Перевоспитанные Кремлем: как россияне превращают украинских детей в янычар Путина

У них отбирают прошлое. Их будущее — туманно. Их рассматривают, как ресурс для будущих войн. Они — украинские дети. Они должны были учиться в школах, играть со сверстниками, ездить летом на море и мечтать о профессиях футболиста, космонавта или учителя. Но россияне разрушили их мечты. Украли их детство. И пытаются лишить будущего.

Кремль развернул преступную практику похищения юных украинцев. Ее цель — взрастить солдат для новых войн. В этой теме в “Специальном репортаже” телеканала FREEДOM разбиралась журналист Ксения Барвиненко.

Спасение Никиты

Исхудавший, растерянный и в одежде не по размеру. Именно таким Полина увидела 9-летнего внука Никиту, который целый год провел в российском плену. Мальчик проходил оздоровление в Олешкинском интернате для детей с инвалидностью в Херсонской области. В марте 2022 года его должен был забрать домой отец, но не успел…

“Я очень боялась за Никиту. У него очень сложная диета. Когда я его забрала, он весил 25 кг. Сейчас он уже 35 кг. Ему давали, мне кажется, какие-то препараты, потому что когда я с ним по телефону разговаривала по 15 минут, то он 15 минут не выдерживал”, — рассказывает Полина.

После российского вторжения город Олешки оказался под оккупацией. Россияне вывезли детей в Крым, затем — в Россию, а оттуда — в оккупированный Скадовск на Херсонщине.

На тот момент Полина, бабушка Никиты, жила в Польше. Как только узнала, что внук в плену у россиян, — бросилась спасать.

“Очень тяжело забирать детей. Мы проходим все: проходим фильтрацию, проверяют телефоны, обыскивают. Меня допрашивали, этот разговор записывали. Потом на Армянске снимали отпечатки пальцев, допрашивали. Спрашивали, например, где [украинские] ПВО стоят. Я говорю: “А что это такое? Я ж только из Польши, смотрите, у меня же в паспорте отмечено, что я три года в Польше была”, — вспоминает женщина.

76 дней Полина обивала порог интерната. Местный коллаборант, назвавший себя директором учреждения, отказывался отдавать ребенка, он на себя оформил опеку над Никитой.

Три раза директор интерната, где удерживали Никиту, отказывался отдавать его Полине, выдвигая новые условия. Вплоть до того, что заставляли принять российское гражданство.

“Он мне говорит: “А докажите, что вы бабушка, делайте ДНК-тест”. У меня было решение, чтобы забрать ребенка, но он не захотел отдавать внука на его основании. Мы сделали ДНК, мы ждали месяц результаты теста, но я дождалась. После ДНК он снова отказал, говорит: “Бери российский паспорт”. Я отвечаю: “Не могу взять российский паспорт, я из Польши приехала за ребенком, у меня семья в Польше”, — продолжает женщина.

Но пока родная семья Никиты добивалась его возвращения, в России ему уже нашли приемную.

“Ребенок уже шел на усыновление, его уже ждала семья, которая его заберет. Об этом я узнала из разговоров с Никитой. Он говорил, что ходил с женщиной, она ему конфеты покупала, игрушку дарила”, — говорит Полина.

Разыскиваемая Международным уголовным судом уполномоченная при президенте РФ по правам ребенка Мария Львова-Белова на камеру путинских глашатаев улыбалась, наблюдая за долгожданным воссоединением 9-летнего Никиты с бабушкой.

Но как только картинку отсняли…

“Белова выгнала всех журналистов, всех полностью, и начала предлагать мне всё — дом, квартиру, машину, “все что вы хотите, только оставайтесь” Я сказала: “Нет, Никита — украинец, я — украинка, я приехала забрать ребенка, и я не буду жить в России”, — рассказывает Полина.

Но вывезти ребенка из России оказалось только половиной дела, спасти душу Никиты от последствий российского “перевоспитания” еще предстоит.

“Кричит “я хочу в Россию”. Никита очень изменился, у него нет понимания, что я бабушка, он может меня послать, назвать плохими словами. Он некоторые слова не может выговорить, но после РФ маты он хорошо знает”, — делится Полина.

