Ипотека на костях: как Кремль лишает мариупольцев недвижимости

Ад на земле устроил “русский мир” в украинском Мариуполе, превратив его за 85 дней осады в пепел. Российская армия, по оценкам ООН, разрушила почти все многоэтажки и каждый второй частный дом. Из более 425 тыс. жителей в городе осталось меньше четверти. О 25 тыс. погибших говорит советник мэра Мариуполя. И как минимум 10 тыс. зафиксировал  февральский отчет Human Rights Council, озвученный правозащитниками в Европарламенте. 

Но кремлевская пропаганда, как ни в чем не бывало, предлагает россиянам покупать квартиры выехавших из-за войны или убитых путинской армией мариупольцев. О том, как Россия присваивает недвижимость жителей оккупированных территорий, — в “Специальном репортаже” на телеканале FREEДOM. 

Автор — Ольга Михалюк.

Кремль отбирает у мариупольцев недвижимость

Навязчивую идею с приобретением мариупольских руин, которые пропаганда называет “разрушкой”, россиянам подают как потенциально выгодную “сделку”. 

“Здесь надо смотреть не на последствия, которые пережила эта квартира, а на перспективу. Это бесценное вложение. Для многих вернуться сюда — большая трагедия. Они готовы продать так, как есть”, — говорит так называемый риелтор в российском пропагандистском ролике. 

“Готовы продавать” — утверждают путинские глашатаи. Только согласия собственников зачастую никто не спрашивает — их называют “иностранными гражданами”. Российские же граждане якобы имеют право на отчуждение этого имущества. Либо владелец недвижимости, который является гражданином Украины, должен вернуться на оккупированную территорию и взять российский паспорт, либо квартира признается “бесхозной” и переходит в собственность оккупационной власти или приближенных к ней. 

“Это просто воровство. Те, кто имеет связи с оккупационной властью, либо сама оккупационная власть, переоформляют эти квартиры на себя и продают”, — говорит советник городского головы Мариуполя Петр Андрющенко.

Оккупанты и их приспешники то и дело издают новые указы и распоряжения, чтобы упростить незаконное изъятие недвижимости украинских граждан. 

“Был принят указ о возможности национализации квартир. Если до 2022 года многие могли пересылать деньги председателю кооператива — он оплачивал коммуналку и де-факто они были владельцами, то после были созданы условия, когда люди просто не могут оплачивать там жилищно-коммунальные услуги. И у местных властей есть прекрасный повод взломать замки, например, под предлогом ремонта отопительной системы. Это даже не “серые схемы”, это бандитские методы”, — говорит руководитель Центра исследований социальных перспектив Донбасса Сергей Гармаш. 

По новым “указам” глав оккупационных администраций, признать квартиру “ничейной” и конфисковать ее могут, если владелец не появлялся в течение тринадцати с половиной месяцев. После того как недвижимости присваивают статус “бесхозной”, есть год на то, чтобы собственник объявился. 

Все распоряжения оккупационной власти, направленные на то, чтобы присвоить жилье украинцев, станут частью обвинительного процесса против российских захватчиков и их подельников.

“Это все уже задокументировано и будет положено в основу обвинительных актов против этих людей”, — говорит Юрий Белоус, независимый адвокат, занимающийся сбором доказательств военных преступлений. 

Еще один метод грабежа украинцев на оккупированных территориях — “незаконные квартиранты”, которые захватывают все пустующее уцелевшее жилье в Мариуполе.

“Мы когда уезжали, то я оставила соседу ключи. Потом зашли оккупанты и сосед решил, что квартира мне не нужна. Отдал ключи дагестанцам, а они поменяли двери, окна. Они сказали — “мы тут будем жить”, если хочет свою квартиру, пусть приезжает лично сама и привозит документы. “Квартиранты” привезли свои семьи, нашли какие-то ксерокопии документов на квартиру. А я вынуждена со своими детьми скитаться, когда у меня есть мое собственное жилье, которое досталось по наследству от мамы, а маме — от бабушки”, — рассказывает переселенка из Мариуполя Наталья Ольхова.  

