Фагот: Нам придется помочь России разрушить саму себя

Украинский музыкант и продюсер, вокалист группы ТНМК Олег Михайлюта, более известный как Фагот, с третьего дня войны защищает Украину в рядах ВСУ. Как относится к украинцам, которые пытаются уклониться от службы, и когда для него распался миф о сильнейшей армии России? Об этом и не только – в интервью UATV.

— Олег, можно ли полагать, что сейчас уже произошел перелом в этой войне?

— Мне кажется, он произошел еще в 2014 году, когда наши бойцы очень расстраивались, что им не разрешают наступать. Именно тогда, мне кажется, украинский дух воинов показал, что он на самом деле из себя представляет. Ребята, которые впитали в себя столетия этой войны, потому что на самом деле война между Украиной и Россией длится сотни лет, и сейчас просто очередная горячая фаза. Поэтому украинские воины уже тогда понимали, что мы победим. В каком контексте, насколько быстро — это, конечно, вопрос сложный, риторический. Но однозначно мы тогда уже верили в победу Украины.

— На третий день войны Вы стали рядовым батальона ВСУ “Реванш”. Что самое сложное в службе было для Вас в первое время?

— На самом деле и сейчас самое сложное — это неопределенность. Тебе нужно учится доверять совей интуиции и командирам. И вот это, наверное, для меня самое сложное, потому что я же не профессиональный боец, я музыкант. Все, что во мне происходит это договоренности с самим собою. Если ты просто пишешь музыку, сидишь в студии, то ты договариваешься сам с собой. Война все-таки это очень командная игра. Я уверен, что и один в поле — воин, у нас очень многие бойцы доказывают это каждый день, но все-таки это командная игра.

— Почему вместо микрофона решили взять оружие в руки?

— А как по-другому? Русские пришли убивать нас, уничтожать нашу культуру. У меня нет выбора. Хочется ли мне убивать врагов, и глобально, хотелось ли мне когда-то убивать людей? Нет, конечно. Но я сейчас понимаю, что я это делаю не из ненависти. Это из любви к себе, к своему сыну. Это как вдруг на мою территорию, на мою землю, которую я люблю, свалилась куча какого-то мусора. Его надо зачистить, его надо убрать с моей территории. Мне хочется, чтобы моя земля и дальше была наполнена любовью, а не мусором и ненавистью.

— Недавно Вы написали у себя в соцсетях: “Дух украинский крепкий и сверхмощный, даже врага мы уничтожаем с глубокой любовью в сердце”. Можно ли убивать любя? Или все-таки Вами движет ненависть?

— Ненависть, она только разрушает. И я понимаю, что, конечно, я ее испытываю, когда я вижу, что происходит, и что делает враг, и как он себя ведет. Конечно же, сжимаются кулаки, и желваки играют, но, когда ты понимаешь, что идет передоз ненависти, ты уже чувствуешь, что она тебя разъедает самого, она уничтожает тебя изнутри. И поэтому ты все равно отталкиваешься от любви. Понятно, не от любви к врагу, а от любви к своей семье, к своим детям, друзьям, к своей культуре, в конце концов.

Также по теме: Роскошная жизнь элиты на деньги народа: реалии российской верхушки

— А в той ситуации, когда враг был в Ирпене, мог прорваться в Киев, был ли страх, что вы не сможете отбить наступление?

— Не было страха идти в бой. Подсознательно был страх, что я чего-то не умею и могу что-то испортить, я могу подставить друзей, я могу подставить бойцов, потому что это важно. Вот такой страх, конечно, был. А сомнения у меня не было, что мы отобьем их и от Киева, и даже если кто-то и прорвется в

Киев, он точно будет уничтожен. Точно так же у меня сейчас нет сомнений, что мы зачистим всю Украину от врага.

Также по теме:  Российская пропаганда: новые фейки и как менялись цели “спецоперации”

— Многие Ваши коллеги тоже добровольно пошли в ВСУ. Однако есть украинцы, которое пытаются сделать все, чтобы уклониться от службы. С точки зрения государства — это преступление. А с Вашей точки зрения?

— Мне сложно кого-то судить. Я не хочу никого винить, потому что это такое глубокое внутреннее ощущение, хочешь ты воевать, можешь или не можешь. Но я не буду судить тех людей, которые уклоняются, отчасти потому что я хочу заботиться и о своих друзьях, бойцах, с которыми я рядом точно так же. Мне кажется, нет ничего страшнее идти с кем-то в бой, кто не хочет, не может, или очень боится. Потому что от этого зависит жизнь не только этого человека, а и всех, кто рядом. И поэтому, если человек каким-то образом уклоняется, может, это и к лучшему. Может, он не облажается в самый ответственный момент, когда нельзя облажаться.

— Недавно Екатерина Осадчая перечислила украинских звезд, которые молчат о войне. Перечислила и задала вопрос: имеют ли они право называть себя украинцами? Ваше мнение на этот счет?

