

Саша тяжело болеет. И для нее пребывание в СИЗО — не просто наказание, а прямая угроза жизни.

“У Саши аутоиммунное заболевание целиакия, ей запрещено употребление глютена. Диета подразумевает даже отдельную посуду, причем и пища должна готовиться в отдельной посуде. И контролировать это там никто не может. Также у нее порок сердца, очень низкое давление. Происходят остановки сердца, нарушение ритма”, — перечислила мама Саши.

И это еще не все проблемы со здоровьем девушки. Поэтому каждый день вне свободы для нее — просто ад.

“Ситуация со здоровьем не принимается во внимание, и она всё время находится в СИЗО. Они поясняют это тем, что она может скрыться от следствия. Но это же бесчеловечно пользоваться болезнью человека, чтобы на него давить. Это просто ужасно”, — отмечает Надежда Скочиленко. 

На днях прошел очередной суд над Сашей, который постановил продлить ее пребывание в СИЗО еще на три месяца — уже в который раз. Но даже этот год, проведенный в СИЗО, покажется мелочью, когда узнаёшь, сколько лет заключения просит для нее прокурор.

“Ей грозит до 10 лет. Расследование завершилось в декабре, сейчас дело на стадии обвинения — то есть обвинитель зачитывает обвинительные речи. Когда я ходила к следователю, он нам четко сказал, что это как бы не его расследование, что указания поступают свыше, и он только выполняет то, что ему говорят. И, к сожалению, и судья здесь тоже как бы не судья”, — говорит мама подсудимой.

То есть всего лишь за выражение протеста, за безобидные ценники — не 15 суток, не штраф, не порицание. А реально считают “врагом народа”, уже год держат в СИЗО с тяжелейшими последствиями для здоровья и “шьют” 10 лет.

И этот эпизод — несмотря на всю его абсурдность — не исключение, не какое-то дикое стечение обстоятельств. Так поступают со многими несогласными. В прошлом году в России зарегистрировано 187 дел по статье 207.3 уголовного кодекса РФ. Это та самая статья о “фейках”, по которой обвиняют Сашу. Есть уже и первые приговоры. Об одном таком абсолютно поразительном деле — далее.

Радио “Вован”

Одним из тех, по кому суд уже вынес решение, стал 61-летний пенсионер из Вологды Владимир Румянцев. О его судьбе когда-нибудь фильм снимут. Обычный работяга из российской глубинки, всю жизнь проработал на заводах, в последние годы был кочегаром в одной из котельных Вологды.

Его аскетичная одинокая жизнь в чем-то напоминает гоголевского “маленького человека” из повести “Шинель” — вроде и невысокое социальное положение, но очень сильный характер.

Пенсионер увлекался радиотехникой. Несколько лет назад купил AliExpress маломощный ФМ-передатчик. И из своей квартиры запустил собственную радиоволну — “Радио Вован”, как он назвал его в шутку.

Все, что случилось дальше, рассказал его адвокат Сергей Тихонов.

“Он приобрел этот трансмиттер, чтобы просто у себя в квартире распространять эту радиоволну, для собственного удобства. Он подключал трансмиттер к компьютеру, а сам в беспроводных наушниках ходил по квартире, готовил себе ужин на кухне и слушал сохраненные на компьютере аудиодорожки. У него огромная коллекция всевозможных подкастов”, — поясняет адвокат.

Сначала “Радио Вован” работало в пределах квартиры. Потом Владимир усилил мощность, чтобы слушать свое радио в наушниках, когда выходил на прогулку. И теперь волну могли поймать и жители соседних домов. Нот только война все изменила — вместо подкастов и советских “спектаклей у микрофона” появился совсем другой контент.

“И когда случилось 24 февраля [2022 года], он практически круглосуточно стал транслировать с YouTube различные мнения, дискуссии — все, что ему казалось правильным и достойным внимания. Транслировал он это все до конца апреля. Потом к нему пришли из ФСБ. Провели обыск и изъяли всю технику”, — рассказывает Сергей Тихонов.

