“Северный поток-2”, локдаун, вызовы для экономики: “Официальный разговор” с Павлом Кухтой

Россия достроила “Северный поток-2” и заявляет о намерениях запустить его в ближайшее время. Вместе с этим РФ искусственно накручивает цену на газ на европейском рынке. Кроме того, на состояние украинской экономики существенно влияет ситуация с коронавирусом, в частности вакцинация и возможность введения локдауна. 

К чему готовится Кремль, и в чем угроза для Украины, а также как локдаун и темпы вакцинации влияют на экономику – рассказал и. о. министра развития экономики (2020 г.), руководитель по политическим вопросам Киевской школы экономики Павел Кухта в программе “Официальный разговор” телеканала UA.

Ведущая – Анна Нитченко.

– “Северный поток-2”. Германия заявила, что поддерживает строительство газопровода “Северный поток-2”, но отметила, что интересы Украины должны быть соблюдены. США также заявили о поддержке Украины. Что мы сейчас имеем?

– По факту мы имеем “Северный поток-2”, который уже запускается. Россияне прогнозируют, что они запустят его в октябре. Наверное, этого не случится еще в  октябре. Они оптимистичны, набивают себе цену. Но в ближайшие месяцы это случится.

Или до конца года, или в начале следующего – мы точно не знаем, как пойдет юридическая баталия вокруг так называемой сертификации. Это фактически разрешение им пустить газ в Европу. У них есть определенные юридические битвы там, в Европе, вокруг этого. Они их будут проходить, но уже очевидно, что труба физически готова, она есть. 

Параллельно они взвинтили цены на газ внутри Европы. Были определенные объективные факторы, которые все цены на все сырьевые товары толкали вверх в этом году. На газ в том числе. Но сырьевые товары уже второй месяц не растут в цене, а цены на газ продолжают расти, и известно почему – потому что “Газпром” старательно не пополняет хранилища, которыми он владеет, многими из которых он в Европе владеет. Старательно делает всё, что от него зависит, чтобы накрутить цену на европейском рынке газа до невиданного уровня. И очевидно, что россияне к чему-то готовятся. 

– К чему готовятся, и как это на нас отразится?

– На нас это отразится, безусловно, плохо. Фактически к уже объективно серьезному росту тарифов, вызванных объективным фактором, начинают добавляться рост цен и тарифов, вызванные субъективным фактором, вызванные действиями страны-агрессора. 

Кроме того, по сути, с моей точки зрения, идет некая ползучая оккупация европейского газового рынка. Они, с одной стороны, отстаивают свои трубы, они начинают наращивать способность поставлять всё большие объемы. С другой стороны, они загоняют цену на невиданные уровни. И с этим нужно что-то делать. 

Конечно, мы не можем отвечать за всю Европу. Нам нужно с ними пытаться найти какие-то общие позиции и дать совместный ответ российскому вызову. 

Внутри страны самое очевидное, что мы должны делать – это выплачивать субсидию. Уже правительство подало соответствующие документы. Уже объявили о намерении увеличить на 12 млрд грн в этом году субсидии. 

Это главный инструмент, которым можно защитить людей от роста тарифов, – дать деньги всем, кому это нужно. И, с моей точки зрения, важно облегчить условия получения субсидий сейчас. Чтобы не было ситуации, когда человек в машине “Таврия” или 30-летней “Жигули” не может получить субсидию, но и заплатить физически за тепло он зимой не может. И это не единичный случай такой. 

– В Кабмине говорили, что готовы к отопительному сезону. Соответственно, субсидии предусматривают. Тарифы при этом всем не будут расти. Что у нас будет зимой?

– Надо различать, как работают тарифы на газ. То есть есть газ как товар, который вы жжете в плите, или, может быть, у вас газовый котел, например. Но вы покупаете его как товар. Газ сейчас продается по годовым тарифам, цена на который была зафиксирована еще весной этого года. Соответственно, она действительна не выросла. Но есть еще тепло, которое вы покупаете у местных компаний, так называемых теплокоммунэнерго. Как правило, они в собственности местной власти, и тарифы для них устанавливает местная власть.

Есть определенные юридические нюансы, которые должен Кабинет министров Украины завершить, но это нюансы не столь важные. Но суть остается в том, что за тарифы будет отвечать местная власть. Что там будет – непонятно, но там, конечно же, рост тарифов возможен, и для этого нужно увеличивать субсидию. Субсидию обязательно нужно увеличивать.

– Когда будет пик заболеваемости, локдаун, что произойдет с экономикой? Как это отразится на нашем кошельке? 

