Операция “коллективизация”: как украинцев при Союзе загоняли в колхозное рабство

25 марта весь мир вспоминал жертв рабства. Это страшная страница истории человечества и беспрецедентная трагедия для миллионов. В украинской истории есть такие же кровавые страницы времен оккупации Советским Союзом. 

Оправдываясь мнимым “общественным благом”, “красная власть” пыталась сломить непокорный украинский народ репрессиями, изнурительным трудом и изгнанием из собственных домов. Об этом — в новом выпуске “Специального репортажа” на телеканале FREEДOM.  

Автор — Ксения Барвиненко. 

Советский грабеж украинских крестьян

Василий Иванович Цыба родился в 1927 году на Черниговщине, когда Советский Союз уже развернул на оккупированных украинских землях коллективизацию. 

“Сначала из Коропа председателю сельсовета приходила депеша: столько-то кулаков надо в этом году раскулачить. Поэтому выбирали, у кого был батрак, в первую очередь. Так приходили депеши — две семьи выслать, три — раскулачить. В селе раскулачили, наверное, 15 дворов”, — вспоминает Василий Цыба. 

Объединение единоличных хозяйств в коллективные на первый взгляд выглядит безобидным и к тому же полностью соответствует советскому лозунгу “Землю — крестьянам”. На деле же оказалось тем, что в современном мире называют грабежом или рэкетом. 

“Был красивый дом на два входа из деревянного бруса с металлической крышей. Были во дворе и коровники, и конюшня, и сенажники, и маслобойня. Все забрали! Забрали дом и на следующий день начали его разбирать, потому что он был сделан из хорошего деревянного бруса”, — рассказывает свидетель коллективизации Василий Иванович. 

Советские власти разделили людей на три категории, а по факту сорта: зажиточные кулаки, середняки и бедняки. В первых двух большевики видели главную угрозу коллективизации, ведь никто не хотел отдавать государству собственность, которую наживало не одно поколение. 

А вот бедных жителей села назначали активистами — им было приказано разобраться с противниками режима.  

“Государством были введены в комитеты малоимущие крестьяне. Находили в селах тунеядцев, пьяниц. Конечно, это люди, которые не умели и не хотели работать на земле, и вот им дали власть. Именно они раскулачивали, забирали зерно и обеспечивали хлебозаготовки”, — объясняет кандидат экономических наук, старший научный сотрудник Института экономики и прогнозирования НАН Украины Леся Дидковская. 

До сих пор сохранились документальные кадры тех времен, как местный актив — комнезамы (комітет незаможных селян — сокращенно на украинском языке) — забирает имущество у зажиточного соседа, а его самого выселяет из собственного дома. Цивилизованному человеку тяжело представить подобное варварство, но в Советском Союзе оно было повсеместным и контролируемым сверху. 

“Мой дядя, брат матери, жил в Краснополье Черниговской губернии на хуторе и ему сказали: “Перебирайся в село и вступай в колхоз”. Он отказался, а они сказали: “Мы тебя заставим перебраться, есть постановление”. На следующий день приехали с милиционером и его арестовали за то, что выступал против колхозного строя”, — вспоминает свидетель коллективизации Василий Цыба. 

По словам историков, сначала раскулачивали только богатых крестьян. 

“Когда эта волна прошла и зажиточных крестьян уже не осталось, они перешли к так называемым среднякам. Придумали отдельный термин — “подкулачники”. Их начали  репрессировать, забирать, высылать семьями, конфисковывать имущество”, — говорит старший научный сотрудник Национального музея Голодомора-геноцида Роман Молдавский.  

Дело было не в лени или тунеядстве, ведь работа на земле издавна привычна для украинских селян. После отмены крепостного права люди получили наделы и старались развивать хозяйство. 

Тонкости советской коллективизации

Владимир Сергейчук написал десятки исследований и монографий о  жизни украинского села в условиях советской оккупации. Во время презентации новой книги, историк объясняет, как украинские селяне попали в тиски режима. 

“Если речь идет о начале 1920-х гг., о новой экономической политике, то украинский крестьянин был собственником земли, а затем и владельцем производимого им товара. Он хотел справедливого обмена на, скажем, промышленные товары, и пока этот справедливый обмен был — не возникало никаких проблем. Развивалось и промышленное производство, и сельское хозяйство. Но когда большевики захотели за счет села осуществлять индустриализацию, то украинский крестьянин отказался. Они произвели продукцию и хотели иметь соответствующую оплату за эту продукцию, а советские власти считали, что могут забрать хлеб”, — говорит профессор, доктор исторических наук Владиимир Сергейчук. 

