Как “Медуза” и The Insider расследуют военные преступления РФ: с руководителями изданий пообщался Мацука

Кто отдавал приказы и просчитывал траектории для российских ракет, которыми атаковали жилые дома и гражданские объекты? Как СМИ нашли поименный список всех причастных? Трагедия в Буче: какие новые доказательства нашли журналисты-расследователи, и о чем они свидетельствуют? Какие уголовные дела и тюремные сроки грозят сейчас журналистам за независимые расследования военных преступлений? Ответы на эти вопросы — в материале шеф-редактора телеканала FREEДOM Алексея Мацуки.

Убийцы на удаленке

Издание The Insider известно по ряду расследований, которые наделали шуму во всем мире. Совместно с Bellingcat они публиковали материалы о катастрофе малайзийского лайнера МН-17, об убийстве Бориса Немцова, о покушении на жизнь Навального, отравлении Скрипалей в Солсбери. The Insider расследовал громкие факты коррупции в России. Но с началом войны акценты сместились. На первом месте для издания оказались военные преступления и их исполнители.

Одним из самых громких расследований стал материал “Убийцы на удаленке” — о тех, кто и как наводит управляемые ракеты на украинские гражданские объекты.

Журналистам издания удалось найти полные данные 30 военных инженеров. Большинство из которых в прошлом простые айтишники и даже разработчики компьютерных игр.

“Важно с социально-психологической точки зрения посмотреть на портрет этих людей, которые спокойно, хладнокровно убивают тысячи ни в чем невиновных людей, и обнаружить, что это на самом деле не какие-то людоеды, а вроде бы обычные молодые ребята, программисты, которые, если бы мы их просто встретили на дне рождения или на какой-нибудь тусовке, то даже не поняли бы, что они от нас с вами чем-то отличаются”, — говорит основатель издания The Insider Роман Доброхотов.

Чтобы установить имена этих людей, расследователи проанализировали данные тысяч выпускников ведущих военных институтов России, специализирующихся на ракетостроении. Основной интерес представляли те, кто впоследствии устроился в Главный вычислительный центр (ГВЦ) вооруженных сил России. Именно там, по данным журналистов, вычисляют траектории ракет. После этого репортеры проверили метаданные телефонных разговоров и установили связь между ракетными обстрелами и их конкретными исполнителями.

И как сказал Роман, самое жуткое в этой ситуации, что все эти люди не чувствуют вины, мол, наводить ракеты — это же не стрелять из автомата на линии фронта.

“Я понимаю, первый раз ракета пролетела не туда, попала в жилой дом, они все там ахали, охали, мол, как же так получилось. Но в течение года эти ракеты постоянно падали на жилые районы, туда, где даже близко не было никаких военных объектов. То есть человек, который продолжает в этом участвовать, уже принял для себя решение, сделал свой выбор. И, конечно, удивляет, что люди, с которыми ты 30 лет жил в одной стране, а в период, когда страна превращается в гитлеровскую диктатуру, большинство их (я бы сказал, 30% населения) спокойно, хладнокровно готовы в этом участвовать. И не чувствуют при этом никаких угрызений совести“, — продолжает Доброхотов.

При этом эти люди могли сделать другой выбор. Вплоть до того, чтобы уехать за границу. И когда они говорят, что у них из-за доступа к гостайне забрали загранпаспорта, то можно по внутреннему российскому паспорту выехать в ту же Армению, а оттуда перебраться дальше. Можно было перейти на другую работу. Но они добровольно решили стать военными преступниками.

“Важно, чтобы такие рядовые люди, участвующие в военных преступлениях, знали, что их имена будут известны, что рано или поздно до них дойдет правосудие. Что ответственность будет не только у ГРУшников, ФСБшных генералов, а и у рядовых преступников. Что о них узнают их родственники, знакомые, друзья, что они не смогут выехать за границу вообще никогда“, — отмечет основатель The Insider.

За рубежем это расследование наделало шуму. А в самой России The Insider, как десятки других оппозиционных СМИ, заблокирован. Блокировку можно обойти через VPN, но и этот способ уже не всегда работает.

“Блокировки развиваются очень активно, в том числе пытаются блокировать и VPN. Идет постоянная гонка между теми, кто пытается устанавливать себе VPN, и блокировщиками. Сложно предсказать, как будет развиваться ситуация, но пока на трафик больше всего влияет именно вот цензура в интернете“, — говорит Роман Доброхотов.