Из того, что не изъяли, — старенький ноутбук. Владимиру Румянцеву бы, возможно, смолчать, “переждать” — но характер не тот. И он стал в “ВКонтакте” делать репосты из разных источников о событиях в Буче и Мариуполе. И вот тогда к нему пришли уже с арестом.

“У него была возможность прекратить свою деятельность и тем самым, возможно, остаться на свободе. Но он мне сказал: выбор у меня был такой — либо идти дорогой, которой противно идти, либо идти по той, которую я выбрал. То есть он был готов к тому, что рано или поздно он будет либо арестован, либо задержан. И это его не остановило. Ну, по нынешним временам это очень смелый шаг”, — продолжает адвокат Владимира Румянцева.

Адвокат на суде цитировал 29 статью конституцию России, в которой каждому гарантируется право искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Но радиоточка на один дом откровенно испугала силовиков.

Так когда-то во времена Советского Союза было — когда диссиденты даже не печатали (не на чем было), а писали листовки. Казалось бы, огромная пропагандистская машина СССР, но переписанные от руки листочки считала реальной угрозой. То же самое сейчас происходит в России, когда любой взгляд, любая оценка, отличающаяся от официальной — это тюрьма.

Понятно, что Владимира Румянцева не оправдали.

“Прокурор просил ему 6 лет лишения свободы. Суд ему назначил 3 года лишения свободы. Владимир совершенно спокойно сказал: “Ну, в общем-то, и неплохо. За свободу слова я готов был и 6 отсидеть”. В своем последнем слове он, например, сказал, что хотел донести эту иную информацию до других людей, а как ее оценивать — это каждый своей головой должен думать. Он убежденный сторонник того, что каждый должен думать именно своей головой и своим мозгом анализировать, а не продавать свой мозг телевизору”, — говорит Сергей Тихонов.

---

Из историй этих людей видно, что несогласных в России — множество. Что социология попросту врет. Другое дело, что говорить вслух о своей позиции не просто не принято — опасно.

После того, как о Кирилле, Саше, Владимире написали в прессе, нашлись сотни людей, которые выражали им поддержку. Кириллу писали об этом соцсетях, Саше и Владимиру в СИЗО и в тюрьму постоянно шлют письма и передачи, присылают деньги. И это показатель того, что поддержка власти в России далеко не такая, как принято считать.

“В Вологде — это небольшой провинциальный областной центр русского севера — в последнее время очень редко встретишь машину с Z-наклейкой. Хотя весь город увешан этими билбордами с различными призывами. Но на частных машинах уже очень редко увидишь наклейку. А в первое время их было просто немеряно. Даже это говорит о том, что количество людей, поддерживающих все эти вещи, сильно преувеличено, как мне кажется“, — считает Сергей Тихонов, адвокат Владимира Румянцева.

“К счастью, есть люди, которые помогают. Я даже в другой раз думаю: боже мой, как еще люди продолжают помогать, ведь больше года прошло, люди ко всему привыкают. Тем не менее, мы все время чувствуем поддержку. Сейчас все говорят, что в это ужасное время многие нашли столько друзей, вот именно близких по духу людей”, — констатирует Надежда Скочиленко, мама Саши.

“Я встречал людей с риторикой, что там нацисты, надо спасать украинцев и так далее. Но их меньшинство. Они повторяли истории из телевизора как под копирку — о биолабораториях, что Украина всегда была русофобом и так далее. Но большинство людей выступали против войны: вот зачем нам это, зачем это горе всем — и России, и Украине? Так мыслит значительная часть людей”, — подтверждает правозащитник Кирилл Федоров. 

Казалось бы, это частные истории. Но это не только об этих людях, они — о современной России. Ту, которую не показывают по “Первому каналу”. И в которой реальные люди очень многое опровергают. И готовы бороться. Кто как умеет — каждый на своем месте.