Украина и Россия впервые сравнялись по военным расходам — разбор Мацуки

Украина впервые сравнялась с Россией по расходам на военные нужды. Возможен ли еще паритет по вооружениям? За счет какого оружия этот разрыв можно сократить, а где о сопоставимом балансе сил пока не может быть и речи? Детальное сравнение артиллерии и бронетехники, которой располагают Киев и Москва. И как новое западное вооружение способно изменить расстановку сил на фронте. Обо всем этом — в разборе шеф-редактора телеканала FREEДOM Алексея Мацуки.

Финансовый паритет

В чем Украина уже однозначно сравнялась с Россией — так это в объемах военного бюджета. Простые подсчеты показывают, что с начала полномасштабного вторжения России страны Запада оказали поддержку Киеву на более чем 150 млрд долларов. Из которых больше трети — 55 млрд — пришлись на военные нужды. А это больше, чем годовой военный бюджет России, который составляет 51 млрд.

Лидерами по военной помощи являются, безусловно США, на которые приходится половина озвученной суммы, далее — Великобритания и Евросоюз, и их финансовый потенциал значительно превышает российский.

То есть финансовые ресурсы по итогам прошлого года уже сравнялись. Дальше стоит посмотреть на ситуацию с объемами вооружений.

Начнем с того, в чем российская армия, казалось бы, имеет неоспоримое преимущество — артиллерия.

По данным Международного института стратегических исследований, к началу вторжения у России было 3 700 артиллерийских систем. На вооружении украинской армии, по версии Global Firepower, было почти 1 700 единиц ствольной артиллерии. То есть количество “арты” у РФ в разы превышало украинский арсенал, что наиболее ощутимо чувствовалось, начиная с лета, когда российская армия выбрала тактику массированных артобстрелов.

Ключевые советские виды артиллерии — это 120-миллиметровые “Сани”, “Нона-К”, гаубица Д-3 и довольно разрушительные 152-милиметровые гаубицы “Мста-Б” и пушка “Гиацинт-Б”. В российской армии их сотни, но есть одно “но”: самая новая из российских буксируемых систем “Мста-Б” разрабатывалась в 1970-80-е годы.

Учитывая это, на Западе сделали ставку на более дальнобойные 155- миллиметровые орудия; у них — с точки зрения контрбатарейной борьбы — явное преимущество. Украине передавали французские TRF1, американские M114 и гаубицы M777 с дальностью стрельбы до 40 км. К тому же, это оружие отличается высокой̆ точностью — аналогов на вооружении армии России нет.

Отдельный̆ разговор — самоходная артиллерия. Численно ее тоже больше у России. Но она существенно уступает западному вооружению, поставляемому Украине. К примеру, согласно открытым данным, недавно ВСУ получили:

• 24 французские самоходные артиллерийские установки (САУ) “Цезарь” (Caesar);
• 18 САУ “Краб” (Krab) от Польши;
• около 30 немецких САУ “Панцерхаубиц 2000” (Panzerhaubitze 2000), которая считается лучшей̆ в мире с дальностью стрельбы до 50 км.

И России снова нечего противопоставить. Ход войны эти западные установки не переломили, но значительно усилили украинские войска в непрекращающихся артиллерийских дуэлях.

“Если учитывать точность нашей артиллерии, то мы выходим на паритет. В то же время, наши высокоточные системы ежедневно уничтожают российские полевые склады, казармы и средства поражения. Наши артиллеристы более искусны, а с получением более новой техники стали более результативными”, — отмечает спикер Восточной группировки ВСУ Сергей Череватый.

Но помимо технического отставания Россия столкнулась и с внутренними проблемами. Эксперты подсчитали, что за первые полгода войны Россия израсходовала не менее 7 млн снарядов (от 40 до 60 тыс. в сутки в самые интенсивные дни). До войны Россия способна была ежегодно пополнить свои арсеналы на 1,5 млн снарядов всех типов. Нетрудно подсчитать, во сколько раз должен ускорить российский ВПК, чтобы “вывозить” темпы потребления своей артиллерии. А способен ли он на это в условиях санкций?

Кроме того, есть еще одна проблема, которая вообще, как оказалось, не имеет решения — это изнашиваемость стволов. Артиллерийские стволы имеют ресурс от 2 тыс. до 3 тыс. выстрелов. То есть при интенсивности стрельбы в 100 снарядов в сутки, орудие живет на войне до одного месяца. А дальше этот ствол нужно менять. А вот на что его менять — вопрос для российского оборонпрома пока что открытый. Ведь какое-то время могли спасать советские запасы, а производить такие новые стволы — буквально не из чего.

