Разведорганы Украины и России следят за экономикой друг друга — детали от Гардуса

Ущерб нефтеперерабатывающим мощностям России вследствие атак беспилотников составляет не менее 7%. Об этом сегодня, 2 июня, в эфире телеканала FREEДОМ сообщил коммуникационный менеджер движения Razom We Stand Максим Гардус.

“По текущим данным, по состоянию на май в России переработка нефти сократилась на более 370 тыс. баррелей в день, что составляет около 7% общей переработки нефти в России. 7% — это достаточно много, но, к сожалению, не смертельно”, — сказал он.

Половину доходов госбюджета России покрывает экспорт нефти и газа. А примерно треть бюджета РФ тратится на войну. Поэтому любое снижение доходности нефтепереработки ослабляет милитарную российскую машину.

Российские власти не раскрывают истинных цифр падения в нефтеперерабатывающей отрасли. Делается это по нескольким причинам.

“Думаю, причина — безопасность. Чтобы труднее было просчитать, какие точки являются особенно важными для российской нефтеперерабатывающей промышленности и чтобы они не стали приоритетом для нанесения ударов теми же беспилотниками. Во-вторых, чтобы Украина и ее западные партнеры не могли сигнализировать о том, что атаки привели к уменьшению нефтепереработки на такой-то процент, т. к. если нет базы для сравнения, то уменьшение очень сложно посчитать в процентах. И, наконец, для того, чтобы успешней транслировать месседжи для скептиков помощи Украины о том, что эти удары якобы не приносят пользы. И этот комплекс причин приводит к тому, что они хотят, чтобы появлялись новости, например, о снижении нефтепереработки на 7%”, — пояснил Гардус.

Оценить ситуацию можно по косвенным данным, “но поскольку они неофициальные, ими будет труднее оперировать официальным лицам”.

“Несомненно, и Украина, и Россия, разведывательные органы следят за экономикой друг друга. И по закрытым каналам эта информация все равно передается. Очень сложно скрыть работу нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ), поскольку они полностью встроены в систему экономики. Нефть на НПЗ попадает по трубе, перерабатывается, вывозится с НПЗ. Железнодорожные составы и машины везут переработанные нефтепродукты в порты, далее они транспортируются судами. То есть не может НПЗ в XXI веке работать тайно”, — рассказал эксперт.

Также на основе косвенных данных можно оценить ситуацию с экспортом из России.

“Нефтепереработный экспорт из России упал до очень маленьких объемов. Но он продолжается в Венгрию по нефтепроводу “Дружба” — и здесь, кстати, очень легко установить данные, поскольку нефтепровод закончился в ЕС и можно поднять данные таможни. А вот посчитать общий объем экспорта флотом — как официальным, так и теневым — труднее, поскольку мы не имеем документов. То есть можно только исходить из предположения о том, что судно “Х” зашло в порт “Балтийск”, заполнилось “под завязку” и ушло. И тогда можно накопительным итогом посчитать, сколько по трафику танкеров зашло и ушло. Этим, несомненно, занимаются как разведывательные органы множества стран, так и общественная мониторинговая группа, в том числе наша украинская группа Black Sea, которая считает, сколько ушло российского ресурса по Черному морю из Новороссийска. То есть косвенно установить можно, но эти данные сложнее использовать в официальной коммуникации, как Украине, так и нашим западным партнерам”, — подчеркнул Гардус.

Читайте также: “Хотят скрыть эффективность ВСУ”: РФ пытается засекретить информацию о нанесенном ущербе от ударов дронами по НПЗ (ВИДЕО)