Если Россия не проиграет сегодня, завтра война Западу будет стоить в 20 раз дороже: итоги недели подводим с Михаилом Подоляком

Новые террористические удары российских войск по мирному населению Харьковской области, визит президента Владимира Зеленского на передовую, заседание в Киеве совета глав МИД стран Евросоюза и саммит Европейского политического сообщества в Испании — в интервью телеканалу FREEДOM итоги недели подвел советник главы Офиса президента Украины Михаил Подоляк.

Ведущий — Алексей Мацука.

Россия — террорист

— На этой неделе РФ произвела жестокие теракты по территории Украины, по мирному населению. С чем связано это обострение у России?

— Это не обострение, это суть российской войны. Они изначально были заточены на то, чтобы атаковать гражданское население. Только они думали это делать в виде полицейских операций, то есть захватить центр Украины и после этого развернуть максимально жесткие репрессивные полицейские операции, построить лагеря, в которые загнать граждан, не лояльных к российскому режиму, провести “разъяснительно-воспитательную работу” с массовыми убийствами, с геноцидом граждан.

Не получилось полицейской операции, поэтому они сейчас все это перенесли в форму военных операций.

И у России осталось два основных инструмента. Первый — это ракетные удары по гражданскому населению, что мы увидели в эти дни в Харьковской области. И второе — это периодический возврат к ядерной риторике, типа, у нас есть ядерное оружие, не бейте нас больно.

Помощь Запада

— В начале недели в Киеве президент Владимир Зеленский принял участие в заседании министров иностранных дел стран-членов ЕС. Это заседание впервые прошло на территории страны, которая не входит в состав Евросоюза. Какие выводы мы из этого можем сделать?

— Три основных вывода. Первый касается постепенной интеграции Украины в общеевропейский дом. Неважно, сколько времени займет этот процесс, но с точки зрения символизма, это, несомненно, подчеркивает, что Украина в любом случае будет неотъемлемой частью единого политического, культурного и экономического пространства Европы.

Второе — необходимо было подвести аудит, просмотреть, какие работы выполнены с точки зрения перемоделирования каркаса государства в Украине, что нужно сделать с точки зрения продвижения в Европейский Союз.

И третья составляющая — это обсуждение вопросов защиты украинского неба. Россия будет наносить удары и по критической инфраструктуре, и по гражданскому населению. И даже на уровне глав МИД стран Европы обсуждаются вопросы увеличение количества поставок нам систем ПРО, систем ПВО, которые способны работать по российским ракетам, по дронам.

— В своем Telegram вы написали: “Когда кто-то из представителей западных консервативных элит говорит о необходимости приостановить военную помощь Украине, мне хочется задать прямой вопрос: а какие мотивы вами руководят? Почему вы так настойчиво против… уничтожения российской армии, десятилетиями пугавшей страны демократии, и почему вы против резкого сокращения возможности России проводить “специальные разрушительные операции” в разных странах и на разных континентах?” Что вы имеете в виду?

— Российская армия долгое время считалась армией, которая способна активно воевать на разных территориях. Россия демонстрировала свою способность проводить “специальные операции” и способность дестабилизировать и на Ближнем Востоке, и у нас, и в постсоветских странах, и на Африканском континенте…

Сегодня идет масштабная война, репутации у российской армии уже нет, сейчас идет доуничтожение потенциала российской армии. Мало того, что потенциал российской армии будет уничтожен, будет уничтожен потенциал российского ВПК, и будет уничтожена возможность России эффективно и агрессивно проводить те или иные операции в других регионах.

У меня вопрос [к консервативным западным элитам]: почему вы не хотите дать гораздо больше военной помощи Украине, чтобы вы на длительное время не имели головную боль, что завтра или послезавтра Российская Федерация будет проявлять свою агрессию? Вы начинаете говорить, что нужно о чем-то договориться — чтобы что? Чтобы Россия сделала работу над ошибками, апгрейдила свою армию, перестроила свой ВПК, перестроила свои специальные войска и с другим типом агрессивных действий начала работать на других рынках? То есть, чтобы вы больше тратили денег на собственную оборону через какое-то время? То есть, чтобы вы больше денег тратили на превентивное сдерживание РФ? В чем логика?

То, что мы делаем сегодня, стоит одну сумму. Если сегодня Россия не проиграет, завтра это будет стоить в 10-20 раз больше с точки зрения затрат на военные нужды, на обеспечение безопасности, на обеспечение сдерживания России.

И, кроме того, хаотизация мира в любом случае будет, если Россия сегодня не проиграет.

— Я так понимаю, эти месседжи озвучивались и на встрече глав МИД в Киеве, и на саммите Европейского политического сообщества в Испании с участием президента Зеленского?

