Трибунал для Путина: как будут судить диктатора — обзор мнений

Более двух лет Украина ведет активную работу над тем, чтобы вместе с другими странами привлечь к уголовной ответственности человека, который имеет политический иммунитет. За все злодеяния, совершенные против Украины, Путина не может судить национальный суд. Но это может сделать международный или гибридный трибунал. 

Будет ли в итоге создан спецтрбунал для Путина?

Уже известно о 137 тысячах военных преступлений, которые совершила Россия против Украины. Об этом заявил президент Владимир Зеленский во время конференции “Объединенные ради справедливости” 11 сентября.

101 уголовное производство было возбуждено по факту совершения российскими военными сексуального насилия. Из-за агрессии РФ в Украине погибло почти 600 детей. Более полутора тысяч были ранены и почти две тысячи пропали без вести.

Зеленский напомнил о теракте в Еленовке, массовых убийствах жителей Мариуполя и Бучи, издевательствах над украинцами в Ягодном Черниговской области.

“Наверное, не существует страны, где не слышали бы о том, что сделал оккупант на нашей земле и против наших людей. И должно быть так, чтобы в каждой стране знали, что за все это оккупант будет отвечать. Потому что справедливость не имеет границ. Ее одинаково стоит ценить везде — Европа, Америка, Азия, Африка, Австралия”, — отметил президент.

Он подчеркнул, что мир имеет множество конвенций, и более 100 стран ратифицировали Римский статут, который должен работать. Также Зеленский напомнил, что российский диктатор в начале сентября совершил визит в Монголию, где его не арестовали, как предписано в уставе Международного уголовного суда. Это плохой сигнал, акцентировал Зеленский. 

“Но недавно нашлось исключение в Монголии для Путина. И это ответственность не просто чья-то отдельно. Это ответственность всего мира — остановить деградацию системы права, не допустить разрушения тех норм, которые еще остаются. Система права должна и должна работать так, чтобы Римский статут, и в частности ордер Международного уголовного суда, который был выдан в отношении главного российского преступника, реально ограничивали его и уже обеспечивали его изоляцию”, — подчеркнул глава государства.

Через несколько месяцев в Бразилии должен состояться саммит “Группы двадцати” (G20), добавил Зеленский.

“Украина слышала сигнал от властей Бразилии о планах пригласить российского диктатора. Если так произойдет, то это будет означать очередное игнорирование Римского статута”, — подчеркнул он.

Лидер Украины призвал международное сообщество объединиться ради справедливости, чтобы приближать ответственность России и ее политического и военного руководства.

Создание спецтрибунала по преступлениям РФ в Украине обсудили европейские министры в Вильнюсе. В середине сентября на конференции высокого уровня министры юстиции Совета Европы говорили о следующих шагах по обеспечению уголовной ответственности за неспровоцированную агрессию России против Украины. 

Обсуждение спецтрибунала по преступлению агрессии продолжается с 2022 года, но практического прогресса в этом вопросе долгое время не было. Украина выступает за создание международного трибунала, западные союзники выступают за так называемый гибридный формат. Это когда трибунал происходит по украинскому законодательству, но с поддержкой международных партнеров.

Cоздание специального трибунала для России требует времени. Совет Европы работает над неоспоримой правовой базой. Об этом заявила генеральный секретарь Совета Европы Мария Пейчинович-Бурич, выступая в Вильнюсе. По ее словам, необходимо, чтобы трибунал не только заставил Российскую Федерацию взять на себя ответственность за ее действия в Украине, но и был примером в будущем.

“Если мы хотим иметь что-то, как сказали бы юристы, пуленепробиваемое, и быть уверенными в том, что это на 100% соответствует законам, и никто не сможет сомневаться, я думаю, это будет очень важно для будущего. Какое бы решение мы не нашли, оно должно быть юридически обоснованным, потому это требует больше времени”, — заявила генеральный секретарь Совета Европы в кулуарах международного форума министров юстиции Совета Европы.

В конце августа украинская сторона обсудила с Германией тему создания специального трибунала. Заместитель руководителя Офиса президента Украины Ирина Мудрая встретилась с депутатом Бундестага Ральфом Штегнером для обсуждения сотрудничества между странами. Стороны обсудили поддержку Украины и создание механизмов наказания РФ за агрессию.

Стоить напомнить, в июне этого года Парламентская ассамблея Совета Европы  приняла резолюцию “Правовые и правозащитные аспекты агрессии Российской Федерации против Украины”. Она предполагает создание спецтрибунала на основе соглашения Совета Европы с Украиной. В документе говорится об использовании всех инструментов для привлечения России к ответственности за военные преступления, совершенные против Украины.

