Убийство свободы слова: как Путин задушил независимую журналистику в России

Рейдерские захваты CМИ, тюремные заключения за правду, отравления и убийства. “Пуля, яд или суд”, — так известная российская журналистка Анна Политковская отзывалась о судьбе коллег, которую им уготовил Путин. В начале 2000-х эти слова могли звучать излишне драматично, ведь тогда свободная журналистика в России расправляла крылья, а репрессивные тиски Кремля искрили от сопротивления тех, кого пытались задушить. 

Но с годами металл становился прочнее, зажим сильнее, а свободные голоса — тише. О том, как Путин задушил свободную журналистику в России смотрите в “Специальном репортаже” на телеканале FREEДOM. 

Автор — Ксения Барвиненко. 

Россия — без YouTube

8 августа 2024 года российские пользователи обнаружили, что посмотреть пару видео от любимых блогеров утром за завтраком теперь невозможно, потому что YouTube не воспроизводит контент. Его начали блокировать, а по кремлевскому новоязу — замедлять. 

Российские чиновники сразу начали сыпать отговорками и говорить, что это не они, а у видеохостинга проблемы из-за старого оборудования и отсутствия обновлений. 

“Из-за проблем, связанных с действиями самого YouTube и признанной в России запрещенной корпорации Google, у нас возникают серьезные проблемы с воспроизведением и запуском YouTube. 70% упадет скорость и связано это с действиями самого YouTube”, — заявил депутат Госдумы РФ, председатель комитета по информационной политике Александр Хинштейн. 

Только в эти отговорки может поверить лишь человек с очень короткой памятью, ведь о намерениях блокировать сервис российские власти говорили еще в начале полномасштабного вторжения в Украину. 

“Google и YouTube идут по пути наращивания конфронтации с российскими регулирующими органами, потому что YouTube предался вакханалии запретов на все новые российские информационные ресурсы”, — говорит Алексей Пушков, глава комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со СМИ.   

Есть только две причины, почему российские власти озлобились на YouTube — это месть и желание окончательно опустить железный занавес в информационном медиапространстве. Костью в горле для Кремля YouTube стал в марте 2022 года после того, как массово начал блокировать и удалять каналы российских пропагандистов. 

В бан попали певцы-путинисты, все кремлевские телеканалы и личные ютуб-каналы пропагандистов. Некоторые, как Владимир Соловьев, пытались бороться с видеохостингом, создавая каналы-клоны, но их тут же блокировали. 

“YouTube не только не отменил блокировки прежних информационных ресурсов, но и добавил к ним много новых, как правило, это наше государственное телевидение и информационные каналы. Мое личное мнение состоит в том, что YouTube когда-то перейдет ту грань, после которой он не сможет работать на территории Российской Федерации”, — заявил Алексей Пушков, глава комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со СМИ. 

За последние годы кремлевские телеканалы потеряли свыше 25 млн зрителей, а запрет независимых СМИ и возвращение старых шоу не спасают от рейтинговых провалов. Люди все больше переходят в YouTube. “Смотрящие за медиа” Сергей Кириенко и Алексей Громов решили лишить россиян альтернативы. 

“Человек, который в администрации президента за это все отвечает, — Алексей Громов. Он всегда был сконцентрирован на ТВ, а на интернет очень долго не обращал внимания. Сейчас Громов за него не отвечает, потому что вообще ничего не понимает. Этим сейчас занимается Сергей Кириенко и довольно успешно. Он одновременно создает свою сетку провластных Telegram-каналов и душит свободные каналы”, — говорит журналистка издания “Важные истории” Мария Жолобова. 

Мария Жолобова уехала из России еще до полномасштабного вторжения, издание, которое она основала, Кремль признал “нежелательным” и это грозило уголовным делом. Сейчас она пишет для независимого проекта “Важные истории”, YouTube которого регулярно собирает сотни тысяч, а то и миллионы просмотров.

Российские власти хотят задушить YouTube, потому что там есть независимые журналисты, которых Кремль выгнал из страны. Они могут свободно говорить и открывать россиянам правду. Теперь возможность диалога исчезает. Населению доступен широкий ассортимент монологов пропагандистов Соловьева, Скабеевой, Симонян, которые десятилетиями обманывают соотечественников. Но как так произошло, что российское телевидение оккупировали патологические лжецы и путинские лизоблюды?