– Локдаун – это, конечно же, не в плюс для экономики. Хотя уже есть и определенное число вакцинированных людей, на которых можно не распространять локдаун. Соответственно, их можно спокойно пускать во все кафе, рестораны, позволять им больше активности. И чем больше вакцинированных, тем больше этой активности можно позволять. 

Очень хотелось бы верить, что мы пройдем все-таки без локдауна, но посмотрим. Действительно, может быть, что осенью эпидемиологическая ситуация будет такая, что придется на какой-то локдаун правительству идти. Хотя, повторюсь, не хотелось бы, чтобы это было. 

Но важно, если уже и идем на локдаун, что это вопрос денег. Всем тем, кто не работает, нужно давать деньги. Много денег. Людям надо давать деньги. Если у людей проблема, государство должно решать эту проблему, а не устраняться от нее.

– Многие страны, где наблюдаются высокие темпы вакцинации, отказываются от определенных ограничений. Есть ли, по вашим наблюдениям, соответствие между нашими темпами вакцинации и изменениях в экономике?

– Есть определенное снижение прогнозов экономического роста, связанное как с ожиданием того, что новый локдаун все-таки собьет темпы роста, так и с тем, что вышли не совсем хорошие цифры за второй квартал этого года. И после этого прогнозисты пересмотрели свои прогнозы.

– Именно по заболеваемости или по темпам вакцинации?

– По темпам роста экономики. Из-за этого прогноз по темпам роста экономики на этот год был пересмотрен. Мы сталкиваемся с вызовами по разным фронтам – от коронавируса до российской экономической агрессии. Я бы называл то, что происходит на газовом рынке, так, потому что это именно экономическая агрессия. И эти вызовы требуют решительных ответов.

– Вакцинация будет способствовать изменению экономического роста?

– Безусловно. Другого инструмента на данный момент, на уровне государственной политики, не придумано. То есть сказать, что есть какая-то альтернатива – нельзя сказать. При всем плюрализме мнений, которые есть в украинском обществе на эту тему, при всей боязни вакцины, особенно связанные с тем, какие злоупотребления были когда-то с этим. Мы все это помним. Когда людям кололи вакцину, купленную на фабрике, связанной с людьми министров, еще в дореволюционные времена, и эта вакцина была некачественной. Были случаи, которые людей напугали. Понятно, откуда эти страхи берутся в Украине, почему они сильны. Но, так или иначе, другого инструмента нет. 

Никто не придумал, как по-другому справиться с коронавирусом. Хотя, на самом деле, проблема очевидно глобальная, и очевидно, что даже волна вакцинации первая, которую мы проходим, а развитые страны уже прошли – не предел, потому что приходят новые штаммы, они достаточно устойчивы к вакцинам, эффективность вакцин к ним быстро падает. Нужны какие-то новые ответы. Я думаю, что ответ должен быть глобален, и сама одна Украина не может его вытянуть. 

С вирусом нужно бороться по всему земному шару одновременно, а не ждать, пока очередной штамм из Индии или еще откуда-то, где так успешно вакцинация не прошла, придет в другие страны. Так или иначе, другого инструмента сейчас у нас нет. Поэтому вакцинация и максимальное освобождение вакцинированных от ограничений. Потому что нет смысла распространять на них локдаун.

– Верховная Рада должна принять бюджет на следующий год. Что сейчас известно о том, каким будет проект госбюджета? 

– Я не видел еще проекта бюджета, поэтому воздержусь от комментариев. Я надеюсь, что в сроки, предусмотренные законы, мы уложимся. 

Я бы даже не столько смотрел в рамки закона, столько прибегал к логике самого процесса. Бюджет не надо принимать под новогоднюю елку. Его нужно иметь возможность проговорить в течение пары-тройки месяцев, развернуть эту дискуссию во времени, но к декабрю уже иметь готовый, более-менее принятый, бюджет. Потому что иначе, конечно, это всё выливается в политические торги в последний момент, и никогда качество бюджета от этого не растет. 

Я рассчитываю, что он все же будет утвержден. Важно, чтобы в нем был приемлемый, достаточно невысокий уровень дефицита бюджета, чтобы мы не влезли в долги, чтобы мы спокойно продолжали уходить от долговой нагрузки, это очень важно. Это важно и с точки зрения продолжения программы МВФ, чтобы мы продолжали получать и ускорились с получением этих траншей от МВФ, получили необходимое нам количество денег, могли выйти уже из этой программы МВФ, могли двигаться вперед. Поэтому для этого всего важен низкий дефицит бюджета. Это может казаться людям чем-то абстрактным и техническим, но, по сути, это то, сколько мы с вами берем в долг. Чем меньше берем в долг, тем легче.