— Это грустно, конечно. И у меня у самого есть такие друзья. В основном это друзья, с которыми мы учились в Харькове вместе. Они сейчас живут где-то там за “поребриком”, в “рашке”, я периодически пробиваю их соцсети, и меня, конечно, это чуть-чуть “высаживает” и печалит. Понять можно всех, понять можно каждого. Но если ты украинец, и вообще молчишь в надежде на что? Вот этого я не понимаю.

— В надежде еще поработать в РФ.

— Ну, тут уже палка о двух концах. Мне кажется, если кто-то собирается сейчас поддерживать какие-то отношения с врагом, то он, наверное, сразу же станет сообщником тех людей, которые устраивали зверства в Гостомеле, Буче, Мариуполе, Харькове. Тут по-другому никак. Вот как поехать теперь поиграть там концерт? Мне очень интересно теперь, кто будет первый из промоутеров, который попытается сюда какого-то русского артиста привезти. Мне тоже очень хочется в глаза ему посмотреть.

— Не уверена, что это выступление состоится. В интервью Вы сказали: “Вони хочуть знищити нас, а знищують самі себе”. Вопрос, который сегодня интересует каждого украинца.  Когда это произойдет?

— Я бы хотел, чтобы это произошло как можно быстрее, но я точно не могу назвать дату. Я буду делать все от меня зависящее, чтобы этот момент наступил как можно быстрее. Но, если совсем философски рассуждать, Вы же понимаете, что они нас очень ненавидят. И они себе придумывают, из-за чего. Мы же знаем и видим все эти надуманные слова, надуманные причины, по которым они пришли убивать украинцев. Это все высосано из пальца. Оно не имеет сути, никакого подтекста. Почему? Потому что им свою ненависть к нам надо было хоть как-то оформить, хоть какими-то словами это обозначить. И вот они это себе придумали, каких-то “нациков”, милитаризацию какую-то. А по сути, они просто нас ненавидят за то, что мы другие, за то, что мы любим жизнь, за то, что у нас есть вкус к жизни, а у них нет. Я постоянно буду это повторять: они, сидя в го..не и хотят весь мир затащить в это го..но, а не сами из него вылезти.

Также по теме: “Они никогда не жили богато”. Потапенко объяснил, почему некоторые россияне не почувствуют санкции

— Хорошие русские для Вас еще существуют?

— Нет. Они есть, но они 200-е.

— В чем главная сила украинских воинов?

— В вере. В вере в то, что мы на своей земле, и у нас святая миссия, как бы там ни было. Если кто-то приходит тебя убить, ты с любовью к своей земле и к своей семье должен убить этого врага. Обязательно. По-другому мир не устроен, как бы нам не хотелось быть гуманными и верить исключительно в любовь и созидание. Наверное, иногда, как Шива, он же разрушал и строил заново. Он же разрушитель и созидатель одновременно. Наверное, так мир устроен. Значит, надо что-то разрушить, чтобы что-то построить. Нам придется разрушить Россию. Точнее, не нам. Нам придется помочь России саморазрушиться. Они сами встали на этот путь, и они сами себя взорвут изнутри. Мы просто чуть-чуть поможем.

— Какие Вы можете отметить слабые и сильные стороны противника, изменился ли он за месяц войны?

— Скорее всего, да. Они опыта набираются. У них прошла бравада. Они очень поверили в то, что сами себе рассказывали в своей пропаганде долгое время —что они победители и их невозможно уничтожить и разрушить. Они просто, наверное, невнимательно изучали свою же историю, и историю своей же империи, историю создания своего же государства. И когда нахрапом попытались взять Украину, они, наверное, сами поверили, что у них это может получиться. Сейчас понятно, что они получили пощечину, и не одну. И продолжают получать. Они набираются опыта, они понимают, что надо теперь по-другому себя вести. Видно, что они меняют тактику. Но сути это все равно не меняет. Их ненависть их сожжет изнутри.

— Очень много военных экспертов утверждают, что украинцы переняли тактику ведения боя у НАТОвских войск. Так ли это, или у нас своя тактика?

— Нашу тактику, нам кажется, земля подсказывает через каждый цветочек, через каждую травиночку, кустик и дерево. Сама земля помогает нам выбрать тактику.

— Сейчас в российские города из Украины начинают приходить гробы. По вашему мнению, российские матери и жены поменяют свое мнение относительно так называемой спецоперации, когда узнают, что на сегодняшний день уже около 22 тысяч российских солдат погибли в Украине?

— Мне бы, наверное, хотелось так думать, но зная их менталитет, и зная, как они думают, слушая перехваты их разговоров с матерями, у меня очень большое сомнение. Все-таки 60 лет крепостного права, 600 лет рабства на территории России отложили очень стильно свой отпечаток и на мировоззрение людей, и на их менталитет, и на их ощущение глобального мира и пространства. И поэтому у меня очень большие сомнения, что их матери что-то смогут понять. Но я очень хочу в это верить.