— Безусловно, и в испанской Гранаде это звучало. Потому что все это требует осмысления политическими элитами (европейскими, прежде всего). Потому что война — это всегда глобальный кризис, который позволяет перестроить и систему безопасности, и взаимные отношения, и усилить или ослабить международное право как инструмент двусторонних отношений. Вот эту дискуссию нужно вести.

И что передача Украине необходимого объема оружия и в быстром режиме будет означать ускорение наступательных операций. Соответственно, ускорение обнуления остаточной репутации российской армии и ее ресурсных возможностей.

А замедление поставок Украине даст возможность российской армии перестраиваться, даст возможность России более агрессивно себя вести на внешних рынках, пытаться развалить, например, проукраинскую коалицию. Ну и, соответственно, затянуть войну.

Чем дольше будет вестись война в Украине, тем больше будет очагов, параллельных конфликтов на разных территориях.

Мы уже увидели гигантское количество конфликтов на Африканском континенте, там даже перевороты были в нескольких странах, и сейчас еще проходят боевые действия в нескольких странах. Мы видим события на Ближнем Востоке, которые начинают тоже проявлять свою достаточно объемную агрессию.

На мой взгляд, это очевидные вещи. Но нужно это дискутировать на уровне политических элит.

Когда мы говорим о военной помощи Украине, на эту военную технику нужно выделить из бюджета деньги, закупить ее. Бюджетные деньги каждой страны идут не в Украину. Лишь малый процент идет в Украину в рамках помощи украинскому бюджету. Основная масса денег — 90% — остается внутри этих стран, эти деньгиидут производителям этих стран, Эти деньги — это инвестиции в свою экономику. Экономика начинает разогреваться, значит, появляются рабочие места, безработица уменьшается.

Кроме того, передавая нам военную технику, вы решаете вопросы глобальной безопасности, то есть обнуляете основного донора глобальной нестабильности и террористических движений по миру — Российскую Федерацию.

То есть логика абсолютно очевидна: чем больше и быстрее помощь Украине, тем быстрее война идет к справедливому финалу, и тем более стабилен глобальный мир.

— В Испанию у президента Зеленского было ряд двусторонних встреч с лидерами европейских стран. Президент Европейского Совета Шарль Мишель, президент Европейского парламента Роберта Метсола, президент Франции Эммануэль Макрон, канцлер Германии Олаф Шольц, премьер Британии Риши Сунак и другие. Какие вопросы обсуждались?

— На этих двусторонних встречах обсуждался, прежде всего, вопрос увеличения поставок систем ПРО и ПВО. Сейчас изыскивается возможность новых поставок систем Patriot (“Пэтриот”).

Потому что американская “Пэтриот” и итальянско-французская  SAMP/T — это две системы, которые отлично работают по баллистическим и гиперзвуковым ракетам, которые Россия часто использует.

Также обсуждались возможности резкого наращивания поставок мобильных систем, таких как зенитная самоходная установка Gepard (“Гепард”), комплекс Vampire (“Вампир”) против дронов.

Кроме этого, на уровне уже лидеров Европейского Союза, корпоративного органа, обсуждались возможности увеличения санкционного давления на Россию.

Потому что сейчас мы видим частично фиктивное влияние санкций. Да, они полезны, они существенно ухудшает экономическое состояние Российской Федерации. Но Россия находит возможности — и через третьи страны, и через цепочки частных компаний — получать ингредиенты для производства оружия.

Кроме того, на российском рынке до сих пор работает большое количество европейских компаний, они платят налоги в РФ и тем самым формируют бюджет, треть которого идет на милитаризацию страны, на закупку военной техники.

Также мы видим, что Россия не сильно страдает от ограничений нефтяного сектора (газовый сектор больше страдает, нефтяной — не страдает). Мы видим, что практически не страдает атомная промышленность России, а с учетом ядерной риторики российского руководства это очень странно выглядит.

Мы надеемся, что все это будет учтено в 12-м пакете санкций. Уже 11 пакетов принято, и очень странно, что по основным секторальным направлениям России не наносятся соответствующие удары, позволяя России иметь эффективный бюджет на войну.

Россия не скрывает, что она 35% прямого бюджета тратит на милитаризацию. Россия не скрывает, что у нее очень много косвенных затрат на войну. И давая зарабатывать России, вы дальше финансируете возможность атаковать мирное население Украины, как кафе в селе Гроза Харьковской области, где люди собралось на поминки.

— И какая риторика официального Киева по вопросу усиления санкций? Она стала более жестко-агрессивной?

— У нас жесткая риторика, она не агрессивная, она жестко и логически правильно структурирована. Мы объясняем, почему, например, нужно ограничивать возможность России использовать ядерную отрасль, алмазную отрасль, нефтяную отрасль для продолжения объемного финансирования войны.

Эта риторика жесткая, логически структурирована и четко направлена на то, чтобы объяснить: мы хотим бесконечную войну? Тогда да, давайте делать вид, что это нормально, что Россия продает на внешнем рынке те же алмазы. А алмазы — это один из больших рынков, который позволяет получать ежегодно от более 2 млрд долларов прямой маржинальной прибыли.

