“Мир” с оговорками: как Кремль играет на времени и страхе

Несмотря на переговоры о прекращении огня, Москва продолжает обстрелы украинских городов и пытается затянуть процесс ради новых уступок со стороны Запада. За прошедшую неделю российские удары пришлись на Киев, Кропивницкий, Одессу, Запорожье, Днипро, Полтаву, Харьков, Кривой Рог, Сумы и десятки других населенных пунктов. В результате атак пострадали мирные жители, а также объекты гражданской и энергетической инфраструктуры.

Cрыв договоренностей и удары по украинским городам 

Президент Украины Владимир Зеленский уверен: Российскую Федерацию необходимо принудить к миру. 

“Партнерам должно быть ясно, что это российские удары не только по нашим людям, но и по всем международным усилиям — по дипломатии, которой пытаемся завершить эту войну. Россия наносит эти удары по позициям всех, кто хочет завершения войны. Невозможно игнорировать сотни “Шахедов” каждую ночь. Мы ожидаем реакцию, серьезную реакцию. Мы работаем на реакцию. Сильная реакция очень нужна, прежде всего Америки, Европы, всех в мире, кто сделал ставку на дипломатию. Россию нужно принудить к миру. И только принуждение сработает”, — заявил президент.

По его словам, инициатива Вашингтона о безусловном прекращении огня остается без внятного ответа со стороны Кремля. При настоящем международном давлении прекращение огня уже могло бы быть достигнуто. 

На фоне продолжающихся обстрелов Кремль параллельно пытается саботировать переговорный процесс. Очередное заявление Путина о якобы “нелегитимности” украинской власти сопровождалось предложением передать управление страной под контроль ООН, США и ЕС. Однако в международных столицах — Вашингтоне, Брюсселе и в самой Организации Объединенных Наций — такой сценарий отвергли, подчеркнув, что легитимность украинского руководства не подлежит сомнению.

Заместитель директора Национального института стратегических исследований Вячеслав Потапенко считает, что Москва не намерена завершать войну, пока у нее есть ресурсы.

“Россия, Путин непосредственно, как я понимаю, приняли решение, что пока у них есть запасы и ресурсы — они объективно не хотят никаких мирных соглашений, и тем более прекращения огня. И меньше всего они хотят заморозку по существующей линии фронта. И пока речь шла о разговорах каких-то — их вели”, — отметил он.

По его мнению, как только дело доходит до практических шагов, Кремль начинает затягивать переговоры. Параллельно российская пропаганда обвиняет Украину в нарушениях, тогда как на деле — именно Россия срывает дипломатические усилия. Об этом заявил и сам Зеленский, напомнив о точечных ударах по критической инфраструктуре.

“Был целенаправленный российский удар дронами по газовой инфраструктуре Полтавской области, также был удар артиллерии по Херсону, который повредил инфраструктуру обеспечения города электричеством. Вследствие одного из российских ударов по городу Харьков было повреждение инфраструктуры теплоснабжения. Все это говорит о том, что Россия будет срывать дипломатию и будет это делать и дальше, и что единственной тактикой Москвы остается затягивание войны. Путин на словах что-то говорит такое, будто он соглашается с американской стороной, но по факту российская армия просто продолжает давить всеми боевыми средствами”, — подчеркнул президент.

В Институте изучения войны (ISW) считают, что подрыв доверия к украинской власти — часть стратегии Кремля, направленной на подрыв любых соглашений. Вместо завершения войны Россия продолжает искать пути расширения оккупации.

“Кремль продолжает держать переговоры в заложниках и пытается получить дополнительные уступки от Запада после прогресса, достигнутого в продолжающихся переговорах о прекращении огня. Кремль остается привержен своей цели — продлить любые переговоры о временном прекращении огня на линии фронта или постоянном мирном соглашении, чтобы продолжать добиваться постепенных успехов на поле боя и создавать благоприятные условия для достижения полной капитуляции Украины”, — говорится в докладе ISW.

Эксперты уверены: США и ЕС обладают необходимыми рычагами, чтобы повлиять на Кремль. Речь идет о расширении санкций, которые способны нанести существенный ущерб российской экономике — и тем самым принудить Москву к миру.

Напомним, США проведут консультации с Саудовской Аравией, Турцией и европейскими странами по поводу мониторинга режима частичного прекращения огня.

Почему перемирие остается иллюзией — мнения экспертов 

Почему дипломатия Белого дома не работает, а Россия продолжает наносить удары? Что мешает США и ЕС принудить Москву к миру уже сейчас? Может ли Европа обеспечить безопасность Украины без участия США? На эти и другие вопросы в эфире FREEДОМ ответили: 

• Юрий Камельчук, народный депутат Украины;  
• Александр Леонов, исполнительный директор Центра прикладных политических исследований “Пента”;  
• Алексей Буряченко, кандидат политических наук, глава “Международной ассоциации малых городов”;
• Андрей Закревский, заместителем директора Ассоциации энергетических и природных ресурсов Украины;  
• Алексей Гетьман, военный аналитик. 