Несмотря на препятствия со стороны власти, аудитория The Insider с начала полномасштабной войны даже выросла. Публикации издания доступны в Twitter и Instagram, а также на пока еще не запрещенном в России YouTube.

А вот сама редакция работает из-за границы. Большая часть команды выехала из России еще до вторжения, когда на Романа и других сотрудников завели уголовные преследования и проводили обыски. Как и еще одна редакция — одно из самых известных оппозиционных медиа в России, “Медуза”.

Дьявол в деталях

Журналистскими расследованиями “Медуза” занимается уже почти 10 лет. И уже год ищут данные о военных преступлениях. К примеру, журналисты буквально по крупицам восстанавливали события, произошедшие в Киевской области во время вторжения российских войск. И, понятно, что их интересовали события в Буче.

Главный редактор “Медузы” Иван Колпаков рассказал, что было принципиально важно доказать, что там действительно происходило, в тот момент, когда из Москвы на всех уровнях заявляли, мол, все это “постановка”.

“Мы изучали пропагандистские нарративы вокруг Бучи. И нам удалось получить видеозапись с коптера. Она была сделана украинцами, когда в Буче находились [российские] войска. По этим кадром можно четко определить, во-первых, что это россияне, что российские войска там находились. Там видны тела [убитых жителей Бучи]. До этого только были доступны спутниковые снимки. Они были плохого качества. Их The New York Times первым достал. А вот четких изображений убитых не было. А это запись, где очень четко видно изображения убитых“, — рассказывает Колпаков.

Расследователи “Медузы” первыми доказали, что жители Бучи во второй половине марта 2022 года гибли не в результате боевых действий.

В частности, одна из смертей попала на съемку с дрона. Человек на велосипеде передвигался по улице Вокзальной в Буче. На перпендикулярной улице стояла колонна БМП. В тот момент, когда велосипедист поворачивает на улицу Яблонскую, со стороны одной из боевых машин появляется дым, похожий на последствия выстрела. Тело человека с велосипедом впоследствии, в апреле, было найдено на пересечении Вокзальной и Яблонской улиц.

“Нам нужно было независимым образом удостовериться, что эта видеозапись подлинная. Мы это сделали по теням. Дело в том, что в разное время дня, в разные месяцы, в разное время года тени по-разному выглядят. Если у тебя есть какой-то объект, ты понимаешь его высоту, то ты можешь измерить эти тени. Например, на видео был фонарный столб, у него есть ГОСТ с параметрами. Поэтому можно было определить длину теней. Наш научный редактор сделал расчеты. И два ученых — один украинский, другой российский — независимо подтвердили наши расчеты. И было совершенно понятно, что это все произошло, когда россияне находились в Буче“, — поясняет главред “Медузы”.

В России проводить расследования о войне сейчас небезопасно. “Медуза” стала первым крупным изданием, объявленным в РФ “иностранным агентом”. А затем ее признали “нежелательной организацией”.

“Быть “нежелательной организацией“ — это значит быть полностью вне закона внутри России. Это значит, что любое взаимодействие с “Медузой“ уголовно наказуемо. Ты лайкнул наш пост, зашейрил нашу статью в какой—нибудь социальной сети, дал комментарий “Медузе“, профинансировал “Медузу” — это сначала карается штрафами, а потом уже тюрьмой. 5-6 лет лишения свободы дают тем, кто финансирует “Медузу“. То есть любой частный донат гипотетически может стать фигурантом уголовного дела“, — отмечает Колпаков.

В России сайт заблокирован. Чтобы дойти до зрителя, читателя, “Медуза” ушла в Instagram, в Telegram у издания есть канал “Отдельный лайфхак”. По словам Колпакова — это подкасты, которые выходят на 10 платформах одновременно. Вдобавок издание имеет свое собственное приложение, которое может обходить блокировки и придумало ноу-хау с несколькими видами рассылок, основной из которых является Signal. После подписки вам на почту приходят файлы PDF со всем основными новостями и расследованиями. Таким образом даже сегодня “Медузе” удалось сохранить многомиллионную аудиторию внутри России.

