В Вильнюсе мы сделаем шаг в сторону НАТО или шаг к откровенности: главные тезисы пресс-конференции Зеленского

Президент Украины Владимир Зеленский пообщался с представителями СМИ по случаю Дня журналиста 6 июня.

Журналисты подготовили для главы государства вопросы на разные темы. Одной из главных стала реакция Украины уничтожение Каховской гидроэлектростанции — пресс-конференция состоялась в разгар экологической катастрофы, которую устроили войска РФ в Херсонской области.

Тем не менее, пресса поговорила с президентом и на другие темы — все они так или иначе касаются войны, которую Россия ведет против Украины.

Телеканал FREEДOM публикует главные тезисы президента.

Освобождение гражданских пленных — осложненный процесс

— Мы вернули 2,5 тысячи человек, из них около 370 детей и около 150 гражданских (взрослых, — ред.). То есть 550 человек из 2500 — это дети и гражданские. Это те, кого удалось вернуть. Сложность возвращения из плена гражданских состоит в том, что у Украины нет такого количества российских гражданских, которых можно обменять на украинских граждан, как это происходит в случае с обменами военнопленными.

Работа по освобождению гражданских украинцев из российского плена продолжается — это отдельный трек в рамках Координационного штаба по вопросам обращения с военнопленными.

Омбудсмен Дмитрий Лубинец больше занимается гражданскими. И сейчас еще открылся центр возвращения наших деток. Там есть очень мощная программа. Они уже вернули более 300 детей. Это другой трек. Они все — одна команда, но это разные треки.

В правительстве Турции знают, что вопросы крымских татар — на них… Я с ними говорил еще до полномасштабного вторжения, еще когда у меня был первый визит в Турцию, познакомились с Эрдоганом, и я тогда привез ему список всех крымских политзаключенных. Затем обновлял. Этот список у него есть. Он обещал мне помочь. Будем смотреть на результат.

Я просил представителя Ватикана от Папы Римского, чтобы он занимался именно детьми, помогал в возвращении наших детей. Эту тему я также проговаривал с Китаем. Если у них есть какие-то отдельные мощные экономические отношения с РФ, либо религиозные или политические отношения — такие люди могут влиять на возвращение детей и гражданских.

Все гуманитарные вопросы можно будет решить, когда Россия станет слабее. А она становится слабее с каждым днем, и мы это видим. Они уже не могут нас оккупировать — мы говорим сегодня о деоккупации наших территорий. С каждым днем это будет иметь влияние и на прочность Путина, и его окружение, на прочность внутри государства. Все это будет иметь большое влияние.

Подрыв Каховской ГЭС — экоцид

— Мы заранее понимали подобные риски. Очень важно, что команды на базе ГСЧС и местные команды были подготовлены. Министерство внутренних дел готовилось к соответствующим вещам.

Подрыв дамбы Каховской ГЭС спровоцировал серьезные естественные, общественные и гуманитарные вызовы. Мы понимаем, что будут затоплены 35-80 населенных пунктов. Сейчас решается вопрос обеспечения местных жителей питьевой водой, потребность в которой будет не только на затопленных территориях, но и в соседних регионах.

Последствия трагедии будут понятны через неделю. Когда уйдет вода, будет понятно, что там осталось, и что будет дальше. Параллельно все команды работают, все на месте.

Мы подключаем всех: на уровне глав государств, глав правительств. Вопрос прежде всего не о помощи, а чтобы зафиксировали (преступление агрессора, — ред.). Это большая разница.

Одна история, когда у вас нет доказательств подрыва и когда понятно, что там идет война и там есть серая зона и там реально могло сработать то или иное оружие. Скорее всего артиллерия, то есть это бы были последствия войны, в которой виновата Российская Федерация. Но мы понимаем, что это терроризм. То есть российские войска заранее заминировали собственноручно дамбу. Мы понимаем, что это совершенно другая классификация военного преступления.

Офис Генерального прокурора уже зарегистрировал преступление. Оно будет с доказательствами. Есть современная классификация — экоцид. Мы будем работать в этом направлении. Это очень важный момент, на который я бы хотел обратить внимание международного сообщества.