Рейдерский захват НТВ

3 апреля 2001 года в эфире самого популярного тогда российского телеканала НТВ был экстренный выпуск программы “Итоги” с Евгением Киселевым. 

“Все происходящее касается не только судьбы телекомпании, не только судьбы ее журналистов, а и всех граждан этой страны, потому что если этим людям удастся сделать то, что они хотят сделать — НТВ не будет”, — заявил тогда Евгений Киселев.  

Позади долгие месяцы финансовых проверок холдинга “Медиа-мост”, куда входил НТВ: обыски, уголовные дела из-за якобы разглашения коммерческих тайн, обвинения собственника олигарха Владимира Гусинского в хищении и мошенничестве и его арест. А кредитор госкомпания “Газпром” начала требовать выплату долгов. В качестве компенсации “Газпром” получил четверть акций “Медиа-моста” и взялся наводить порядки. 

“Порядок в компании НТВ нужно было наводить давно, необходимо кризисное управление и на собрании акционеров директоров был назначен Борис Йордан”, — заявил тогда Альфред Кох, генеральный директор “Газпром-Медиа” (2000-2001)

Долги, кризис, хозяйственный конфликт — именно так в Кремле пытались представить эпопею с НТВ. Для населения все должно было выглядеть как наказание зарвавшегося олигарха, если бы не “протокол №6” — предложение отдать медиакомпанию “Газпрому” в обмен на свободу. На такой же “выбор” намекали и журналистам телеканала. 

“Условия простые: мы вас оставим в покое, если вы перестанете отстаивать интересы этой компании, перестанете дорожить той свободой, которая у вас есть, и принципами”, — комментирует Сергей Пархоменко, основатель и главный редактор журнала “Итоги” (1996-2001).  

Сергей Пархоменко — один из тех, кто стоял у истоков свободной журналистики в России. В марте 1996 года он основал еженедельник “Итоги”, который позже стал частью компании “Медиа-Мост” наряду с НТВ. Как Кремль ломал медиакомпанию и телеканал через колено Сергей Пахоменко знает не понаслышке. 

“Мы видели своими глазами полтора года, как они давят, ломают, рушат и бесконечно придумывают что-то новое для того, чтобы эту компанию уничтожить. Это был, в конце концов, первый случай, когда для уничтожения одной компании государство задействовало все, чем оно располагало — милицию, прокуратуру, следователей, федеральную службу безопасности, налоговый комитет, таможенный комитет, санитаров, пожарников, суды. Все они работали на уничтожение этой компании”, — вспоминает Пархоменко.  

Несмотря на протесты журналистов и общественности компанию отписали “Газпрому” и 14 апреля на рассвете “новое руководство” явилось в редакцию. Стало очевидно, что НТВ попало в опалу из-за неудобных для Кремля расследований, обличения путинской коррупции, правды о Первой чеченской войне. 

“Путин и люди, которые его поддерживали, должны были устранить то, что они тогда считали важнейшей для себя угрозой. Это медиа, у которых есть свой взгляд и на Чеченскую войну, и на очень странные взрывы домов в Москве, и на всякие удивительные кадровые назначения, которые стали происходить с переходом Путина к власти”, — говорит Сергей Пархоменко. 

И если такую свободу и инакомыслие в Кремле тогда еще могли простить, то шутить про закомплексованного экс-кгбиста Путина в России стало непозволительно. Сатирическую программу “Куклы” Виктора Шендеровича с приходом газпромовцев сначала передвинули на ночное время подальше от прайм-тайма, а позже и вовсе закрыли. Шендерович покинул НТВ еще в апреле 2001 года, вместе с другими звездными журналистами и телеведущими. Тогда они заявляли, что не могут продолжать свою работу из-за рейдерского захвата телеканала. 

Журналисты пытались работать и на ТВ6, и на ТВС, но этим телеканалам тоже блокировали вещание. 