“Идея заключалась в том, чтобы сыграть в игру “Поймай меня, если сможешь“. Сможете ли вы уничтожить все эти платформы? Думаю, что в какой-то момент смогут. Мы сейчас находимся в начале процесса, который закончится “чугунным интернетом” автономным интернетом. Они постоянно тестируют системы, перестраивают рынок телекома, делают его более централизованным. Мы знаем из расследований западных коллег, что они (росийкие спецслужбы, — ред.) вместе с китайскими товарищами обсуждают, как лучше регулировать интернет“, — говорит главред “Медузы”.

Охота на ведьм

Если в сегодняшней России попасть в тюрьму можно за антивоенные посты в соцсетях или сине-желтые цвета в одежде, то что уж говорить о работе в независимых СМИ. Иван Колпаков рассказал мне о своих коллегах, которым сейчас грозят огромные тюремные сроки.

“В России многие люди продолжают заниматься журналистикой. Их ловят силовики или люди, которые занимаются антивоенным сопротивлением. Журналисты массово становятся фигурантами уголовных дел, их сажают на 10—15 лет. Это очень серьезные сроки, их называют сталинскими. Если обвинят в государственной измены, то это 20 лет и больше“, — рассказывает Иван Колпаков.

Многие боятся сегодня заниматься журналистикой. За последний год у той же “Медузы” полностью обновился состав внештатных сотрудников. А вот основной состав редакции — те, кто выехали за границу — не потерял ни одного человека.

“Все понимают, зачем мы это делаем. И у всех очень много внутренней мотивации. Мы уже очень давно находимся в экстремальных условиях, поэтому научились в них работать. То есть это никак не сдерживает журналистов—расследователей. Наоборот, появояется азарт и профессиональная злоба“, — продолжает главред издения.

Но если ты за пределами России — это вовсе не гарантирует безопасность. Известны случаи, когда российские власти добирались до Литвиненко или Скрипалей. Российские оппозиционные журналисты не просто этого опасаются, они к тому готовы.

“Покушения на журналистов весьма вероятны. Я не сомневаюсь, что я уже в том же списке, в котором был Скрипаль и Христо Грозев из Bellingcat. Я знаю, как минимум одну журналистку, которая тоже в этом же списке, на которую совершалось покушение. Но насколько у них хватит ресурсов, насколько активно они этим будут заниматься в ближайший год — посмотрим. Я не уверен, что мы сейчас главный приоритет в условиях, когда так все плохо на фронте”, — считает Роман Доброхотов.  

И это российское “плохо на фронте” привело к тому, что за границу всеми правдами и неправдами выезжают и те, кто, наконец, осознал, что на самом деле происходит в российских госструктурах и какое их ждет будущее. Многие из них готовы говорить с журналистами.

“Из тех, кто бегут из России, стало больше людей, которые готовы что—то рассказать. Это люди из Министерства обороны, из ФСБ, из ЧВК “Вагнер“, из других служб. Кто-то недоволен именно войной, такие тоже есть. У всех есть своя красная линия, до которой этот режим еще был терпим. Но когда РФ начала сносить целые города в Украине, это для многих слишком уже стало. А есть те, кто не по этическим причинам, а прагматическим бежит, потому что они понимают, что этот корабль уже тонет, что нормально жить в России уже не получится. И они просто хватают наворованное деньги и бегут. И чтобы как-то себя обезопасить и найти возможности, чтобы их приняли в иных странах и не выдали России, они отдают интересную информацию, становятся ценными свидетелями“, — детализирует Доброхотов.

Большая часть источников журналистов-расследователей — люди, которые недовольны режимом.

“С точки зрения журналистики сейчас очень важное время, много вызовов. Но это и очень интересное время, потому что никогда не было такой войны, о которой было бы так много данных. Это бесценный материал. Многое из этого сделано украинскими , белорусскими хакерами, чтобы открыть доступ российским журналистам— расследователям к базам данных“, — констатирует Иван Колпаков.

“У нас сейчас даже больше информации, чем мы успеваем обработать, чтобы написать расследования. Приходится выбирать и концентрироваться на чем—то самом ярком и самом важном. Я думаю, что этот год станет самым благородным с точки зрения разоблачения разных силовиков, ГРУшников, ФСБшников, шпионов и прочее. Здесь бездна разного материала, просто сидеть и обрабатывать“, — добавляет Роман Доброхотов.

Об этой войне еще много нерассказанных историй. Они лишь ждут своего времени. Ведь с каждым днем появляется все больше тех, кто готов говорить, и говорить откровенно.