Цивилизованные страны проводили индустриализацию — то есть переход от ручного к машинному производству — через промышленную революцию, модернизацию технологий и производств. Этот процесс был естественным. Советские власти просто отбирали всю продукцию у селян, чтобы продавать за границу, а на выручку покупать технологии и оплачивать работу иностранных инженеров. 

“Крестьянин был всегда готов к нормальным хозяйственным отношениям с государством: платить налоги, продавать свою продукцию. Однако по рыночной цене и понятно, что это было не очень приемлемо для государства. Государство решило не столько собирать налоги, сколько экспроприировать крестьянскую собственность. Вряд ли здесь идет речь об экономической выгоде, эффективности или целесообразности”, — комментирует кандидат экономических наук Леся Дидковская. 

В начале 1920-х гг. вступать в колхозы согласились 4-5% крестьян, которые в основном не имели земель и были бедными. Им было нечего терять вследствие коллективизации. 

“Когда большевики увидели, что именно богатый крестьянин является примером для других производителей хлеба, то они начали так называемую политику раскулачивания. Дома и хозяйственные помещения крестьян отдавать тем, кто не имел земли, кто ее пропил или продал — то есть бездельникам, пьяницам. Когда большевикам удалось совершить раскулачивание, тогда процесс коллективизации пошел быстрее”, — говорит профессор Владимир Сергейчук. 

Крестьяне, особенно средняки, начали записываться в колхозы из-за давления. 

“У нас было две коровы и три коня. Когда начали строить колхоз, то стали сразу забирать лошадей, а коров на мясопоставки. Двоюродный дядя в 1931 году женился, к нему пришли и сказали: “Приходи в колхоз с молодой женой”. Он отказался и его выслали вместе с женой и маленьким ребенком в Сибирь. Не доезжая до станции Хилок около Байкала, ребенок умер, потому что нечего было есть”, — вспоминает свидетель коллективизации Василий Цыба. 

Крестьянские бунты

Заоблачные налоги, угроза лишиться всего имущества и даже стать ссыльным на украинцев не действовали — тысячи бунтов то и дело вспыхивали в разных селах. 

“По оценкам известного отечественного ученого Всеволода Голубничего, в начале 1930 года около 40-50% урожая просто было оставлено на поле. Это, в первую очередь, диверсия крестьян, потому что не каждому нравилось, когда к нему приходили во двор, забирали его скот и землю”, — комментирует старший научный сотрудник Института экономики и прогнозирования НАН Украины Леся Дидковская. 

Крестьяне протестовали по всей территории Украины. 

“Было громкое восстание женщин села Устивица на Полтавщине — они пошли на станцию ​​и там разбили склады с зерном, требуя отдать его голодным детям. И подобные восстания происходили повсюду на протяжении 20 лет”, — говорит доктор исторических наук Владимир Сергейчук. 

Советская пропаганда обещала колхозникам “новый рай” — поддержку государства и снабжение техникой. На деле же получить хотя бы один трактор можно было только за выполнение госплана. 

“Устанавливались совершенно нереалистичные планы. Более того, если даже какой-то колхоз очень хотел попасть в ударники и перевыполнял план, то на следующий год он получил еще более высокий план”, — объясняет кандидат экономических наук Леся Дидковская.  

И это при том, что после работы в колхозе люди еще трудились на собственных огородах, чтобы прокормить семью, и зарплату не получали. 

“Записывали трудодни в зависимости от того, какая работа была, и это зависело от бригадира — сколько он запишет трудодней. А что такое трудодни — никто не знал. Говорили, что это будет оплачено в конце года, мол, сколько колхоз заработает, столько и будем потом делить”, — вспоминает свидетель коллективизации Василий Цыба. 

“Трудодень, трудодень — дайте хлеба хоть на день”, так пели украинские селяне о работе в колхозах. Трудодень был ничем иным, как палочкой в ведомости. 

“Трудодень — это не то, что ты отработал день и получил трудодень. За смену можно было от половины до 4 целых трудодней получить. Зависело от квалификации труда, что тоже очень несправедливая оценка, поскольку, например, труд более квалифицированных работников оценивался выше. Те крестьяне, которые работали под палящим солнцем на полях, тяжело работали на фермах, получали совсем мизерную оплату”, — объясняет кандидат экономических наук Леся Дидковская.  

Тех, кто получал маленькую зарплату, было большинство. В конце года работники получали оплату товаром, который производился в колхозе, и его количество не было фиксировано, ведь большую часть отдавали государству. И лишь остатки делили между людьми в зависимости от трудодней. 