“Журналистам последовательно давали понять, что работу не дадут. То, что произошло с НТВ, имело колоссальный педагогический эффект. Смысл заключался в том, чтобы все видели, как бывает в случае, если вы откажетесь сотрудничать с властью”, — говорит основатель и главный редактор журнала “Итоги” (1996-2001) Сергей Пархоменко. 

Тех, кто ушел под кремлевское крыло, осыпали миллионными зарплатами, и за 20 лет они смогли договориться с совестью и превратить некогда прогрессивный телеканал в пропагандистскую помойку.

“Любая свобода слова должна быть ограничена твоей собственной совестью и профессиональными критериями, а также пониманием того, где ты работаешь”, — так это комментирует главный редактор Службы информации НТВ Татьяна Миткова. 

Это был первый виток репрессий и становления кровавого режима. Путин понимал, что телевидение, которое так легко помогло ему взобраться на кремлевский трон, может так же легко и уничтожить его карьеру. Чтобы удержаться у власти Путин не брезговал никакими методами.  

Убийства неугодных журналистов

Российскую журналистку и правозащитнику Анну Политковскую убили в подъезде ее дома пятью выстрелами в упор. Она была одним из лучших расследователей в России. Для нее не было запретных тем — писала о взрывах домов в Москве, Волгодонске, Буйнакске. 

“Нужен был взрыв соответствующих настроений в обществе, нужно было начать войну, нужно было так ее обосновать, чтобы у общества не было никаких вопросов. Намечались выборы, Путину нужен был высокий рейтинг. Его нужно было сделать хозяином Кремля, в российской терминологии — царем. Другого способа как война и желательно кровавая — не было”, — так говорила Анна Политковская. 

В условиях, когда российские СМИ из кожи вон лезли, лебезя перед Путиным и создавая вокруг него “культ личности”, Поликовская не боялась называть вещи своими именами. Она рассказывала о пытках, которые применяли российские военные в Чечне. Политковская говорила о том, что нельзя оставлять преступления безнаказанными. 

Безнаказанным остался и тот, кто заказал убийство Политковской. Следователи поймали исполнителей и организаторов — бывшего сотрудника московского РУБОПа Сергея Хаджикурбанова и полковника Дмитрия Павлюченкова. Первый пошел на сделку со следствием, пообещав назвать заказчика. Сергея Хаджикурбанова помиловали в 2023 году, не отсидев и половины срока он поехал на войну в Украину. Имена заказчиков убийства так и не прозвучали. Решение о помиловании осужденных в России принимает исключительно Путин. 

“Здесь прозвучал вопрос: кто убил Аню? Я даю прямой ответ: Аню убил Путин, президент РФ.” Она мне сказала, что ей передавали от Путина угрозы. Я прекрасно понимаю, что в России журналиста уровня Политковской может убить только один человек — это Путин”, — так сказал на своей последней пресс-конференции экс-офицер ФСБ Александр Литвиненко 19 октября 2006 года. 

Через 12 дней после этих слов Александра Литвиненко отравят полонием по путинскому приказу. На прицеле были все, кто представлял угрозу режиму или его вассалам. 

Председатель совета правозащитного центра “Мемориал”Александр Черкасов вспоминает свою коллегу журналистку и правозащитницу Наталью Эстемирову. Она писала о пытках, похищении людей, казнях и расстрелах в Чечне. Наталья была убита в 2009 году.  

“Летом 2009 года она действительно ощущала вокруг опасность. Были предупреждения, что что-то готовится, но ей нужно было несколько дней, чтобы завершить свои дела. Но этих нескольких дней не было. Наташу защищало то, что какое-то время у нее в квартире ночевали разные друзья и коллеги. В первое утро, когда она вышла из дома одна, ее похитили под подъездом. Во второй половине дня Наташу нашли убитой”, —  вспоминает председатель совета правозащитного центра “Мемориал” Александр Черкасов. 

Дело Эстемировой тоже спустили на тормоза. Сразу нашли так называемых “боевиков”, которые осенью 2009 года внезапно погибли в горах. За скобками остались не состыковки в расследовании и удачные совпадения, как например найденное орудие убийства в доме боевика.

