Военный эксперт: От Горловки до Донецка — почти единая городская застройка. Деоккупировать эту зону будет сложно

Военный эксперт Сергей Грабский в прямом эфире марафона “FreeДОМ” на телеканале UA рассказал о ситуации вокруг Северодонецка и Лисичанска, новом вооружении и о том, почему россияне уничтожают инфраструктуру оккупированных территорий.

— Северодонецк это ключевая позиция психологически или же тактически?

— Психологически. С точки зрения тактики более целесообразно держать оборону в Лисичанске. Он за рекой, которая является естественной преградой, также он находится на возвышенности, что позволяет контролировать местность. Поэтому с военной точки зрения целесообразно обороняться там. Наше военное руководство это тоже понимает.

— Какие угрозы несет продвижение российских войск в районе Северодонецка?

—  Глобальная угроза не в самом Северодонецке, а в вероятности окружения Вооруженных сил Украины. На сегодняшний день она не настолько сильна. Нам удалось отбросить противника на несколько километров от трассы Бахмут-Лисичанск. Противник пока не проводит активных действий в районе Северска. Однако, нужно понимать, что этот коридор простреливается. Поэтому называть ситуацию идеальной — нельзя. Ситуация сложная, но контролируется нашими военными.

— Главная задача — удержать оборону Лисичанска?

— Да. И надо понимать, что если будет существовать угроза окружения наших войск, если противник продолжит давление и попытается окружить наши войска на линии Сиверск-Белогоровка, то нужно будет принимать решение об отходе. Сейчас это выглядит уже несколько сомнительным, но к такому решению нужно быть готовым.

— Что является самым сложным при дальнейшем освобождении этих территорий?

— Наибольшей сложностью для деоккупации является локация, которая включает в себя плотную городскую застройку. Надо понимать, что от Горловки до Донецка и дальше это практически единая городская застройка и деоккупировать ее будет очень сложно.

Наиболее тяжелые бои ведутся именно в городской застройке (мы видим это на примере Северодонецка). Противник с трудом вгрызается в каждый квартал, в каждый участок города, поэтому можете себе представить, каково будет нашим воинам, когда мы начнем деоккупацию по этому направлению. Нужно будет проводить очень серьезную операцию с глубоким охватом и обходом противника, чтобы не дать втянуть себя в изнурительные городские бои.

— Какой военной помощью мы сейчас располагаем, используется ли она на востоке, и дает ли это позитивный результат?

— Если говорить о военной поддержке, которую нам предоставили еще до войны, то это мобильные противотанковые и противовоздушные средства, которые активно используются. В том числе и на востоке. Свидетельством тому — количество уничтоженной техники противника. Эта поддержка уже выполнила свою задачу. 

Сейчас мы используем уже новые технологии, работа пошла. Это вооружение позволяет нам более эффективно противостоять противнику. Мы можем позволить себе контрнаступления и проведение глубоких маневренных операций, связанных уже не с обороной, а напрямую — с освобождением наших территорий. 

При получении более передовых и мощных средств ПВО, а в будущем и авиации, мы сможем обеспечить превосходство в воздухе, что гарантирует проведение успешных контрнаступательных операций. Работа продолжается.

— Россия стремится захватить максимальную территорию и это можно было бы расценивать как базу для дальнейших переговоров. Но при этом российские военные уничтожают инфраструктуру, больницы, жилые дома. Как-будто не рассчитывают оставаться там надолго. Как объяснить это противоречие?

— История показывает, что русские военные всегда себя так вели. Ничего не поменялось за последние 500 лет. Это было характерно для них всегда, в том числе, и жажда оккупировать, захватывать новые территории, что является абсолютно органичным для самой идеи “русского мира”. Вряд ли с целью, чтобы потом использовать их как переговорный аргумент. 

Скорее всего, они так относятся к этой территории, потому что считают ее своей. “Все у нас народное, все у нас мое”, — говорили когда-то. Где успевают — они грабят, где успевают — захватывают и крадут все, что можно. Но это не значит, что они думают оттуда уходить. Они считают, что это свое, и так можно делать. Поэтому ничего удивительного в этом я не вижу. 

Читайте также: 

Зеленский заявил, что на Донбассе ежедневно гибнет 60-100 украинских воинов

Лубинец: Северодонецк нужен россиянам для политической победы, а Лиман – для военной

Российские военные рапортуют об “освобождении” городов, которые просто разрушают – Варченко