Я сейчас буду концентрировать наших дипломатов на работе именно с государствами, занимающими посредническую позицию. Особенно это те государства, которые уделяют много внимания эковопросам и эковызовам. Очень хочется реакции от стран Латинской Америки и Азии, а также соответствующие международные организации. Должны реагировать международные институты, включая Международный уголовный суд.

Читайте также: На 80% затоплен Нацпарк, под угрозой заповедник, который находится под охраной ЮНЕСКО — последствия подрыва Каховской ГЭС

Мы решаем будущее России, а не она — наше

— Это важный тренд, что лидеры стали говорить о будущем России. Я в этом, безусловно, вижу положительный сигнал. Если говорят о будущем России, значит, не Россия говорит о нашем будущем. Мне кажется, что это мощь нашего государства.

В этой войне благодаря украинскому народу большая часть мира сделала выбор. Мир стал думать, как дальше строить отношения — как он будет жить с другой Россией, с другим форматом руководства России, с другими условиями.

Не хочется, чтобы этот выход находили за наш счет. И я делаю все, чтобы не давать этому шанса. В таких разговорах мы участвуем, такие темы поднимаются. Но мы достаточно категоричны в этом: не за счет Украины!

Мы не начинали войну, нам ничего лишнего не нужно. Мы не собираемся ничего ни у кого забирать. Но и не готовы отдавать свое.

Нам не нужны чужие территории, мы возвращаем свое

— Украине не нужно воевать. И надо, чтобы мы с вами говорили об этом с офисами других государств. Украина не воюет с РФ и не воюет на ее территории. Наша страна воюет исключительно на своей независимой территории и деоккупирует исключительно свои земли.

Мы не начинали войну, нам ничего лишнего не нужно. Мы не собираемся ничего ни у кого забирать, но и мы не готовы отдавать свое. 

Украина не собирается захватывать территорию любого государства. Все это влияет на отношение к нам как к будущему члену НАТО и как к цивилизованному государству.

Свои ценности порой приходится отстаивать давлением

— Те страны, которые дают оружие, делают это, несмотря ни на что. Те, кто колеблется, видят всегда свои интересы. Наша экологическая катастрофа, давайте будем откровенны, сугубо наша. Так оно происходит в жизни.

Когда ты находишь общую заинтересованность и там, где есть интересы, общие с другими государствами, когда РФ — это общий враг, то это действительно наши друзья-партнеры. Они понимают, что после нас будет их очередь. Поэтому нам и отдают все, что у них есть.

Там, где общество полностью на стороне Украины, оно давит на лидеров. Там лидеры все дают. Там, где общество разделено, его качают Россия или внутренняя политика, так лидеры и отвечают на запросы Украины — в соответствии с распределением настроений людей.

Все лидеры реагируют в соответствии с тем, что происходит у них в государстве. В демократических обществах я вижу общие ценности. Мы воюем за эти ценности. Но мы живем в таком мире, где надо самим быть крепкими и давить на других.

Саммит в Вильнюсе придаст ясность вопросам членства Украины в НАТО

— Мы адекватные люди, которые во время войны не собираются быть членами НАТО. Никто нам этого не даст, и никто этого не просит, потому что мы не хотим, чтобы разделился мир, чтобы общество поделилось, чтобы было столько вызовов. Нам не нужны войска других государств. Но как быть после войны, если мы не хотим, чтобы было возвращение РФ? Нужен будет соответствующий союз, который это обеспечит.

Лучшие гарантии безопасности — это членство в Альянсе, поскольку ни одна из стран НАТО не воюет с РФ. Но мы и не знаем, как действуют гарантии НАТО, потому что не было таких прецедентов.

Мы понимаем, что сегодня имеет Украина. Это финансовая гарантия, усиление нашего бюджета, помощь нам в социальных выплатах. Это большие деньги, которые дают нам наши партнеры, страны ЕС. Это санкционные пакеты против РФ. Там есть минусы, но гораздо больше плюсов, они поддерживают нас и бьют по экономике РФ.

Такого количества оружия у нас никогда не было, и на сегодняшний день у нас одна из лучших армий и из-за количества оружия, и из-за профессиональности людей. Оборонные гарантии. У нас появились “Пэтриоты”. Достаточно? Нет. Но появились. И мы не страна НАТО. У нас появилось решение по истребителям F-16. Посмотрим, каково будет их количество.