Столбы российской свободы слова разрушались по кремлевскому приказу, запретных тем становилось больше, а голоса независимых журналистов становились тише от страха повторить судьбу Политковской и Эстемировой. 

“В Советском Союзе существовала смертная казнь. Кого-то из диссидентов пытались сломать, угрожая статьей об измене Родине и смертной казнью. С 1996 года смертная казнь в России не действует. Неофициально эту нишу при Путине заняли политические убийства. Эта система практически восстановлена из подручных материалов и ее задача — это создание нового общества, где два главных инструмента – война и репрессии”, — говорит Александр Черкасов. 

Зачистка свободы слова перед войной

Роман Цимбалюк — последний украинский журналист, остававшийся в России. Он видел, как менялся путинский режим с 2008 года до полномасштабной войны. 

“В России начали очень резко фашизироваться. Есть даже дата — 7 мая 2012 года, когда Путин решил вернуться в Кремль. На Болотной площади были протесты, людей судили, начали закручивать гайки”, — вспоминает украинский журналист Роман Цимбалюк. 

20 лет рейдерских захватов, преследований и убийств не прошли зря. Режиму удалось запугать большинство журналистов настолько, что они безропотно приняли свою роль. 

“В России журналистов очень мало, большинство — продолжение пресс-службы Кремля. Они просто массовка”, — говорит Роман Цимбалюк. 

Несменяемость власти приводит к ее невменяемости. Путин начал видеть врагов в каждом журналисте, чей голос выбивался из массовки российских медиа. Особенно, если этот голос звучал не на русском языке. Кремль не мог себе позволить убивать и запугивать иностранных журналистов, зато мог сделать их работу невозможной. Тем временем, до полномасштабной войны против Украины оставалось 12 лет, до аннексии Крыма и оккупации частей Луганской и Донецкой областей — 2 года. 

В России приняли закон “об иностранных агентах” и это дало возможность проводить точные репрессии в адрес СМИ. Чуть позже был принят закон “о нежелательных организациях”. Первой такой нежелательной организацией стала американская “Радио Свобода”. 

Репрессивные законы еще несколько раз переписывали, чтобы по щелчку из Кремля можно было на любого повесить ярлык “иноагента” или “нежелательного”. Издание The Insider, для которого пишет Алексей Левченко, тоже признали иноагентом. 

“Кремль сознательно стал выдавливать наиболее раздражающие его СМИ из страны за полгода до начала полномасштабной войны. Тогда, в апреле 2021 года, первое издание было признано иноагентом из пула тех, кто не относится напрямую к иностранным СМИ, — это издание “Медуза”. Затем в июле было признано нежелательным издание “Проект”. Это издание много писало про дочерей Путина и, как считается, именно из-за этого пострадало”, — говорит редактор издания The Insider Алексей Левченко.  

Сроки “за фейки”

С началом полномасштабного вторжения России в Украину Кремлю уже не нужно было выдумывать поводы, чтобы блокировать СМИ. 4 марта были приняты две новые статьи — “за фейки” и “за дискредитацию армии” на 15 и 5 лет тюрьмы соответственно. 

“Началась война и это был этап, когда Кремлю нужна была тотальная цензура. Нельзя, чтобы кто-то внутри, в легальном поле обсуждал историю того, что происходит, и давал какие-то альтернативные точки зрения. Войну должны были все поддерживать”, — комментирует Алексей Левченко. 

Почти 200 российских журналистов в суде или уже получили приговоры за так называемые фейки и дискредитацию. А в реальности — за правду. Потому что они не врали и не молчали о военных преступлениях путинской армии. 

Марию Пономаренко приговорили к 6 годам тюрьмы за то, что писала о разбомбленном россиянами Драмтеатре в Мариуполе.

7 лет получил журналист Роман Иванов за три публикации в Telegram-канале о злодеяниях российской армии в Буче. 

“Я хочу попросить прощения у всех граждан Украины, которым наша страна принесла горе, которых наша страна лишила родных, близких, друзей, которых уже никогда не вернуть. Хочу встать на колени перед родными тех людей, которые были убиты в Буче. И хотя я не знаю, кто их убил, это последствия того, к чему пришла наша страна”, — из публикации Романа Иванова в Telegram.  