ЮРИЙ КАМЕЛЬЧУК:  Россия должна понимать, что на каждый удар мы можем ответить еще сильнее

— Первое. Начался ли процесс прекращения огня? Думаю, что нет. Россияне солгали, когда заявили, что после первых переговоров Путин якобы отдал приказ, и даже утверждали, что сбили несколько дронов. Это неправда — это было подтверждено. Как обычно, Россия говорит одно, а делает совсем другое.

Относительно контроля — здесь не обязательно быть американцем. Существуют средства видеофиксации, материальные доказательства: обломки “Шахедов” или других летательных аппаратов, взрывчатые вещества, по которым можно установить происхождение, направление, поставщиков и так далее. Я даже не хочу вспоминать, что отдельные запчасти к этим “Шахедам” — это продукция европейских стран или США, особенно если говорить о компонентах электроники. Эти вещи документированы. У нас есть выставки, которые демонстрируют такие материалы, и они уже представлены на европейских площадках. Так что утверждать, что это полностью российские дроны, никто уже не может.

Что делать дальше? На мой взгляд, есть только один путь — усиливать санкции. И Украине нельзя останавливаться в ответ на атаки “Шахедов”. Россия должна понимать, что на каждый удар мы можем ответить еще сильнее. Конечно, мы не должны пересекать границы в отношении гражданской инфраструктуры — в отличие от России, которая делает это постоянно. И я не верю в сказки о том, что кто-то “сбился с курса”. 

Мы должны фиксировать все, как раньше: усиливать санкции и наносить удары по военным объектам или тем, что связаны с производством, например, нефти. Россия должна четко ощущать: каждый прилет дрона будет еще больнее.

Наше терпение уже на исходе. У администрации Трампа, судя по всему, еще есть. Возможно, к счастью, если это часть стратегии — убедить Путина остановиться другими методами. С другой стороны, Путин стремится продемонстрировать внутри страны хоть какую-то победу. И это, скорее всего, причина обстрелов: он показывает, что не слушает США и еще способен наносить удары. Причем зачастую дроны даже не содержат взрывчатки — это обманки, но он продолжает запускать их.

Закончится ли терпение администрации Трампа? Думаю, да. Они уже это озвучивали, хотя не называли конкретных сроков. Можно ли действовать иначе? Пока США надеются на остановку боевых действий со стороны России, они не будут резко реагировать. Зато европейское сообщество, на которое США перекладывают часть ответственности, и сама Украина должны продолжать настаивать: во-первых, на нашем праве на защиту; во-вторых, на получении гарантий, превышающих инвестиции в наши ресурсы или обещания совместного производства; в-третьих, на реальных санкциях против России — хотя бы таких, как блокировка SWIFT или Московской биржи.

Все должно быть зафиксировано на бумаге. В первую очередь — ответственность России. Это могут быть российские активы, компенсации, которые уже находятся под контролем США, а не только Европы. 

Доказательств за три года накоплено более чем достаточно. Россия уже не сможет отвертеться. Гарантами обязательств должны стать европейские партнеры или США. Пока же действует логика: не загонять Россию “под плинтус”, чтобы сохранить возможность договориться. Но наше терпение заканчивается. Продвижения по вопросу перемирия — ни 30-дневного, ни какого-то другого — мы не видим.

Как это все может закончиться? Есть два сценария. Первый: Украина продолжает наносить удары по объектам российской инфраструктуры, в результате чего у России возникают перебои не только с топливом, но и с поставками в соседние страны, которые начнут оказывать давление. Второй: США усиливают санкции, и Россия останавливается. Тогда можно зафиксировать начало 30-дневного или более длительного перемирия — возможно, на 45 или 60 дней.

Но неясно: что после 30 дней? Мы снова начинаем стрелять? Или переходим к следующему этапу переговоров? И если да, то о чем — о выводе войск, о наблюдателях? Мы до сих пор не понимаем, сколько будет наблюдателей, из каких стран и в каком формате.

АЛЕКСАНДР ЛЕОНОВ: Договоренности только Путина с Трампом недостаточно для полного прекращения огня 

— Если говорить о режиме прекращения огня и мирных переговорах, то без контроля на земле это в принципе невозможно. Об этом свидетельствует вся история.

Поэтому уже сейчас важно вести переговоры с теми странами, которые готовы предоставить своих наблюдателей. Линия фронта превышает тысячу километров, а значит, потребуется большое количество наблюдателей.