Если мы не в НАТО, если кто-то пока нас не видит в Альянсе, нам нужно это зафиксировать на бумаге. Зачем? Просто, чтобы через полгода или год кто-то из лидеров не начал нарратив относительно того, их общество устает, экономика устает, что они не могут нам давать соответствующие объемы помощи. А если один начнет, второй подключится и так далее: антипутинская коалиция будет разрушена.

Если у Украины не будет сигналов относительно собственного будущего членства в Альянсе, то и Украине нет смысла присутствовать на саммите в Вильнюсе.

Если мы понимаем, что нас там не ждут и юридических гарантий нам никто на бумаге не даст, то зачем мы встречаемся? Потому что, когда мы с вами приезжаем на вильнюсский саммит НАТО (в июле 2023 года, — ред.) — это четкий сигнал нашему обществу, что нас там видят.

Я хочу, чтобы наши люди знали: а что будет, если мы не в НАТО и у нас не будет гарантий. Какие тогда внутренние законодательные изменения будут, чтобы у нас было оружие, чтобы мы могли себя защитить.

Коалицию истребителей нужно учредить отдельной договоренностью

— Партнеры знают, сколько самолетов нам нужно. Я уже получил от некоторых наших европейских партнеров понимание количества — оно мощное. Я очень рад той информации, которую получил от некоторых стран. Просто у меня был такой день счастья. Это было серьезное, мощное предложение.

Коалиция истребителей должна быть зафиксирована отдельной договоренностью. Это может произойти на очередном заседании группы по вопросам обороны Украины в формате “Рамштайн” или на другой платформе.

И тогда начнется подготовка всей инфраструктуры. Это небыстро. Есть понимание, что делать. Командующий (Воздушными силами Вооруженных Сил Украины, — ред.) Николай Олещук понимает, где делать, что делать, в каком количестве.

Читайте также: Реакция мира на подрыв россиянами Каховской ГЭС — обзор заявлений (ВИДЕО)

Эвакуацию нельзя игнорировать

— Люди, которые выехали из мест, где стреляют, имеют все возможности жить в квартире за деньги государства. Это факт. Но есть примеры, когда люди самостоятельно отказываются выезжать. Например, я приезжаю в Бахмут, а там люди сидят в подвале на заводе. Они ждут русских.

Для людей, которые возвращаются в оккупацию или к линии фронта, никаких гарантий нет, потому что войну против нас ведут российские террористы.

В Бахмуте, когда шли бои на железной дороге, там оставалось 33 человека, которые сказали: “Нет, мы не хотим выезжать, но, пожалуйста, можно нам воды принести”. И наши ребята носили им воду, еду. Люди все это брали и ждали чего-то другого.

Мне кажется, это несправедливо. И поэтому здесь не о чем говорить. Есть зоны, которые должны быть эвакуированы. Люди должны оттуда уехать. Да, есть риск, что может прилететь ракета и в другие города. Но посмотрите, в Харькове переселенцы работают, живут, учатся. Они понимают, что Россия — враг. Они очень проукраинские.

Если ты находишься на расстоянии работы артиллерии, ты должен понимать, что может произойти. И мы должны делать все, чтобы оттеснить РФ. Но сегодня почти по всей территории нашего государства есть так называемая контактная линия.

Российскую армию в Бахмуте сдерживают суперлюди

— На этом участке фронта было уничтожено около 20 тысяч “вагнеровцев”, еще около 60 тысяч получили ранения. Украинские защитники на этом направлении получали все лучшее оружие, которое имела страна.

Я думаю, что это была самая мощная защита, какую только можно было спланировать. Потому что все понимали, что Бахмут будет держать большое количество военных. Для меня люди, которые были в Бахмуте, — это суперлюди.

И все, что к нам приходило, все снаряды и так далее, мы все туда отдавали: Storm Shadows, артиллерия 155-го калибра, “Эскалибуры”, “Цезари”, “Хаймарсы”.

Что можно сделать со зданием, куда постоянно летит артиллерия? Надо людей выводить из этого здания, чтобы их не потерять. Укрепляются входы в город. Бахмут не готовился к полномасштабной войне. Это один город. Но там встретились такие силы, и было понятно, что он возьмет на себя функцию магнита.