Незаконные квартиранты пользуются тем, что собственник не может доказать свое право на недвижимость — украинские реестры закрыты и недоступны. Поэтому оккупационная власть или сразу говорит владельцу “до свидания”, или же пытается выманить оригиналы документов. 

“Староста по дому сказал, что решит этот вопрос. Он просил прислать ему документы. Обещал туда заселить нормальных людей, но я отказалась”, — говорит Наталья Ольхова.

Россиян зазывают покупать недвижимость на захваченных территориях

Среди российского покупателя спрос на брошенные квадраты и земельные участки высок, по утверждениям пропаганды. Объяснение банальное — в январе прошлого года Путин ввел льготную ипотеку под 2% в оккупированных областях Украины, с расчетом на граждан федерации, желающих поселиться на так называемых “новых территориях”. 

По российским регионам запустили рекламу, на сайте Министерства финансов страны-агрессора дали разъяснение. 

“Насколько я понимаю, проблема в том, что эта льгота действует только на новое жилье, а нового жилья там строится, мягко говоря, немного. Поэтому надо бы так же, как на Дальнем Востоке, распространить это на вторичный рынок. Тогда это будет работать быстро”, — заявил российский диктатор Владимир Путин. 

Взять кредит Путин щедро разрешил и украинцам, оказавшимся в оккупации и потерявшим недвижимость из-за российской агрессии. Цинизм поражает. Людям, которые лишились всего, предлагают купить жилье у самопровозглашенных местных властей, да еще и за немалые деньги. Ипотека тянет на 6 млн рублей — это неподъемная сумма даже для жителей больших городов России. 

“Все нормативные документы прописаны так, что ты не получишь ипотеку. Например, у мариупольца не будет, естественно, российской кредитной истории. И это один из немногих шагов, которые стоят на пути получения ипотеки”, — говорит советник мэра Мариуполя Петр Андрющенко. 

А вот гастарбайтеры охотно соглашаются на жизнь в оккупированных украинских городах, где квартиры на треть дешевле, чем, например, в российском Геленджике. Помимо прочего, строителям Кремль обещает высокую зарплату. 

На месте разрушенных домов РФ строит ипотечное жилье

Чтобы было где строить новое, оккупационные власти быстро демонтируют разрушенные дома украинцев. Только в мариупольских списках уже более 711 таких объектов. 

“Мой дом снесен. Я подавала заявку на компенсационное жилье, но квартиру я до сих пор не получила, потому что на месте моего снесенного дома по указанному адресу строится новый ипотечный дом, в котором квартиры будут исключительно под продажу”, — рассказывает жительница Мариуполя. 

Демонтаж разрушенного — один из наиболее циничных способов Кремля уничтожить доказательства и масштабы своих военных преступлений, пока украинские и международные следователи не могут попасть в город. Кроме того, можно строить без геолого-разведочных работ, без генерального плана города, без инфраструктурных объектов, систем безопасности, но еще и зарабатывать на этом.

“Я живу с женой в социальном жилье — мне положена только квартира по социальной поддержке размером 33 кв. метра. Раньше у меня квартира была 86 кв. метров”, — говорит житель Мариуполя, жилье которого разрушено. 

По данным одного из так называемых министерств строительства российской оккупационной власти, Мариуполь отстраивают 15 компаний. Они получили подряды от трио компаний, приближенных к правительству РФ и Министерству обороны. Так, согласно исследованию Financial Times, за каждой компанией закреплены списки микрорайонов, где можно заработать. 

“Из основных — это компания “Р-Строй”. Вторая компания — “Роскапстрой-Новороссия”. Это концерн “Роскапстрой” и он ведет к Марату Хуснуллину. Строительная часть Министерства обороны Российской Федерации — это микрорайон “Невский”, Нахимовское училище. Все берут подряды на застройку у этого единого заказчика. То есть они будут владеть финансами, скорее всего. Какая-то часть денег пойдет ГРУ, другая — ФСБшникам”, — говорит Петр Андрющенко. 

