Мировой опыт свидетельствует о том, что существует возможность выдачи российских военных преступников для предания их суду, однако пока все-таки стоит рассчитывать на заочное правосудие. Такое мнение сегодня, 11 мая, в эфире телеканала FREEДОМ выразил политолог Игорь Рейтерович.
Он привел в качестве примера бывшего президента Югославии Слободана Милошевича, который был выдан правительством Сербии Гаагскому трибуналу.
“Поэтому, конечно, сценарий того, что российские военные преступники высшего уровня, понятно, не какие-то там исполнители, а те, кто непосредственно отдавал приказы, могут предстать перед судом, он, безусловно, существует. Просто по состоянию на сегодня он пока видится, давайте говорить объективно, маловероятным, но в силу того, что никто не собирается захватывать, оккупировать Российскую Федерацию и создавать там такой трибунал, который был непосредственно в Нюрнберге. Поэтому в этом плане мы пока должны рассчитывать на заочное правосудие”, — сказал Рейтерович.
Политолог подчеркнул, что все решения должны предварительно приниматься с соблюдением всех необходимых процедур, деталей и нюансов, чтобы не исключалась возможность осуждения военных преступников РФ в зале суда и отбывания ими наказания в международных тюрьмах.
“В принципе, так работают все международные суды, международные трибуналы, которые учитывают два варианта развития событий. Какой из них будет? Это уже решается непосредственно в процессе привлечения к ответственности и завершения либо незавершения тех или иных судов”, — сказал Рейтерович.
При этом политолог не исключает, что некие переговоры с РФ возможны еще до вынесения решений спецтрибунала, но только после того, как российские оккупационные войска покинут территорию Украины, а сама Россия будет готова каким-то образом формализовать для себя окончание войны.
“Но опять-таки, по состоянию на сегодня, это очень маловероятно. И, скорее всего, война закончится таким, знаете, естественным способом. В каком плане? Россиян выбросят из Украины, они не будут подписывать какие-либо договора, а вообще будут считать, что никакой войны с Украиной не было. Они же это до сих пор называют “специальной военной операцией”. Но после этого начнется уже суд и процедура привлечения к ответственности всех тех людей, которые имели отношение к совершению военных преступлений, преступления против человечности. Вот этот вариант на сегодняшний день наиболее вероятный, учитывая и заочную систему правосудия”, — считает Рейтерович.
Он назвал нынешнюю ситуацию уникальной и отметил, что очень сложно в связи с этим ссылаться на мировые прецеденты, в том числе и на Нюрнбергский трибунал.
“И, к сожалению, Россия прекрасно об этом знает, и в какой-то мере она этим пользуется, ссылаясь постоянно на международный иммунитет того же президента Путина, не называя войну войной”, — сказал политолог.
При этом он подчеркнул, что подобные уловки не помогут российским военным преступникам избежать ответственности.
“Речь идет не о десятках и даже не о сотнях людей, которые должны быть привлечены к ответственности. Речь идет о тысячах, начиная от обычных солдат, которые совершали те или иные действия, и заканчивая непосредственно высшим военно-политическим руководством РФ. Поэтому никакого отката назад, никаких там историй о том, что, ну, о’кей, мы решили забыть. Россия публично признала свою вину, но не хочет нести какой-то формальной ответственности. Мы поэтому закроем глаза на то, что они совершали в Украине. Этого не будет”, — убежден Рейтерович.
Читайте также: Зачастую повторяется всё до деталей, очень много параллелей с Нюрнбергским процессом, — Гавриш о создании спецтрибунала для Путина
Как сообщалось ранее, коалиция по созданию специального трибунала для военных преступников РФ насчитывает уже 36 государств. Создать группу государств-единомышленников, требующих ответа России за военные преступления в суде, Офис президента Украины призвал в сентябре прошлого года. В январе создание спецтрибунала для России поддержал Европарламент. С тех пор свою солидарность выразили ряд стран и чиновников ЕС. Нидерланды же готовы принять трибунал у себя. Каким будет формат этого суда — пока открытый вопрос.