Если мы хотим ускорить финализацию войны, тогда надо уже четко для себя понять — всё должно быть заблокировано, объемные секторальные возможности России получать деньги должны быть остановлены.

Президент Зеленский на передовой

— Президент Зеленский перед поездкой в Испанию был на передовой, был на Харьковщине, где провел совещание по ситуации с безопасностью. О чем говорили в Харьковской области, и как реагировали наши бойцы на появление президента Зеленского?

— Вопросы, которые обсуждаются во время тактических визитов на линию фронта, не требуют дополнительной публичности. Но, безусловно, когда президент приезжает на передовую, во-первых, он получает информацию изнутри, то есть он чувствует атмосферу, чувствует настроение в вооруженных силах, понимает, насколько мобилизованы наши силы и ресурсы для нанесения максимального ущерба оккупантам.

Во-вторых, он моделирует процесс. И, в-третьих, бойцы видят, что политическое руководство находится в материале, оно не оторвано от реальности.

Это важные поездки. Вся активность президента направлена на два основных направления: первое — постоянная модерация наших проблематик, которые необходимо обсуждать с нашими международными партнерами, это поставки оружия. И вторая часть — это модерация событий, которые проходят на линии фронта.

Президент Зеленский глубоко в тематике. Он постоянно проводит Ставки верховного главнокомандующего, специальные селекторы, регулярно выезжает на передний край. Он абсолютно точно понимает, что такое сегодня война, как она проходит, какие там есть потребности, какие есть проблемы, какие есть возможности.

— Российская пропаганда постоянно рассказывает об усталости Европы, США от войны в Украине, что снижается желание помогать. Но в том же Харькове  президент Зелинский заявил, что Украине удастся сохранить поддержку США и Европы. На что опирается президент, делая подобные заявления? На какие, возможно, встречи, переговоры?

— Во-первых, на историческую логику. И президент на всех встречах подчеркивает: либо — либо. Либо мы показываем, что демократия не умеет защищаться, что мощь стран демократии — это фикция, и даже технологически отсталая страна Российская Федерация может спокойно диктовать условия. Либо…

Второе — непроигрыш России приведет к фатальным последствиям для всех. Будет больше хаоса, больше терроризма, больше вмешательства,в том числе на территории Европейского Союза. Будет более агрессивное поведение не только России, но и других стран со специфическими политическими режимами. И мы получим множество конфликтов, которые в какой-то момент приведут к глобальной третьей или четвертой мировой войне. То есть человечество будет все время стоять накануне трагедии.

Несомненно, такая историческая логика требует объяснений, потому что после Второй мировой войны политические элиты стран-партнеров привыкли к тому, что есть устоявшиеся правила, их никто не будет нарушать, потому что это невыгодно, потому что экономика позволяет повышать уровень жизни в разных странах и нет смысла ломать, если ты хорошо живешь.

Они просто не учитывают, что Российской Федерации никогда хорошо не жила. Для России, наоборот, естественным смыслом существования является попытка привести и соседей, и страны, которые находятся далеко, к гораздо худшему образу жизни. То есть сломать у них комфорт и так далее.

Вот наш президент это объясняет. И на двусторонних встречах мы видим сильное волевое влияние президента Украины, он абсолютно точно, внятно может расставить акценты и объяснить риски.

Также мы говорим о рисках от замедления военных поставок. Что тогда Россия получит оперативно-тактическую паузу, которую может использовать для усиления своих группировок, проведения дополнительной мобилизации, закупки техники, получения снарядов от каких-нибудь неадекватных стран типа Северной Кореи.

То есть любая пауза будет на руку РФ. И если сейчас надо дожимать, то надо сейчас дожимать. И все встречи направлены на то, чтобы объяснить это.

Что касается усталости. Здесь надо смотреть объективно — 19 месяцев войны, это тяжелый, длительный военный конфликт большой формы, который требует и консолидации готовности отражать эту экспансию, и консолидации ресурсов. Да, у стран есть и другие проблемы, и чем дальше ты от войны, тем больше у тебя других тем, которые нужно обсуждать.

Но все наши партнеры понимают, что Россия в данном моменте не сможет куда-то дальше продвинуться, чем там, где она сегодня находится. Если в начале войны они действительно боялись, что Россия быстро захватит Украину и будет угрожать тем же восточноевропейским странам, то сейчас есть понимание, что Украина поджимает Россию.

То есть для них риски резко уменьшились. А когда для тебя лично риски уменьшаются, то ты более свободен и во временных затратах, и в ощущении безопасности.

Нашим партнерам нужно объяснять, что безопасность сегодня отсутствует напрочь. Если Россия не проигрывает, то будет очень много инвестиций в милитаризацию, в терроризацию и в хаотизацию глобального пространства.