Репрессии против правозащитников в России продолжаются. У сотрудников центра “Мемориал” проводят обыски. Повод — уголовное дело по так называемой “реабилитации нацизма”. Информационно-аналитический центр “Сова” в скором времени могут ликвидировать за нарушение принципа региональности. Об этом сообщили на сайте правозащитной организации, передает FREEДОМ.
Министерство юстиции России уже подало иск в Мосгорсуд с требованием ликвидировать центр “Сова”. Причем, единственной причиной называют нарушение так называемого принципа региональности. Дескать, зарегистрированы в Москве, а позволяете себе работать по всей территории РФ.
Директор “Совы” Александр Верховский заявил: тот факт, что власти в России уже даже не пытаются искать правдоподобные обвинения — плохой сигнал для всех правозащитников.
“Ведь таким образом можно закрывать любые организации совершенно не по политическим причинам, а по каким угодно. И этим могут воспользоваться чиновники в неких, возможно, совсем ненужных руководству страны целях. Так что это дурная затея. Но, конечно, у меня мало надежды, что власти от нее откажутся. В нынешних обстоятельствах репрессивные тенденции лишь усиливаются”, — сказал Александр Верховский в интервью “Радио Свобода”.
До иска Верховского исключили из Совета по правам человека при Путине. Теперь “Сова”, которая последние 20 лет поднимала в российском обществе темы шовинизма и ксенофобии, соблюдения прав человека, репрессий за антивоенную позицию и использования экстремистского законодательства против неугодных, сама стала неугодной.
“Сейчас власти решили, что это удобный метод, чтобы зачищать общественное пространство, чтобы уничтожать оставшиеся последние институты гражданского общества, в виде некоммерческих, негосударственных организаций”, — говорит российский адвокат Николай Полозов.
Ранее нарушение принципа региональности стало поводом для ликвидации Московской Хельсинкской группы.
В РФ также продолжают преследовать сотрудников старейшей и авторитетнейшей российской правозащитной организации, лауреата Нобелевской премии — центра “Мемориал”. Его, как и Московскую Хельсинкскую группу, ликвидировали по решению суда. Главу центра Олега Орлова обвинили уже в повторной дискредитации российской армии. К сотрудникам “Мемориала” пришли силовики с обысками по делу о так называемой “реабилитации нацизма”.
“Что такое “Мемориал”? Это же не табличка на офисе — это люди. В отношении Орлова открыто уголовное дело по реабилитации нацизма. Это продолжение системной, спланированной политики, которая утверждена высшим российским руководством по уничтожению элементов гражданского общества”, — резюмировал Полозов.
Еще с ноября о преследованиях заявляет российский “Совет матерей и жен”. Активисты организации рассказывают о грубых нарушениях при мобилизации россиян. Они не раз опровергали утверждения высшего военно-политического руководства России о том, что срочников на войне нет. Участницы организации ранее даже просили Путина о встрече, но их, как и коллег из Комитета солдатских матерей, не пригласили.
“Нас начинают преследовать, за нами следят, за нами ездят машины, ходят люди – это что, мера устрашения? С одной стороны, Путин встречу с матерями устраивает, а, с другой стороны, тех матерей, которые хотят к нему попасть, за ними следят. Скорее всего, это следят спецслужбы”, — заявила основательница “Совета матерей и жен” в интервью “Настоящему времени” Ольга Цуканова.
Кремль планирует ликвидировать правозащитные организации в стране, утверждает директор Московской Хельсинкской группы Светлана Астраханцева. Борьба правовыми методами в стране с полной деградацией судебной системы вряд ли имеет перспективы, считают юристы.
Режим, говорит адвокат Николай Полозов, приготовил для правозащитников обычный набор статей: дискредитация российской армии, нарушения при регистрации или причастность к иноагентурной сети.
Читайте также: Репрессии Кремля: россиян продолжают преследовать за любые проявления инакомыслия (ВИДЕО)
Ранее российский правозащитник, бывший советский политзаключенный Александр Подрабинек сказал, что в России эффективными в противодействии диктатуре могут быть действия только внутри страны. Он уверен, что предел репрессивным усилиям может положить только само общество, сами люди.