“Часть оплаты происходила теми продуктами, которые производил колхоз, а часть — деньгами, но этих денег колхозники никогда не видели. Их давали ровно в том количестве, чтобы люди могли опять-таки принять участие в других государственных вымогательских проектах власти: купить облигацию, пожертвовать на какую-то программу. Живых денег колхозник не видел”, — объясняет старший научный сотрудник Национального музея Голодомора-геноцида Роман Молдавский. 

Крестьяне каждый день наблюдали, как приходил в упадок хозяйственный инвентарь, некогда отобранный у владельцев, и как умирал скот. Утратив чувство собственности, люди небрежно относились к колхозному имуществу.

“Начался обратный процесс — люди начали массово выходить из колхозов. Это произошло в 1929 году. Тогда прошла целая волна протестов: люди врывались, сбивали замки, забирали свой скот и вели обратно в свой двор. Они видели, что все начинает приходить в упадок”, — говорит Роман Молдавский. 

Тогда советские власти установили обязательный минимум трудодней для колхозников: от 60 до 100 в зависимости от региона. 

“Тот, кто не выполнял минимум трудодней, мог быть выселен за пределы Украины. Страх заставлял людей работать с утра до ночи, учить работать своих детей и выполнять все требования государства. Даже дети возрастом от 12 лет должны были отработать 50 дней в году”, — комментирует кандидат экономических наук Леся Дидковская. 

О том, как все происходило, можно узнать из сохранившихся документов. 

“В трудовую книжку колхозника бригадир записывал его трудовые достижения. На уровне бригадира можно было манипулировать этими данными, исходя из того, что именно он распределял, кто чем занимается. На постоянной основе происходило перераспределение и именно бригадир решал, кто сколько трудодней получает”, — говорит старший научный сотрудник Национального музея Голодомора-геноцида Роман Молдавский.  

Политика геноцида

В музее Голодомора-геноцида хранятся не только свидетельства о страшном преступлении против украинского народа, но и экспонаты, демонстрирующие, что на самом деле беспокоило советские власти. 

“Главный рупор советской власти — это районные газеты. Если их листать за 1932-1933 гг., то там все счастливые и грузят кучу зерна для сдачи государству”, — говорит Роман Молдавский. 

Но так было только на советских агитках. В реальности же села вымирали от голода. Чтобы выполнить план большевиков, колхозам приходилось сдавать не только произведенную продукцию, но и забирать у людей буквально последнее зерно, муку и оставшуюся живность. 

“Ходила милиция и ходили комнезами с комсомольцами, которые забирали за налоги все хозяйство. Когда все позабирали, то люди начали умирать”, — вспоминает свидетель коллективизации Василий Цыба. 

Организовав геноцид украинского народа, заморив голодом, по разным оценкам, от 3 до 7 млн человек, большевики приговорили к смерти даже своих пособников, чьими руками проводили коллективизацию. Советский Союз не щадил даже прислужников режима, как и современная Россия сейчас. 

“Когда началась коллективизация, то эти активисты, по сути, выполняли функцию давления на тех, кто не хотел идти в колхоз — это была одна из их функций. И потом уже в 1932-1933-х годах они так же умирали от голода, как и другие. Есть в воспоминания о том, что один из таких активистов умер под забором. Он ходил и агитировал за свой колхоз и в итоге умер”, — говорит старший научный сотрудник Национального музея Голодомора-геноцида Роман Молдавский.  

В дома депортированных или заморенных голодом украинцев большевики заселяли россиян из отсталых регионов. Выделяли им средства и обеспечивали работой, чтобы через 90 лет современная Россия породила миф о братском народе и спасении “русских людей”. 

Семья Василия Цибы чудом пережила Голодомор. В 1934 году они решили искать лучшей судьбы на Днепропетровщине и выезжать пришлось тайком. 

“В Каменское мы выехали в 1934 году, отец ночью вывез нас. Сначала ехали баржей до Чернигова, чтобы сесть на пароход, который идет в Каменское. Там отец и мать пошли на работу, дед тоже приехал. А ведь тогда если кого-то задерживали на станции или пристани без паспорта — арестовывали”, — вспоминает свидетель коллективизации Василий Цыба. 

В погоне за искусственным экономическим чудом большевики пытались превратить украинских селян в рабов. 

В 1976 году отсек американского космического корабля “Викинг-1” приземлился на Марсе, а в Нью-Йорке состоялась премьера культового фильма с Сильвестром Сталлоне “Рокки”. В этом же году украинские селяне начали получать паспорта спустя десятки лет грабежа, тотального контроля, рабского труда и высылок. 50 млн людей получили паспорта за первые пять лет после разрешения, а вместе с этим и надежду на полноценную свободу, которая стала возможна лишь с обретением Украиной независимости. 

Читайте также: Москва требует паспорта: как Россия выгоняет украинцев из родных городов