—Бизнесмен Чичваркин сказал нам в интервью: “Русские врут сами себе, слушают вранье и верят, что говорить правду — это проявление слабости”. В чем сила украинцев?

— Сила украинцев в любви, мне кажется. Потому что так, как украинцы любят свою землю, свой воздух и свои семьи, мне кажется, никто не любит. Я в это верю. Я вижу тех людей, я вижу, как у них глаза горят, я вижу, как они говорят, как они формулируют. Мне кажется, это и есть сверхсила. Мы очень миролюбивые, где-то нежные, где-то очень ранимые, но в стрессовый момент, как у нас в песне про Гупало Василя, кисть любого художника превращается в булаву и в очень грозное оружие. У каждого. Я это вижу, и это подтверждают люди вокруг меня каждый день.

— Продолжите фразу. Для меня победа в войне наступит тогда, когда…

— Когда исчезнет Российская Федерация.

— Если придется, как будете мстить русским мародерам за Бучу, Мелитополь?

— Мы уже им мстим своим существованием и проявлением своей силы. Они именно этого и не выдержат.

— Каждый день в России где-то происходят взрывы. То в Брянске, то в Санкт-Петербурге. Вы можете предположить, что так готовят почву для всеобщей мобилизации?

— Вполне возможно. Может, и так. Готовят почву. Но сути это все равно не поменяет. Если верить соцопросам, то почти половина готовы первыми применять ядерное оружие. О чем мы вообще говорим? О какой голове на плечах у этих людей мы говорим? Это такая цельная эмоция. Причем, эмоция разрушения, ненависти, а это же никогда ни к чему хорошему не приводит. И не созидает.

Также по теме: Война – табу. Цензура в России

— По-Вашему, почему у Путина и не удался блицкриг?

— Потому что он слаб. Он делает вид, что он сильнее, а на самом деле он очень слаб, зол и закомплексован. И все. Мне кажется, именно поэтому он сам поверил в свою непобедимость, хотя на самом деле все совершенно наоборот.

— Многие говорят, что Путин мнит себя “собирателем земель русских“. Кто он на самом деле для Вас?

— Он очень закомплексованный и злой человек. И я так понимаю, что кто-то его в детстве очень сильно обидел, или очень часто его обижали, недолюбили его в детстве. Вообще глобально в культуре этой нации, этого народа однозначно не хватает любви. Они все устроены на царе и на насилии, на доминировании, лжи, лицемерии и подлости.

— Уже известно много случаев, когда солдаты России отказываются воевать. Влияет ли этот факт на боеспособность их армии, в целом?

— Отчасти влияет. Деморализация всегда влияет и накладывает свой отпечаток. Другое дело, что у них такое количество того, что они называют людьми и воинами. Мы же помним, как Вторая мировая была выиграна Советским Союзом. Противника закидывали трупами. И с тех времен у них ничего не поменялось. Они вот сейчас пытаются просто закидать количеством и техникой.

— Как думаете, что еще может остановить Путина? Санкции Европы, внутренний переворот, или только бойцы ВСУ?

— Все вместе, все будет работать в комплексе. Нельзя что-то отделить. Оно все работает. Все должны вложится в это максимально. Потому что, как я уже сказал, это командная игра. Без ВСУ ничего не получится. Без санкций будет сложно ВСУ. Без внутренних каких-то раскачек, и переворотов, без какой-то внутренней табакерки тоже будет сложно. То есть уходит время, а время — это потерянные жизни людей. И поэтому, чем раньше и качественнее все отработают свое дело, тем скорее наступит победа Украины и мир во всем мире. Потому что мы же все прекрасно понимаем, что с таким мировоззрением никто не остановится. Это какой-то высшей степени высокомерие и лицемерие, оно никогда не останавливается. И если его, как в той притче подкармливать, он становится только голоднее и голоднее. Если съели Донбасс и Крым, то вот точно так же будет дальше. Если сейчас что-то съест, потом будет война на территории любой другой страны мира однозначно.  И я думаю, что весь мир это сейчас осознает, и поэтому действует.

— Какой будет украинская нация после победы?

—Прекрасной. Мы в очередной раз поверим, что мы можем, а это будет очень важно для всех и для очень многих поколений вперед. Потому что у нас был такой момент, мы отталкивались от какой-то жертвенности, мы про себя говорили, что мы жертвы. А на самом деле, мы сейчас видим, что мы победители. У нас очень сильный стержень, очень сильный характер, нереально сильный дух, и очень большой военный профессионализм. Это пацаны на “нуле“ доказывают каждый день. Мы поверим в себя еще больше и у нас все будет прекрасно. Это будет очень светлое будущее на очень много поколений вперед.

Также по теме: Правозащитник рассказал, как и когда военные преступники РФ ответят перед законом