С этой точки зрения важно, что Европейский Союз и страны “коалиции желающих” заявляют о готовности подготовить соответствующие контингенты. Очевидно, что участие стран вроде Турции и Саудовской Аравии, с которыми у Украины сложились хорошие отношения и есть взаимное доверие, имеет большое значение. Ни о каких военных из Беларуси, о чем говорил Путин, не может быть и речи, ведь Беларусь — соагрессор: с ее территории началось вторжение и наносились удары по Украине. Поэтому доверие к той или иной стране — решающий фактор.

Если говорить о границах, то сегодня в российских пропагандистских эфирах часто звучит фраза: “Границы России не заканчиваются нигде”. И вся политика Путина на протяжении десятилетий — это постоянные попытки раздвинуть границы, продавить ограничения, и он делает это до тех пор, пока не встречает сопротивления. Поэтому реакция США и международного сообщества крайне важна.

В контексте перемирия есть интересный момент. Путин заявил, что считает, будто перемирие в ударах по энергетической инфраструктуре наступило после его разговора с Дональдом Трампом. Но в реальности перемирие может быть установлено только воюющими сторонами. Если бы Путин воевал с Трампом — возможно, телефонного разговора было бы достаточно. Но поскольку война идет между Россией и Украиной, необходимо согласие Украины. И, кроме того, нужен механизм верификации — каким образом прекращение огня контролируется.

Украина заявила, что готова поддержать перемирие, но пока отсутствуют механизмы его верификации. А удары по украинской энергетической инфраструктуре продолжаются.

Что касается ситуации в Черном море, там все еще сложнее. Россия выдвинула ряд дополнительных условий, в том числе требование к Европейскому Союзу снять часть санкций. Однако ЕС не участвовал в переговорах и уже ясно дал понять, что снятия санкций не будет. Поэтому остается открытым вопрос, вступило ли вообще в силу перемирие на море.

Очевидно, что для настоящего перемирия необходимо согласие обеих сторон, в идеале — подписание документа с указанием точной даты и времени его вступления в силу, а также присутствие наблюдателей от третьих стран, фиксирующих возможные нарушения. Без этого все превращается в фарс, как мы уже видим.

Не думаю, что Путин боится заявлений Дональда Трампа. Но на днях появилось первое заявление с конкретикой: Трамп сказал, что он очень зол на Путина и готов ввести санкции и тарифы против стран, покупающих российскую нефть или помогающих ее транспортировать. Это уже конкретные шаги, направленные на всех, кто поддерживает Россию.

Несмотря на то, что Трамп оговорился: “если я посчитаю, что Россия действительно виновата”, — само по себе это заявление означает, что Россия может многое потерять. Сейчас важно, чтобы конкретика в отношении России продолжала звучать.

Что касается Европы — Россия прекрасно понимает, что ЕС пока не готов к самостоятельной оборонной роли. Европе нужно время, чтобы масштабировать военно-промышленный комплекс. 

АЛЕКСЕЙ БУРЯЧЕНКО: Путин водит Трампа за нос

— Российская Федерация, продолжая обстрелы мирных украинских городов, демонстрирует всему миру, что она не заинтересована ни в мире, ни даже в прекращении огня, ни в каком бы то ни было ceasefire.

Даже после стартовых переговоров в Саудовской Аравии, где, казалось бы, стороны пришли к одному из элементов прекращения огня в энергетической сфере, Россия наносит удары по этой самой энергетике — в частности, в Полтавской области.

Это абсолютная неадекватность и демонстрация того, что Россия продолжает достигать своих военных целей, прикрываясь политической лояльностью со стороны Соединенных Штатов. 

США делают вид, что многого не замечают, рассчитывая добиться от России уступок, прежде всего — снятия санкций.Поэтому Украина должна максимально громко говорить не только об этих ударах со стороны России, но и напрямую обращаться к США. Если Штаты берут на себя роль модератора — а это подтверждено и соглашениями, и статусом стратегического партнера, и гарантиями безопасности — то они должны действовать в соответствии со своей ролью.

Трамп сам заявлял, что если какая-то из сторон нарушит достигнутые договоренности, Соединенные Штаты будут ее дополнительно мотивировать соблюдать их. И у США для этого более чем достаточно инструментов. Теперь Украина должна четко и жестко говорить Вашингтону: вы обещали принуждать Россию к соблюдению договоренностей — так начните это делать.

Пока создается впечатление одностороннего давления — когда надо принудить к какому-либо решению Украину, США это делают без колебаний. А когда речь заходит о законных действиях в отношении Российской Федерации, мы видим привычную фигуру с закрытыми глазами.

Мне кажется, США начинают понимать, что у них недостаточно рычагов, чтобы принудить Россию не то что к миру, а даже к долгосрочному, всеобъемлющему перемирию, или хотя бы справедливому ceasefire без выполнения ее политических требований.

