Гармаш: Агрессор РФ ведет оккупацию юга Украины, чтобы потом заморозить конфликт на этих территориях

Украинской армии нужно наступательное вооружение, потому что только так она сможет освобождать территорию страны, а не просто оборонять ее. Как считает член украинской делегации в Трехсторонней контактной группе по урегулированию конфликта на Донбассе Сергей Гармаш, в случае, когда украинские войска начнут освобождать территорию, позиции Украины будут сильны и в переговорных процессах. Такое мнение Гармаш высказал во время марафона “FreeДОМ” на телеканале UA. 

– Сергей, какая помощь Запада, на Ваш взгляд, необходима Украине?

– Запад боится прямой конфронтации с Россией, поэтому не идет на поставки вооружения, которое, как он считает, могут привести к эскалации. Хотя куда еще эскалировать? Но они боятся, что, допустим, системы ПВО приведут к разрушениям на территории России и это эскалирует ситуацию. Но такие страхи нам здесь кажутся смешными, потому что мы прекрасно понимаем, что России не нужен повод для того, чтобы начать с кем-то воевать, в том числе со странами НАТО. Она его сама может придумать. Если Россия сейчас до сих пор ни с кем из стран НАТО не воюет, это просто потому, что ей это сейчас еще не нужно, либо она боится. А вот повод – это уже дело техническое. Но, к сожалению, на Западе этого не понимают. Поэтому на сегодняшний день мы видим, что война затягивается. И об этом нужно говорить. Об этом, кстати, недавно говорил Андрей Ермак в Чатем-хаусе. Он открытым текстом говорил о том, что невозможно победить в войне, если нет наступательных вооружений.

Также по теме: Полный текст выступления президента Владимира Зеленского на саммите НАТО

– В одном из своих обращений Михаил Подоляк акцентировал внимание на том, что есть очень большая вероятность, что Российская Федерация может заморозить конфликт, заморозить в тех местах, где сейчас россияне временно удерживают контроль. Я имею в виду Херсон, частично Мариуполь, Мелитополь и другие города непосредственно южной части Украины. Насколько этот сценарий реалистичен и в силах ли Украина как-то этого избежать?

– Я считаю, что это, к сожалению, наиболее реалистичный сценарий, потому что Российская Федерация поняла, что блицкриг не удался и захват Киева не удастся. А ведь это было главной целью. Поэтому сейчас стратегическая цель изменилась. Стратегическая цель России уже не оккупация Украины и захват Киева со сменой команды, которая находится у власти. Стратегическая цель это как раз создание наземного перехода. Поэтому такую ожесточенную борьбу мы видим вокруг Мариуполя. Поэтому, в первую очередь, на юге Украины наиболее успешные, если можно так сказать, действия российской армии. То есть идет реальная оккупация побережья. Нас фактически отрезали от побережья Азовского моря и хотят отрезать от побережья Черного моря. Поэтому будут замораживать ситуацию на тех территориях, которые они уже оккупировали. Они будут там закрепляться, в том числе и под Киевом. Мы уже видим, что они строят оборонительные сооружения, то есть готовятся к оборонительной войне, к позиционной войне уже сейчас. Поэтому такая тактика, к сожалению, есть и она для нас не очень выгодна, потому что она позволяет России как раз решать вопросы с логистикой, подтягивать силы, перегруппировывать силы. А нас она будет истощать, потому что наша экономика, к сожалению, не работает или недостаточно работает. Вряд ли получится провести нормальную посевную. Нет металла, в связи с тем, что в Мариуполе остановились два крупнейших металлургических комбината. То есть Россия начала игру на истощение.

Что может этому препятствовать? Это предоставление нам реальных вооружений, которыми мы сможем освобождать свою территорию. Вот когда мы начнем гнать оккупанта с той территории, которую он захватил, у него, может, появится стремление к миру и к реальным переговорам. То есть переговорам не на условиях ультиматумов, а к переговорам на условиях компромиссов. И чем сильнее наша военная позиция, тем выгоднее будут эти компромиссы для нас.

Поэтому нужно очень осторожно убеждать наших западных партнеров, что нам не просто нужно обороняться, нам нужно наступать, нам нужно отвоевывать свою территорию. Мы не будем бомбить Россию, у нас в этом нет интереса, потому что нам это не выгодно даже. Потому что это позволит Путину провести всеобщую мобилизацию, обвинить нас в агрессии и так далее. Но выгнать оккупанта с нашей территории – это наше законное право, мы имеем такую возможность и такое право. И мы должны эту возможность реализовать. Но для этого нам нужно все-таки наступательное вооружение, которое позволит нам бороться с численным преимуществом Российской Федерации в небе, бороться с ракетами средней дальности, которых у нас, к сожалению, нет. Если бы нам запад дал баллистические ракеты средней дальности, то они бы могли уже быть фактором сдерживания России от ее ударов. Но, к сожалению, пока что запад не решается этого сделать.

