Страх, репрессии и принуждение за пеленой “русского мира”: что происходит в оккупированных городах Украины

Незаконная “национализация” и раздача квартир, а также земель россиянам. Репрессии и пытки неугодных. Зачистка всего украинского. Это краткое описание того, что происходит на временно оккупированных территориях Украины. 

Чем живут люди в оккупации?

В аннексированном Крыму российские оккупанты “национализировали” объектов недвижимости на 4,5 миллиарда рублей. Это по меньшей мере 1 200 объектов недвижимости, которые принадлежали украинским гражданам. Об этом сообщил Центр национального сопротивления.

“По словам местного гауляйтера Аксенова, все имущество принадлежало украинским бизнесменам, или тем, кто “не дружественно” настроен к РФ. На сегодня крупнейшие активы уже стали собственностью РФ или проданы новым “хозяевам”. В основном это курортные комплексы и недвижимость коммерческого назначения”, — сообщает ЦНС.

В ведомстве напомнили, что в феврале 2023 года так называемые депутаты крымского псевдопарламента поддержали “национализацию” имущества иностранных граждан и государств, которые совершают в отношении Кремля недружественные действия.

В Центре национального сопротивления также обратили внимание: запорожский гауляйтер Евгений Балицкий тоже сообщил, что уже более 1000 баз отдыха на побережье Азовского моря признаны “бесхозными”, поэтому соответственно они в ближайшее время будут “национализированы”.

Ситуация во временно оккупированном Бердянске (Запорожская область) отличается обстановкой правового беспредела. Оккупационные власти поддерживают атмосферу насилия. Однако репрессии от оккупационных властей — это привычная практика для всех захваченных территорий. Так называемые власти по-прежнему боятся проявления украинских настроений и стараются “зачистить” малейшие проявления.

В начале ноября после удачных поражений Силами обороны Украины инфраструктуры порта во временно захваченном Бердянске российские оккупанты провели рейд в ближайших районах — искали наводчиков среди жителей окрестных домов. 

Во всех захваченных городах действует принудительное лечение для подростков, которых уличают в проукраинской позиции. А вот взрослым в реалиях оккупации угрожают длительные тюремные сроки.

К примеру на оккупированной территории Донецкой области в подразделениях по делам несовершеннолетних состоят на учете 263 человека, из них 16 — за “действия экстремистского характера”. 19 подростков были поставлены на учет с начала 2024 года. К уголовной ответственности привлекли 161 несовершеннолетнего — всех обвинили в “радикализме”. Из них 48 принудительно поместили в психиатрические учреждения.

Репрессии продолжаются и в Крыму. 21 ноября задержали главного редактора крымскотатарского детского журнала “Арманчыкъ” Эдие Муслимову. Ее продержали 36 часов на допросе, а затем отпустили. Сотрудники ФСБ объяснили Муслимовой, что ее задержали, потому что к ним “поступил сигнал”.

Главред “Арманчыкъ” сообщила, что ей пришлось долго доказывать законность работы журнала. Следователей интересовало, почему, имея 1 485 подписчиков, журнал еще “как-то держится”.

“Арманчыкъ” — детский журнал, который помогает изучать крымскотатарский язык. Издается в Крыму с 2011 года и выходит ежемесячно. В 2019 году Муслимова сообщала, что журнал переживает кризис и находится на грани закрытия.

По данным Крымскотатарского Ресурсного Центра, летом насчитывалось 165 политзаключенных Крыма, которые отбывают наказание в российских колониях. Из них 100 — представители коренного крымскотатарского народа.

Параллельно с репрессиями в оккупации продолжается паспортизация. Людям, у которых есть имущество в оккупации, но нет российских документов, будут предлагать оформлять “вид на жительство”, как иностранцам. С декабря для получения каких-либо льгот необходимо иметь российские документы, в первую очередь паспорт. 

Как РФ навязывает свои правила

О разных проблемах аспектах жизни украинцев на оккупированной территории в эфире телеканала FREEДOM рассказали:  

• Рефат Чубаров, председатель Меджлиса крымскотатарского народа; 
• Павел Лисянский, директор Института стратегических исследований и безопасности, доктор философии по политическим наукам; 
• Виктор Дудукалов, заместитель главы Бердянского районного совета. 

РЕФАТ ЧУБАРОВ: России необходимо держать в постоянно страхе жителей Крыма  

— В Крыму начали раздавать нашу бесценную крымскотатарскую землю. Каждый, кто подписывает контракт на территории Крыма, или его близкие в случае его гибели могут рассчитывать на участок земли. 4 300 участков выделяют для обеспечения плана под призыв [на “СВО”]. 