Мнения экспертов 

Какие вызовы на пути создания спецтрибунала Украина уже преодолела, а какие — еще впереди? Что реальнее — международный трибунал на базе ООН или новый региональный суд? Каким может быть ответ России? Как привлечь Путина к ответственности за преступления агрессии, которые он совершил? На эти и другие вопросы в эфире телеканала FREEДOM ответили: 

• Юрий Белоус, адвокат, который занимается сбором доказательств военных преступлений России против Украины;
• Екатерина Рашевская, эксперт Регионального центра прав человека; 
• Александр Павличенко, правозащитник, исполнительный директор Украинского Хельсинского союза по правам человека; 
• Андрей Яковлев, адвокат, эксперт Регионального центра прав человека, управляющий партнер АО “Амбрела”. 

ЮРИЙ БЕЛОУС: Украина проделала огромную работу в рамках международного правосудия 

— Ратификация Римского статута международного головного суда равно тому, что Украина становится полноправным членом семьи цивилизованных государств, которые не просто на декларативном, но и на практическом уровне говорят “нет” массовым преступлениям против людей, массовому насилию, преступлением против человечества и геноциду, беззаконию. Мы теперь становимся членами этой семьи. У нас могут работать в этом суде сотрудники. Мы можем влиять на те процессы, которые происходят внутри. А сотрудничество у нас было, есть и будет продолжаться. И в рамках него мы друг другу помогаем. 

Украина способствует тому, чтобы высшее военное политическое руководство России могло оказаться на скамье подсудимых. И ордеры на арест, которые уже есть против российских чиновников, — это, в том числе большая работа нашего государства.

Конечно, Монголию должны порицать. Она должна получить удар на дипломатическом и политическом уровне за нерест Путина. Действительно, есть случаи, когда подозреваемого в совершении международных  преступлений не арестовывали. 

Для того чтобы заработал Международный уголовный суд, нужно было достичь соглашения. Это на самом деле колоссальная вещь. Впервые в истории постоянно действующий Международный уголовный суд существует в реалиях нашего времени. Поэтому, естественно, его создать было очень непросто. И, соответственно, добиться того, чтобы каждое государство все выполняло и соответствовало всем тем высоким стандартам, которые задаются и требуются международным правом, непросто.

Мы живем в реальном мире, в котором соседнее государство открыто ведет агрессивную войну против нас, и никакие международные структуры на сегодняшний день не остановили и не прекратили эту войну. Волшебной палочки не существует. 

ЕКАТЕРИНА РАШЕВСКАЯ: Спецтрибунал на базе Совета Европы — оптимальный вариант 

— Идеи о спецтрибунале еще продолжают развиваться, обговариваться, но уже есть понимание, что площадкой для его создания будет Совет Европы. К сожалению, мы не находимся в ситуации, как после Второй мировой войны, когда все так называемые мировые полицейские были заинтересованы в правосудии и в том, чтобы преступление агрессии было наказано. Напротив, высшие лица РФ владеют так называемыми иммунитетами, и их преследование — это действительно очень тяжело.

Правовое основание для привлечения к ответственности высших лиц страны не так просто сформулировать, особенно на региональном уровне. Потому и процессы такие долгие. Для сравнения нужно понимать, что и Нюрнбергский, и Токийский трибуналы после Второй мировой войны создавались на протяжении нескольких лет. 

Преступление агрессии так и будет определяться, как это предусмотрено в резолюции 33.14 Генеральной ассамблеи ООН и также в статье 8 Римского статута. Украина сейчас находится на стадии ратификации этого международного договора. Поэтому сомнений нет, что мы возьмем за основу имеющиеся нормы международного права для определения преступлений.

Но что касается правового основания для создания самого трибунала, им может быть либо же международный договор, и здесь его нужно разработать, согласовать со всеми участниками и подписать. Возможно, его нужно будет ратифицировать в каждом отдельном государстве, и поверьте, это очень длительный процесс. 

Альтернативным путем может быть голосование резолюции Генеральной Ассамблеи ООН. Но мы понимаем, что для этого нужно иметь поддержку большого числа государств, чтобы говорить, что трибунал действительно является легитимным. 

А также мы не должны допустить, чтобы РФ инициировала какую-нибудь резолюцию и тоже не создала свой трибунал по расследованию призрачных преступлений несуществующего “киевского нацистского режима”. Поэтому мы должны учитывать все риски.

Я выступаю за то, чтобы трибунал создали на региональном уровне, на уровне Совета Европы. Потому что дискуссии, инициативы разрабатываются именно на основе этой площадки, этой организации. И к тому же договор, которым был создан Совет Европы, предусматривает возможность создания такого трибунала.