Репрессивные методы ради завладения недвижимостью

Под пропагандистскими лозунгами о “спасении” и “освобождении” скрываются нажива и бизнес на якобы “бесхозной” недвижимости. Такова тактика Кремля, с помощью которой Путин отшлифовывает, в том числе, и свою колонизационную политику, заселяя россиянами захваченные территории чужой страны, не стесняясь при этом называть ворованное своим. 

“Есть несколько пропагандистских проектов. Например, построение нового города в Геническом районе Херсона. На самом деле эти амбулатории построены за счет президентской программы Владимира Зеленского. Но сейчас оккупанты сделали косметический ремонт и по-новому их открыли, сказав, что это Россия построила. Гражданам РФ, которые приезжают работать на Херсонщину вахтовым методом — врачам, учителям, предоставляется жилье украинских граждан, которые выехали”, — рассказывает первый заместитель председателя Херсонского облсовета Юрий Соболевский. 

Нет разницы — человек выехал на подконтрольную Украине территорию или за границу. Даже если родственники присматривают за жильем — это может не спасти его от конфискации или незаконного заселения.   

“Даже доверенность, оформленная в российском консульстве, не является аргументом для тех регистраторов, которые сегодня работают на временно оккупированной территории Запорожской области. То есть нужна исключительно личная явка”, — говорит председатель Запорожской областной государственной администрации Иван Федоров. 

Вернуться гражданину Украины на временно оккупированную территорию с документами, чтобы отстоять собственную недвижимость, — это риск оказаться в фильтрационном лагере или СИЗО. А для России и ее ставленников — это еще один циничный способ заполучить чужое. 

“Пускают на оккупированную территорию примерно 10% людей. Они используют карательные подходы, направленные на то, чтобы уничтожить украинскую идентичность на временно оккупированной территории”, — говорит Иван Федоров. 

Страна-террорист и ее руководство не останавливается ни перед чем в своих целях. Репрессии и депортация “нелояльных” украинцев стали еще одним мощным инструментом самопровозглашенных властей в реализации колонизаторской политики России. 

“Кто так или иначе не поддерживал “СВО”, кто оскорблял флаг, гимн России, президента РФ — их выселяли, потому что мы понимали, что это люди, которых нам не переубедить, поэтому с ними надо разбираться”, — так объясняет репрессивную политику руководитель оккупационной администрации Запорожской области Евгений Балицкий. 

Мэр Энергодара Дмитрий Орлов видел собственными глазами, как оккупанты в отместку за нежелание сотрудничать разбирались с его квартирой. 

“Российские военные  пришли с оружием и ломали двери. Выносили шведскую стенку, которую я делал для первого ребенка собственноручно…  Мои дети все это видели, как их игрушки выносили. А потом сделали такую “социальную” функцию — заселили туда многодетную семью”, — вспоминает Дмитрий Орлов. 

Еще одно военное преступление России

Все операции с чужим имуществом в захваченных населенных пунктах пропаганда считает легальными. Госдума тиражирует закон за законом, дабы изгнать украинцев из их собственных домов, и по советским лекалам заселить своих граждан из депрессивной глубинки. 

Подобные действия — грубое нарушение международного права. В частности, Гаагской конвенции 1907 года, которая запрещает любые действия с частным имуществом людей, находящихся в оккупации или вынужденно покинувших зону боевых действий. 

“Россияне должны будут нести за это уголовную  ответственность. Это все ляжет в материалы дела как документы, так и доказательства. Россия должна возмещать этот весь ущерб! В мире ведется работа по конфискации российских активов”, — говорит адвокат Юрий Белоус.  

Незаконное присвоение жилья на оккупированных территориях  уже приобрело массовый характер. Об этом свидетельствуют документы, которые публикуют самопровозглашенные власти. Украинские правозащитники и юристы фиксируют десятки тысяч фактов принудительного и циничного изъятия имущества без компенсации его стоимости. 

Это военное преступление, согласно международному праву. Украина как государство заявляет о массовой экспроприации и уже формирует отдельный кейс для рассмотрения в международных организациях и Международном уголовном суде по фактам незаконной конфискации собственности украинцев и колонизации захваченных территорий. 

Читайте также: На грани вымирания: как война спровоцировала демографический кризис в России