“За месяцы этой войны стало понятно, что “аналогов нет” и “импортозамещение” — это два таких же волшебных слова как “специальная операция”, что это не имеет к реальности никакого отношения. Все последние годы российский оборонпром зависел от западных комплектующих… Последние 20 лет все это не производили, потому что всегда можно было купить за нефтяные баксы. И вот сейчас Россия оказалась в ситуации, когда за любые нефтяные баксы ты купишь далеко не все, просто потому что не продадут и не дадут привезти”, — комментирует ученый, ветеран полка “Азов” Евгений Дикий.

Выходом могли бы стать поставки от дружественных режимов — Беларуси, Северной Кореи и Ирана, которые, как известно, уже поставляют Москве боеприпасы и отдельные виды техники.

Справедливости ради стоит сказать, что Украина сталкивается с той же ситуацией — вопреки высокой точности предоставленного вооружения, на него ложится огромная нагрузка.

“Panzerhaubitze 2000 и М109 не совсем вытягивают интенсивность этой войны, прежде всего из-за их малого количества. Одной САУ приходится отрабатывать за десяток, чтобы мы могли соответствовать хотя бы одним снарядом на семь российских. Потому им постоянно необходимо обслуживание у производителя”, — поясняет эксперт Украинского милитарного центра Юрий Збанацкий.

Но здесь ситуация прямо противоположная: если у России количественное преимущество, которое стремительно сокращается без возможности пополнения, то у Украины мало того, что качественно превосходящая артиллерия, так еще и численность будет расти. Украина наращивает потенциал, Россия — теряет. И, судя по стремительно расширяющимся пакетам помощи, уже очень скоро эти константы пересекутся.

Количество или качество?

Дальше важно разобраться сбронетехникой. Бронированная техника — это то, на чем армия заходит на территорию после артиллерийской зачистки.

До 24 февраля прошлого года, по оценкам экспертов, на вооружении РФ было более 16 тыс. единиц бронетехники. Большинство — советские БМП-1, БМП-2, БТР-70 и так далее. В то же время у Украины, по данным The Military Balance, было 3 тыс. боевых бронированных машин, включая те же советские БМП-1 и БМП-2. То есть разница более чем в 5 раз.

Все изменилось с начала вторжения. На конец ноября прошлого года, по данным нидерландского сайта оборонной аналитики и исследования военных действий Oryx, армия РФ потеряла как минимум 8 023 единицы военной техники (из них 2 611 захватили ВСУ). Потери Украины за это время Oryx оценивает в 2 287 единиц, которые очень важно восполнить хотя бы к весне в контексте украинского контрнаступления.

“Если мы говорим о контрнаступлении, конечно, нужна “броня”. Это важнее. Для обороны нужна артиллерия. Она тоже отыгрывает роль при наступлении, но сейчас нам надо нарастить “броню”, — говорит военный эксперт Александр Мусиенко.

В целом же, по подсчетам The Military Balance, на сегодняшний день с учетом потерь у россиян остается более 10 тыс. бронемашин. И хотя из этого количества на практике рабочими может оказаться значительно меньше бронемашин, это количественно — больше того, что есть у Украины.

А теперь от количества к качеству. Советские БТРы и БМП по факту сами военные нередко называют “братскими могилами”, поскольку свою функцию бронетехники в современном понимании они не выполняют. Та же БМП-1, разработанная еще в далеком 1965-м, уязвима для РПГ и минимально стойкая при подрыве на минах. С учетом нынешней тактики ведения боевых действий, основная часть техники морально устарела, а новых БМП-3 у российской армии было не более 600, а распиаренных “Терминаторов” — несколько десятков.

В то же время США объявили о поставке ВСУ современных бронированных машин M2 Bradley, которые изначально разрабатывались с прицелом на уничтожение именно советской̆ бронетехники.

“В частности танк Т-72, находящийся на вооружении иракской армии, был уничтожен американской пехотной машиной Bradley в ходе операции “Буря в пустыне” в 1991 году. Вашингтон отправляет 50 Bradley в Украину”, — приводит пример английский военный аналитик Доминик Николс.

Дальше — танки. Тема максимально актуальная, с учетом ожидаемых поставок немецких “Леопардов” и американских “Абрамсов”.

По данным справочника The Military Balance, в начале 2022 года Россия имела приблизительно в 5 раз больше танков, чем Украина: 12 420 против 2 596 машин. В основном это Т-72, Т-80 и Т-90. После 11 месяцев боев, по данным украинского Генштаба, РФ потеряла чуть ли не четверть этого бронепарка — более 3 150 танков. Проект Оryx, подсчитывающий только верифицированные потери, сообщает о потере 1 630 танков, из которых 958 уничтожено и 538 — захвачено ВСУ.