Дело в том, что земля является привлекательным бонусом для привлечения в российскую армию как местных коллаборантов, так и приезжих людей из регионов России в оккупированный Крым. Под выделение земли больше соглашаются подписывать контракты молодые люди, тогда как под денежное вознаграждение больше подписывают контракты люди старше 45 лет, у которых денежные проблемы, и которые меньше ценят жизнь. И чтобы привлечь молодежь, вот и пошли на выделение земельных участков. Семьи погибших жалуются, что вопрос выделения земли затягивается после гибели контрактника.

Единственный “плюс” в этом моменте, что оккупационная власть такими действиями составляет нам заранее уже точно выверенный список военных преступников. И когда Крым будет освобожден, можно смело брать списки участников “специальной военной операции” с земельными участками, и идти по ним, если кто-то еще останется в Крыму. Они будут отданы под суд, и нам не придется на них тратить много следственного времени. Потому что эта земля ими получена именно за совершение преступлений против Украины и ее граждан. 

Похищение Эдие Муслимовой нас всех шокировало. Это 61-летняя женщина. 21 ноября она сообщила родным, что направляется к своей 90-летней матери. Но она не дошла до машины, которая стояла недалеко от дома на парковке. А сама Эдие Муслимова исчезла. Сразу адвокаты в Крыму начали выяснять, где она может быть. 

Это в Крыму уже проторенная дорога: когда человек исчезает, адвокаты сразу направляются в следственный комитет, управление ФСБ по Крыму, в следственные изоляторы. Потому что, если о человеке ничего не известно и есть явные признаки его похищения, то в первую очередь это дело рук ФСБ. 

И когда адвокаты прошли по этому кругу, то везде говорили, что Эдие у них нет. То есть явно врали адвокатам, родственникам. 

Отпустили ночью, буквально за 20 минут до 23 ноября. Видимо, ей поставили условие, чтобы она записала видео (ночью 23 ноября Эдие опубликовало видеообращение в Facebook, — ред.). Но я очень хорошо знаю эту семью. Я дружил с ее покойным отцом, он был намного меня старше, мудрейший человек и очень известный в Крыму. И семья тоже очень патриотическая. Я увидел на этом видео, как Эдие пытается подбирать слова, она всех успокаивала и выражала большую благодарность за то, что ее искали и беспокоились о ее судьбе.

То есть 35 часов 61-летней женщине не давали спать, ее допрашивали. Они интересовались ее детищем — Эдие основатель и редактор крымскотатарского детского журнала “Арманчыкъ”, который издается с 2011 года. Оккупантов очень беспокоят подобные издания, поскольку они позволяют в режиме оккупации Крыма сохранять росточки крымскотатарскости. Разумеется, оккупантов такие проекты бесят, и они думают, как расправиться с подобного рода культурными проектами.

Устрашающие аресты направлены на то, чтобы окончательно запугать людей в Крыму, чтобы они просто ничем для общества полезным не занимались.

В ход идут все известные методы, первую очередь это демонизация Украины. Это необходимо для того, чтобы было легче совершать преступления российским оккупантами, в первую очередь на оккупированных территориях Украины, куда они направляют своих солдат. 

Также действует устрашение жителей оккупации. Там постоянно выявляют недовольных, тех, кто не приемлет российскую оккупацию. Уже все знают о том, что в Крыму очень поощряются доносительства и есть специально подготовленные люди. Они создали организации такие как СМЕРШ.

Количество политзаключенных крымчан увеличивается. Часть людей, лишённых свободы находятся в условиях российских тюрем уже и 7 и 8 лет. Разумеется, в таких условиях у них обостряются болезни, ухудшается их физическое состояние. 

В прошлом году мы потеряли двоих людей, которые были лишены свободы именно по политически мотивированным обвинениям. Это Константин Ширинг и Джемиль Гапаров. 

Ухудшается состояние Ирины Данилович. Это гражданская активистка, правозащитница, которая получила срок заключения 7 лет. В тюрьме она практически утратила слух. 

ПАВЕЛ ЛИСЯНСКИЙ: Жителям оккупации все сложнее защищать свои права в суде

— Для Кремля очень важно, чтобы граждане Украины взяли оружие и пошли воевать против своего народа. Поэтому обратите внимание, что 85% из тех, кого призвали, отправляют в Южный военный округ, командование которого руководит военными операциями против Украины. И соответственно, этот вопрос не количественный. Он идеологический. 

Я на это смотрю как на тест. То есть они как бы тестируют, они смотрят, какое есть желание у местных жителей отдавать туда своих детей. Я думаю, что в будущем они попытаются увеличить количество призывников, потому что для них это дополнительный мобилизационный ресурс. 

Если брать вот количество, которое они, скажем так, призвали, то это по 50 человек с временно оккупированной территории Луганской и Донецкой областей и по 100 человек из Запорожской и Херсонской областей. Но почему меньше из Луганской и Донецкой области? Да потому что там и так идет мобилизация для участия юношей в военной агрессии Российской Федерации против Украины.