Дмитрий Иванов — администратор Telegram-канала “Протестный МГУ” отправился за решетку на 8,5 лет за репосты о нападениях россиян на Запорожскую АЭС и зверствах в Буче. 

“8 лет за слова! Люди же не совершали никаких преступлений, они просто делали свою работу”, — комментирует редактор издания The Insider Алексей Левченко. 

Другие обладали выгодным для Кремля гражданством, например, как журналистка Алсу Курмашева. Она подданная США и России. В июле 2024 года ее приговорили к 6,5 года тюрьмы за так называемые фейки. В тот же день приговор вынесли еще одному гражданину США — Эвану Гершковичу, обвинив в шпионаже. Ему дали 16 лет. Меньше чем через месяц его и Курмашеву обменяли. Россия выдала тех, кому сфабриковала уголовные дела, и получила назад своих шпионов и киллеров. Это еще раз доказывает, что люди для Кремля — не более чем ресурс для шантажа цивилизованного мира.

Украинский журналист Дмитрий Хилюк в российском плену уже 2,5 года. Его схватили еще в марте 2022 в родном селе в Киевской области. 

“Они просто пришли к нему домой, выкрали вместе с отцом. Отца позже отпустили, но Дмитрия не отпустили и он находится в России. По последней информации от “Репортеров без границ”, мы знаем, что Дмитрий весит не более 45 кг. На него натравливают собак, ломают ребра и не предоставляют медицинскую помощь”, — рассказывает украинская журналистка Татьяна Поляковская. 

Россияне скрывают любую информацию о Дмитрии, как и еще о трех десятках плененных украинских журналистах.

“Родители Дмитрия очень сильно его ждут. Они пожилые люди и их самая большая мечта — увидеть Дмитрий. Его мать болеет и я очень надеюсь, что она дождется возвращения своего единственного сына”, — говорит Татьяна Поляковская. 

Совет Европы считает, что журналисты стали главными жертвами преследований на оккупированных Россией украинских территориях. А само государство-агрессора называет рекордсменом по количеству репортеров, которые находятся в тюрьмах и поддаются нападкам. Людей, которые жили, разделяя идеалы и принципы Анны Политковской, Кремль пытается истребить.

“Политковская своей жизнью и смертью, на самом деле, привела в журналистику очень много людей. Есть такая прекрасная Елена Костюченко, которая пошла в журналистику, узнав имя Политковской. В самой “Новой газете” Анну Степановну сменила целая плеяда замечательных журналистов-расследователей”, — рассказывает председатель совета правозащитного центра “Мемориал” Александ Черкасов. 

Журналистку “Новой газеты” Елену Милашину жестоко избили прихвостни путинского наместника Чечни Рамзана Кадырова, когда она ехала в Грозный освещать суд. Елену Костюченко и ее коллег независимых журналистов пытались отравить, предположительно “Новичком”. Это яд, который Кремль часто использовал для расправы над неугодными. 

“Может быть, когда-нибудь будут расстреливать на улицах или, я не знаю, развешивать на фонарях. Это очередной этап одной большой истории — взятие контроля над медиа в России. Уничтожение свободы слова и свободных медиа происходит не изолированно — это часть другого большого процесса. То же самое происходит и с личным террором, разгулом жестокости, вседозволенности внутри этого государства. Почему появился Кадыров? Почему появились целые территории, которые совершенно не подконтрольны российскому закону? От того, что эта страна становится полностью авторитарной, потом будет тоталитарной, а далее — террористической”, — резюмирует основатель и главный редактор журнала “Итоги” (1996-2001) Сергей Пархоменко. 

Мир — это война, свобода — это рабство. В такую извращенную картину восприятия реальности Путин вверг россиян. Закрытие телеканалов, убийства журналистов, блокирование медиа ресурсов — все это открыло путь для тотальной пропаганды, которая оправдывает жестокость и геноцид. И, к сожалению, российское общество в своем большинстве не понимает, что когда режим расправится со всеми неугодными, жаждущий крови дракон не будет перебирать.