Путин и несколько российских министров имеют иммунитеты по международному праву. Это означает, что, к примеру, Украина как государство, либо же любое иное отдельное государство не может их судить в своем национальном суде. Что касается лиц, которые исполняли их приказы, то таких ограничений нет. Поэтому Украина и иные государства по принципу универсальной юрисдикции могут наказать виновных лиц за военные преступления либо же преступления против человечности.

Поэтому в Международном спецтрибунале по агрессии будут лишь те лица, преследование которых невозможно в иных юрисдикциях либо же невозможно, потому что у них есть иммунитеты. 

Число лиц будет незначительное, но оно будет ощутимо, потому что агрессия по своему определению — это так называемый “leadership crime”, то есть преступление командира.

Китайская Народная Республика не особо заинтересована в деятельности такого трибунала и точно не подпишет никакие соглашения. Еще одна проблема в том, что и Соединенные Штаты Америки, возможно, не очень радостны от идеи иметь какой-то отдельный спецтрибунал. Потому что у них есть свои геополитические интересы, своя история, и они побаиваются такого механизма на международном уровне.

АЛЕКСАНДР ПАВЛИЧЕНКО: Работа спецтрибунала зависит и от результатов на поле боя

— Трибуналы, которые привлекали к ответственности преступников за преступления агрессии, работали только в средине прошлого столетия. Это и Токийский, и Нюрнбергский трибуналы. И после этого не было никаких международных судов, которые бы привлекали за это преступление. И само это преступление появилось в Римском статуте после 2016 года. Тогда появилась теоретическая возможность привлекать за это преступление на международном уровне. 

Украина с 2022 года поднимала вопрос о том, что надо создать трибунал именно за преступления агрессии. Предлагалось, что это будет международный трибунал. 

Сейчас как запасной вариант рассматривается создание регионального суда, в который бы включились и Европейский Союз, и Совет Европы. 

На сегодняшний день юридическое оформление работы этого трибунала стоит на втором месте. На первом месте — политическое решение, которое практически достигнуто и на уровне стран-участниц Совета Европы и Европейского Союза. 

И там, и там парламентские ассамблеи приняли соответствующие резолюции. Так что есть законодательная рамка для продвижения на европейском уровне создания такой институции как спецтрибунал по вопросам агрессии.

Офис который создан в 2023 году в Гааге, по сбору доказательств совершенных преступлений агрессии, работает. Он включает в себя работу, по-моему, 17 прокуроров различных стран, в том числе и прокуроров из США. Это такой неслыханный результат. 

Чтобы этот трибунал осуществился, нужно несколько важных факторов. Прежде всего, это, наверное, решение на поле боя. Каким будет мирное соглашение, каким будет расстановка сил и насколько мандат этого трибунала позволит привлекать к реальной ответственности представителей РФ. И это, наверное, самый сложный вопрос. Второй вопрос — это уже, собственно, модель организации и юридическое оформление, которое будет соответствовать мандату суда. Ведь суд может быть как международным, так и гибридным. 

АНДРЕЙ ЯКОВЛЕВ: Отсутствие трибунала не защищает Путина от уголовного преследования 

— Переговоры о спецтрибунале ведутся уже фактически два года. Наверное, его создаст не Совет безопасности ООН, поскольку у России есть блокирующий голос.

Это может быть решение какого-то большого количества государств. Много разных вариантов может быть. Но нужно исходить из того, что для такого трибунала было бы хорошо, чтобы большинство стран согласились с этим форматом. Это может быть договор, к которому присоединяются.

Это должен быть суд, созданный для конкретного случая. И чем больше стран присоединится и признает его легитимность, тем будет лучше. Ну а что касается судебных слушаний, то нужно решить один вопрос. Может ли такой трибунал рассматривать дело в Международном Суде заочно, без задержания самого Путина? Если такой трибунал будет создан на условиях того, что нужно именно, чтобы Путин лично принял участие в таком слушании, то, значит, суд не сможет функционировать до его задержания.

Самая большая сложность — это старая архитектура ООН. Единственный орган ООН, который может дать решение на создание такого трибунала — это Совет безопасности. Он именно так создан, что если кто-то блокирует, то невозможно принять решение. 

Задача  нашей страны — обойти вот эту старую архитектуру, поскольку никто не возражает, что преступление совершено. Никто не возражает, что нужно его расследовать. И теперь получается сама суть — довести дело до конца и провести расследование, и наказать виновных. Либо же бороться со старой архитектурой, которая делает невозможным сам процесс суда.

Не может такого быть, что преступление есть, но нет органа, который должен его рассмотреть. То есть старая система не предусматривает, что если один из членов Совета безопасности ООН является агрессором, он не должен принимать участие в голосовании.

Главное, что отсутствие трибунала никаким образом не защищает Путина от уголовного преследования.

Читайте также: Безапелляционные доказательства для будущего трибунала: о “кладбище” снарядов в Харькове рассказал Чубенко