Недавно мы выпускали отчет, он назывался “Принудительная мобилизация рабочих на оккупированных территориях Украины”. Там мы показали систему развертывания мобилизационных пунктов на новых оккупированных территориях Украины и, соответственно, с открытием этих мобилизационных пунктов для юношей, которым исполнилось 17 лет, выезд с оккупированной территории уже был ограничен. То есть когда там учебные заведения — школы, техникумы передают документы в военные комиссариаты оккупантов, уже идет блок на юношей, которым запрещено покидать временно оккупированную территорию Украины. 

Очень широкие полномочия были даны пограничной службе ФСБ для того, чтобы она осуществляла рейды проверки жителей, которые находятся в этой приграничной зоне. Другими словами, это приграничная зона, которая блокирует фактически тех, кто просто хочет убежать с оккупированной территории. Такое количество людей, уже на начало 2024 года стало огромное количество… Таким образом стараются перекрыть поток “уклонистов” от службы в вооруженных силах Российской Федерации.

Мы не строим иллюзию, что в оккупационных судах можно защитить права человека. Мы видим, что и этот механизм оккупанты заблокировали для местных жителей. Буквально в прошлом месяце мы зафиксировали случаи, когда местных жителей на оккупированной территории попросту перестали пускать в суды. Потому что они старались защищать себя от незаконных призывов в вооруженные силы РФ. 

Человек приходит с иском в суд по защите своих прав. А судебная охрана в судах на него составляет административный протокол с предупреждением, что этот административный протокол может превратиться в уголовное дело.

Поэтому единственный выход, который сейчас остается, чтобы юноша мог избежать службы в оккупационной армии — обследование в больнице. 

А на временно оккупированной территории просто нет нормальной системы здравоохранения, там большое количество медицинских услуг просто заблокировано. Для этого люди делают справки, что нужно, к примеру, в какой-то больнице пройти обследование и таким образом через эти справки они вывозят детей на территорию Российской Федерации, а оттуда они уже уезжают в другие страны. Таким образом люди спасаются.

ВИКТОР ДУДУКАЛОВ: Из Бердянска просто выжимают соки, потому что понимают, что он не будет российским  

— Если человек себя позиционирует как украинец, это значит, что в перспективе он останется без жилья, без транспорта, без прав управления автомобилем и так далее. И рано или поздно человек будет определен “на подвал”, где к нему будут применены репрессии, пытки. 

По “лучшим стандартам” концлагерей Второй мировой проводят репрессии — людей бьют током, отрезают пальцы, отбивают конечности и прочее. То есть происходит жуткое насилие. Это военные преступления, и совершают их вооруженные представители РФ. Таких случаев очень много.

Буквально в этом году оккупанты опубликовали список из 500 тыс. земельных участков на территории Бердянска и Бердянского района, которые хотят “инвентаризировать”. Они сейчас говорят о том, что будут запускать то ли земельный реестр, то ли кадастр. Так же, как и с квартирами, всех собственников земельных участков надо провести через этот реестр или кадастр. Сейчас они опять находят предлоги для того, чтобы по определенным земельным участкам собственников не нашлось. И они будут благополучно “отжаты” так называемыми властями.

“Национализировали”, так сказать, разным способами, начиная с физически занятых квартир без единого документа, и заканчивая мало-мальски похожей на какую-то официальную так называемой “национализацией”. Обещалось, что “национализация” будет иметь два варианта. Продажа с аукциона и доход в местный бюджет. И второй вариант — это якобы отдавать нуждающимся. 

Никто из по-настоящему нуждающихся у них ничего не получил. Тем, кому нужнее, у них, как оказалось, генеральские погоны есть или какие-то иные статусы.

Как будет проходить отопительный сезон, который начался, непонятно. Неизвестно, отремонтировали оккупанты те узлы, которые надо было восстановить перед отопительным сезоном, или нет. Что там с аварийными бригадами, с сотрудниками в бригадах? Что с материалами ремонтными? Как это будет происходить в условиях жутчайшего ограничения с электроэнергией, с перебоями с подачей воды? 

Показателем “русского мира” является то, что в начале отопительного сезона, когда запитали систему, люди начали воду сливать с батарей, потому что ее нет в домах. Просто сливают воду с батарей для того, чтобы посуду помыть или сделать что-то еще. Вот стандарты, которые принесли оккупанты на нашу землю. И мы понимаем, что перспективы будут только хуже и хуже. 

Они же там все признают, что не навсегда [пришли]. Никто не относится ко всему так, будто на этой территории будет развитие. Просто выжимаются соки, вывозится вся техника, все воруется. Бердянск — пустой. Вся недвижимость, которая была “отжата”, уже “раздербанена”. Абсолютно вся. 

Читайте также: Случаи стали массовыми: как в оккупации забирают квартиры у украинских граждан, рассказал Лисянский