20 апреля, на Пасху, Трамп объявил датой, к которой он хочет добиться хотя бы ceasefire. Эта дата уже близко, а между тем американская сторона, по моему мнению, все еще очень далека от того, чтобы реально принудить Россию хотя бы к выполнению взятых обязательств. Поэтому Украина должна искать параллельные инструменты усиления по альтернативным трекам. В первую очередь — с европейскими партнерами, с коалицией желающих.

В этом контексте очень показательной была трехсторонняя встреча между Украиной, Францией и Великобританией. Я уверен, что один из обсуждаемых вопросов — пусть даже за закрытыми дверями — заключался в том, сможет ли Европа вместе с Украиной обеспечить безопасность без участия США.

Ведь Россия всеми своими действиями показывает, что намерена продолжать войну. А действия США свидетельствуют о том, что они не могут или не хотят должным образом принудить Россию к миру. Поэтому сейчас они начинают формировать политическую перестраховку — на случай провала собственных усилий.

Мы должны снова и снова показывать миру, что Россия водит всех за нос — особенно США. Россия будет обвинять Украину в срывах, симулировать атаки на собственную инфраструктуру, лишь бы переложить вину на нас.

Европа уже начинает действовать — не дожидаясь 2028–2030 годов. И что особенно важно — она все чаще рассматривает Украину как часть новой архитектуры европейской безопасности.

АНДРЕЙ ЗАКРЕВСКИЙ: Россия не стала бить меньше по Украине

— Я думаю, что в рамках переговорного процесса Вашингтон предоставляет России возможность сохранить лицо и не вывалиться из переговоров. Предоставления доказательств как таковых от России Вашингтон не требует.

Кремль будет тянуть время, чтобы полностью уничтожить нашу аналитическую инфраструктуру — использовать это время для перегруппировки и накопления ресурсов. А мы до тех пор, пока Вашингтон не осознает тщетность попыток усадить Россию за стол переговоров, будем наблюдать ту же тактику: позволять Кремлю “сохранять лицо”.

Сегодня нельзя говорить о снижении интенсивности ударов ни со стороны России, ни с нашей стороны. У нас были паузы между атаками в несколько дней, так же как и у России. Эти паузы использовались для сбора разведданных и подготовки.

Над линией фронта нависают российские беспилотники. У нас нет возможности эффективно атаковать из-за нехватки оперативно-тактической информации. У нас нет собственных AWACS, нет спутниковой разведки — в отличие от россиян, у которых все это есть. У них есть и спутники, и высотные дроны, и они получают всю необходимую информацию.

Давайте посмотрим, что будет через неделю или две. Но сегодня я утверждаю: аналитически зафиксировать снижение плотности ударов со стороны России невозможно.

АЛЕКСЕЙ ГЕТЬМАН: В условиях “прекращения огня” Россия применяет “ковровые бомбардировки” по территории Украины 

— Были разговоры о якобы достигнутой договоренности не атаковать энергетические объекты. Но что такое “энергетический объект”? Это понятие крайне растяжимое. Что считать энергетическим объектом? Фонарный столб — он потребляет электричество, значит, формально уже энергетический объект. Генератор, работающий возле кафе во время отключения света — тоже подпадает под это определение. То есть непонятно, что именно имелось в виду. Все слишком неконкретно. А если отсутствует четкое определение, то остаются лазейки: можно интерпретировать как угодно и уклоняться от исполнения договоренностей.

Если нет ясного перечня объектов и условий, это уже не соглашение, а пустая формальность. С Россией уже было подписано множество документов и соглашений — еще во времена антитеррористической операции. По-моему, тогда насчитали около 28 перемирий. Ни одно из них Россия не соблюдала.

То, что они делают сейчас — массированные атаки дронами по крупным городам — фактически можно назвать ковровыми бомбардировками. А такие действия, по современному международному праву, являются военным преступлением. Любая атака на гражданскую инфраструктуру во время войны — это нарушение правил и традиций ведения войны, за что предусмотрена ответственность.

Для чего они это делают? Военную инфраструктуру они таким образом не ослабляют, на фронте это не дает им никакого преимущества. Тылы они не разрушают. Пострадавшие — это исключительно гражданские объекты: жилые дома, гаражи, машины, детские сады, магазины и так далее.

На армию это воздействует в первую очередь морально. Если боец на передовой узнает, что ночью атаковали его родной город, где живут его родные или друзья, это вызывает ярость и ненависть к врагу. Но не деморализует — наоборот.

Что делать дальше? Атаковать их инфраструктуру. В первую очередь — неэнергетическую. Если уже где-то прописано, какие объекты трогать нельзя, значит, мы должны сосредоточиться на тех, которые можно — а именно, на производстве ракет и дронов.

Читайте также: Путин требует санкционных уступок, а сам — атакует: станет ли теперь политика Трампа жестче