Темпы производства танков сегодня в России не особо отличаются от ситуации со стволами для артиллерии. Производство бронетехники, во-первых, давно зависит от импортного оборудования и комплектующих. А во-вторых, военно-промышленный комплекс, несмотря на серьезное увеличение финансирования, все равно страдает от недостатка средств. Третий фактор — недостаток специалистов, которые после оглашения частичной мобилизации просто ушли за рубеж.

Поэтому совсем не удивительно, что Россия начала снимать с консервации устаревшие танки Т-62, которые уже даже появились на поле боя. И до последнего момента Украине было нечего противопоставить России, кроме таких же советских танков.

“Я знаю, что могу победить этого врага. Но мне нужны ресурсы. Мне нужно 300 танков, 600-700 БМП, 500 гаубиц. Тогда, думаю, вполне реально выйти на рубеж 23 февраля [2022 года]”, — говорил ранее в интервью главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный.

Судя по всему, бронированную технику в таком объеме, которую упоминал Залужный, Украина и получит. Но со временем.

То, что известно сейчас: на первом этапе Киев в качестве первой партии рассчитывает получить до 140 танков от 12 государств. США объявили о намерении передать Киеву 31 танк M1 Abrams. Правительство Германии подтвердило, что до конца марта направит Украине 14 танков Leopard 2 и выдаст другим странам разрешение на реэкспорт этих машин. О намерении предоставить Киеву танки западного производства также сообщили Великобритания, Норвегия, Польша, Словакия и Франция.

И те же “Абрамсы” имеют несомненное преимущество над Т-72 — выравнивая за счет качества количественное преимущество России.

И история с передачей танков в принципе наглядно иллюстрирует эволюцию западной дипломатии во время войны. Если сразу после вторжения союзники Киева искали для ВСУ советскую “броню” со складов стран Восточной Европы, то сегодня Украина рассчитывает получить одни из самых современных танков в мире.

“Украине нужно дать тяжелое вооружение. Нужны западные танки. Вам нужна техника. Любая. В частности, и логистическая: всевозможные танковозы, грузовики, от пикапов до всевозможных бронированных боевых машин. Нельзя сказать, что Украине нужно там 500 или 1000. Чтобы победить Россию в этой войне, вооружение должно идти потоково в Украину”, — подчеркивает офицер Армии обороны Израиля Игаль Левин.

Когда первые западные танки высшего класса окажутся на поле боя, баланс сил в тяжелой бронетехнике явно перейдет на сторону Украины. Ведь единственное, что Россия сможет противопоставить в таком случае, — это танки Т-90, которыми в Кремле вряд ли захотят жертвовать для сомнительных целей “спецоперации”.

Однако сфера, где дисбаланс сил на стороне России, — так это в авиации. Не секрет, что Украина понесла значительные потери по истребителям в начале полномасштабного вторжения, стараясь защитить небо над украинскими городами. Сейчас имеющиеся в арсенале ВСУ Су-27 и МиГ-29, многие из которых были переданы Европой, нельзя и сравнивать с российским истребителями пятого поколения.

Но тут тоже есть противовес. Начав бомбардировки, Россия сама же подтолкнула запад к поставкам передовых систем ПВО, таких NASAMS, Iris-T, а теперь еще и Patriot.

Что же касается самолетов, то в Офисе президента Украины заявили, что следующая встреча в формате “Рамштайн” будет авиационной.

“Рамштайн-8” создаст новую реальность… Мы можем его неофициально назвать “бронетанковым Рамштайном”. И мы тоже очень надеемся, что следующий “Рамштайн” будет авиационный”, — предполагает заместитель руководителя Офиса президента Украины Андрей Сибига.

Таким образом, страх перед российской эскалацией на 12-й месяц войны уже явно не оказывает решающего влияния на принятие Западом решений. И вчерашнее категоричное “нет”, относящееся к поставкам мощного вооружения, в какой-то момент становится осторожным “да”.

“Мы видим, что пакеты США озвучиваются регулярно… Мы видим качественные изменения в этих пакетах. Вот это должно быть непрерывно. Поток оружия в Украину должен остановиться только тогда, когда Украина выйдет на границы 1991 года, и российская армия будет разбита”, — акцентирует офицер Армии обороны Израиля Игаль Левин.

Да, на данный момент России все еще удается сохранить баланс сил на фронте — за счет количества техники. Это так, в Киеве об этом говорят открыто, необходимого для Украины вооружения все еще не хватает. Ведь пока “подвешены” решения по передаче дальнобойных ракет ATACMS, ударных дронов Reaper и Grey Eagle, а также истребителей F-16.

Но происходящее на фронте доказывает, что качество и боевые характеристики военной техники все чаще оказываются куда весомее количества. И если сравнить всех виды вооружений, уже поставляемых Западом, это еще не паритет, но ситуация — явно не в пользу российской армии. А когда Киеву поставят технику в достаточном количестве, это может полностью переломить ход войны.