– Сергей, возможно, Вам известно, что сейчас происходит на временно оккупированных территориях Донецкой и Луганской областей? Я не имею в виду официальную информацию. Возможно, какие-то новые мобилизации среди населения, чтобы воевать против Украины. Какой информацией вы владеете?

– Сейчас можно выделить два главных тренда. Первое, что больше всего волнует людей – это стремительный рост цен. Иногда в день там на 200% растут цены. Опять же, не принимается уже гривна, вернее она не принимается к обмену, но принимается в магазинах уже, потому что появились переселенцы или беженцы, как они их называют с “освобожденных” территорий, но по факту, эти территории захвачены.

Вторая главная проблема – это принудительная мобилизация, потому что мужчин просто хватали на улицах. Сейчас уже не хватают, потому что просто некого хватать. Мужчины прячутся. Жены их прячут. Донецк, Луганск стали женскими городами. То есть там нет мужчин на улицах. Соответственно это отражается на экономике этих регионов. Если, конечно, можно применить слово “экономика” к тому, что там есть. Все производства, где преимущественно были мужчины – начиная от каких-то СТО, заканчивая шахтами и заводами – фактически сегодня либо остановлены, либо функционируют в пол силы. Понятно, что если ничего не работает, то нет и денег, нет уверенности у людей ни в чем.

К тому же серьезный аспект в том, что очень большой сегмент экономики строился на отношениях с подконтрольными регионами Украины. То есть существовали целые бизнесы по тому, чтобы сделать документы в Украине, поменять паспорт, получить загранпаспорт, получить пенсию, обналичить пенсию или обналичить денежные переводы с подконтрольной территории. Сейчас все это прервалось, и огромная масса людей просто осталась без работы и для них это, как мне говорят, хуже, чем был 14-15 год. Потому тогда люди понимали, что будет. Сейчас люди находятся в прострации. Они не знают, чем это закончится. Они боятся войны опять же, хотя у них стреляют гораздо меньше, чем скажем в Мариуполе или Волновахе. Но тем не менее страхи есть. Их близкие, которые были мобилизованы, уже гибнут – их насильно угнали в качестве пушечного мяса. Поэтому ситуация достаточно тревожная и негативная во всех планах – начиная с психологического и заканчивая экономическим аспектом.

Также по теме: Как прошел экстренный саммит НАТО: рассказывает шеф-редактор UA Алексей Мацука из Брюсселя

– Как Вы считаете, насколько санкции могут повлиять на Путина? Как считаете, сколько санкций нужно внедрить против России и поможет ли эмбарго, на котором акцентируют внимание международные лидеры?

– Давайте переложим ситуацию на нас с вами, простых людей. То есть сколько мы можем прожить без месячной зарплаты? Через месяц мы начнем ощущать, что у нас нет зарплаты. Через два – если у нас нет запасов, а они у России есть, мы почувствуем, что качество жизни изменилось. Через три – уже, может быть, мы захотим что-то делать, для того, чтобы изменить ситуацию, улучшить свое материальное положение. Вот так санкции работают и на Россию. Санкции действительно очень серьезные в отличие от санкций 2014-15 годов, но пока еще их действие достаточно мягко ощущается в России, тем более, что пока пропаганда заставляет людей больше смотреть телевизор, чем в холодильник. Но я думаю, что это фактор времени. К сожалению, санкции они не сильно влияют на самого Путина.

Мы прекрасно понимаем, что россияне – отдельно, а Путин – отдельно. У него своя высокая и, как он считает, историческая миссия. И он считает, что ради этой миссии можно пожертвовать благосостоянием россиян и даже жизнями россиян. Мы видим, как на фронте гибнут просто дети – 18-19 лет пацанам. Они умирают непонятно за что в чужой стране. Поэтому на Путина это сможет подействовать только когда сами россияне начнут предпринимать какие-то действия, чтобы вразумить своего президента. Но мы же помним, сколько лет у власти был Сталин и понимаем, что это не быстрый процесс. На Путина может подействовать только сила, а сила в данном случае это мы с вами, это украинские вооруженные силы, которым в свою очередь нужно наступательное серьезное вооружение. Мы же не будем наступать на Москву, а только в этом случае гарантирована ее капитуляция. То есть даже прогнав их до нашей границы, нам придется заключать какое-то мирное соглашение.

Также по теме: Зеленский – лидерам стран G7: Нужно лишить РФ возможности уничтожать мирные города, используя GPS