“Это важно для исторической справедливости”: итоги весенней сессии ПАСЕ подводим с Елизаветой Ясько

Во французском Страсбурге сегодня, 19 апреля, завершает работу весенняя сессия Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). На ней было принято несколько важных резолюций, первые две из которых в Ассамблее назвали историческими:

• резолюция о поддержке восстановления Украины за счет активов РФ;
• резолюция “Смерть Алексея Навального и необходимость противостоять тоталитарному режиму Владимира Путина и его войне против демократии“, в которой президентство Путина признано нелегитимным, а российские нефтеперерабатывающие заводы — законной целью для Сил обороны Украины;
• резолюция “На пути к стратегиям Совета Европы по здоровым морям и океанам для противодействия климатическому кризису”, в которой ПАСЕ призывает принять Экологический договор для Украины.

Кроме того, на полях сессии состоялось обсуждение темы “Жертвы насильственных исчезновений: как РФ захватывает украинских гражданских и нарушает международное право”.

Итоги весенней сессии ПАСЕ в интервью телеканалу FREEДОМ подводим с членом украинской делегации в ПАСЕ, народным депутатом Украины Елизаветой Ясько.

Ведущий — Олег Борисов.

— Резолюции о поддержке восстановления Украины и “Смерть Навального…” — очень важные, это новое давление на Путина. Как это поможет еще больше изолировать Россию и Путина не только информационно, но и политически?

— Я работаю в ПАСЕ уже почти пять лет. И я вижу большую разницу между голосованиями, раскладу сил ранее и сейчас. Упомянутые вам резолюции были проголосованы единогласно. Сейчас в целом резолюции такого направления принимаются в ПАСЕ большим количеством голосов, где практически никто не голосует против, не воздерживается.

То есть в ПАСЕ сформировалось абсолютное большинство, которое понимает, что происходит сейчас в мире, что происходит с агрессией Путина против Украины, и не только против Украины.

Резолюция по восстановлению Украины направлена не только помочь нашей стране, но это также и документ против кремлевского режима. Потому что там конкретные пункты о Реестре ущерба, о механизмах по восстановлению Украины, [использование на эти цели российских замороженных активов]. Это юридический документ, который будет использоваться европейскими чиновниками для того, чтобы выстраивать процессы восстановления Украины.

К сожалению, мы понимаем, что эти резолюции не означают, что завтра что-то полностью изменится. Но если мы говорим о будущем, то для европейцев очень важно, чтобы была юридическая основа, как для восстановления Украины, так и для непринятия, например, результатов “выборов” в России, на которых переизбирался Путин.

В европейских институциях все очень медленно происходит, и не только по времени, а и по процессам, по процедурам. Мы активно этим занимаемся.

И, я думаю, что за последние десятилетия ни у кого не было таких достижений, как у украинской делегации.

— Как показывает практика, украинская делегация в ПАСЕ является таким двигателем, который разгоняет медленные бюрократические процессы. За чет чего удается ускорять европейскую бюрократию?

— Однозначно не получается так, как всем нам очень хочется. Но это реальная политика, и многое происходит в кулуарах.

Приведу пример моей резолюции по важности санкциям. Почти год назад мы утвердили, что будет такая резолюция в ПАСЕ. Но для этого нужно пройти разные этапы. Резолюция попадает в бюро, потом распределяется в комитет, потом вы начинаете над этим работать. Должна быть презентация, разные гости, эксперты. Это длится почти год. И получилось добиться, что вот на этой апрельской сессии ПАСЕ мы наконец-то ее обсудили на политическом комитете Ассамблеи. Потому что изначально хотели перенести это на следующее заседание комитета, которое будет в мае.

То есть нужно постоянно держать руку на пульсе. Потому что иногда кто-то может воспользоваться тем, чтобы перенести украинские вопросы на дальнейшее рассмотрение. Мы можем чуть-чуть позже это сделать, но мы максимально делаем все, чтобы все вопросы, которые связаны с Украиной, с безопасностью принимались как можно быстрее.

Плюс нужно учесть, что принимаются резолюции по разным темам, порой, очень сложным, по которым нужно иметь определенные знания и понимание. Например, резолюция украинской делегации об экологическом ущербе, который Россия нанесла морям, рекам и озерам, флоре и фауне Украины. Это же нужно рассказать людям, показать цифры, пояснить.

Когда я делала презентацию по своей резолюции о важности санкций, то приглашала экспертов по санкциям, мы рассказывали, как они работают, показывали конкретные цифры, какие компании и как учитывают или не учитывают санкции. Показывали, какие виды товаров двойного назначения (те же микрочипы, электроника) поставляется сейчас в Россию из-за того, что они не запрещены санкциями. А Россия их использует в производстве оружия, которым потом атакует Украину. Это нужно показывать.

— Вот резолюции приняты. Что дальше? Каков следующий этап в их реализации?

— Мы должны понимать, что Совет Европы — это, по сути, два уровня. Первый — парламентский уровень, когда представители парламентов разных европейских стран приезжают в ПАСЕ. Второй уровень — Комитет министров, где министры разных стран обсуждают и принимают решения.

Все принятые на сессии ПАСЕ резолюции теперь идут в Комитет министров. Они также идут на региональный уровень, потому что также есть совет региональных властей, на котором собираются мэры и муниципалитеты разных стран.

Дальше это синхронизируется с разными документами Евросоюза, Европарламента и огромного количества разных органов.

— Насколько принятые резолюции помогут сопротивляться еще больше российской агрессии — и на уровне прав человека, и на уровне вооружения и на экономическом уровне?

— Я думаю, что для каждого из нас все, что мы делаем, будет ощущаться как недостаточно. Поэтому говорить о том, что эти резолюции являются достаточными для того, чтобы остановить агрессию, — нет. Но это один из инструментов, который используется. И это для цивилизованного мира очень важно.

Например, до февраля 2022 года у нас были даже проблемы записать в резолюцию момент, что Крым аннексирован Россией. Очень часто слово “аннексирован” могло пропасть из итогового текста.

Сейчас риторика, терминология в ПАСЕ очень правильная с точки зрения международного права. Это то, за что мы боремся. Это то, на чем будут основаны будущие решения в Гааге и в Европейском суде по правам человека — они будут основываться на этих документах. Мы должны понимать, что такие суды идут не год и не два. Но для исторической справедливости это очень важно.

Читайте также: “Такого в мире еще не было”: историческое голосование в ПАСЕ в поддержку Украины прокомментировал глава литовской делегации