Схемы похищения

Случай с Никитой — не единичный. По данным бывшего уполномоченного президента Украины по правам детей, директора фонда Save Ukrainе Николая Кулебы, с 2014 года Россия похитила 1,5 миллиона маленьких украинцев. Они депортированы в РФ или живут в оккупации. По данным украинского Национального информационного бюро, в период полномасштабного вторжения 2022 года идентифицировано около 20 тысяч депортированных детей, а общее их число может быть намного больше, так как у украинских властей нет доступа к оккупированным территориям.

“Представьте себе масштаб трагедии: за 10 лет — почти 20% детского населения Украины живут под влиянием российской пропаганды, особенно дети, которые находятся в Крыму и на оккупированной части Донбасса. Многие из них сегодня получили паспорта так называемых “ДНР”, “ЛНР”, а кого переместили принудительно, или депортировали, или похитили — они живут в России”, — говорит Кулеба.

Маленьких украинцев вывозили из интернатов, детских домов. Обманом забирали у родителей под предлогом “оздоровления” в санаториях.

Так случилось и с херсонцами, в 2022-м их вывезли из оккупированного на тот момент города в Крым, якобы на отдых.

“В городе было объявление, что “управление образования” организует бесплатную поездку детей на море на 24 дня. Мы обсудили это, и решили отпустить своих девочек, так как они давно не видели море, а ситуация в Херсоне была очень сложной. Мы решили, что отправлять их на 24 дня не рискованно”, — поясняет Ирина Гринченко, жительница Херсона.

“Нам говорили, что “отдых” продлиться на неделю, потом это продлилось на месяц, а потом нас перевезли в другой лагерь”, — рассказывает херсонец Юра, который был депортирован россиянами в результате такого “отдыха”.

Затягивание периода “отдыха” — это один из этапов будущего похищения украинских детей.

“Первый лагерь отдыха, в который ехали дети, обычно был хороший. По истечении определенного времени, когда все понимали, что никого возвращать не собираются, условия менялись, и довольно радикально. Хорошо, если была кровать и какая-то комната, обычно там не было санитарных условий: ни нормального душа, ни туалета, отсутствовала еда, не было медосмотра, дети болели”, — констатирует Анастасия Халиулова, правозащитница, координатор проекта “Путь домой”.

Но все это не волнует российских оккупантов. Их интересуют лишь масштабы похищений. Когда схема с “оздоровлением” раскрылась, пришлось выдумывать новые поводы, чтобы разлучить близких. 

“Детей перемещают с временно оккупированной Луганской области, например, по причине вероятных лесных пожаров. Если до этого использовались так называемые “гуманитарные программы” — на медицинское обследование, в детские лагеря, то теперь ищут все новые и новые основания вывезти детей с временно оккупированных территорий Украины в РФ”, — отмечает Дмитрий Лубинец, уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека.

Или же отбирают у родителей через ручные суды. 

“Похищения продолжаются. По состоянию на этот месяц мы фиксировали вывоз детей. Недавно была новость на оккупированной территории, что 20 тысяч детей из “ДНР” ждут родителей из Российской Федерации. Вопрос — откуда взялись 20 тысяч сирот? А они взялись появились потому, что “суды” сейчас массово принимают решения по лишению родительских прав, детей просто массово забирают у родителей”, — комментирует правозащитник Павел Лисянский.

Индоктринация

Но зачем России сотни тысяч украинских детей? В Кремле говорят — спасают от войны. Но это лишь предлог, чтобы толкнуть в западню российской пропаганды.

“Нас заставляли встать, когда зазвучал российский гимн. Тем, кто не встал, пришлось писать объяснительные на директора лагеря: почему ты не вставал на гимн России, не пел его. Я писал, что не хочу вставать на этот гимн, не хочу петь его”, — рассказывает херсонец Юра, после своего возвращения в Украину.

“Приезжала московская проверка, и нас заставляли петь песни о Россию, а если не споете — пойдете к старшему вожатому”, — добавляет девочка, которую также удалось вернуть на родину.

Этот процесс называется индоктринация — систематическое навязывание идеологии человеку, чтобы влиять на его убеждения и поведение. Ритуалы — первый этап этого процесса. Непокорных запугивают и наказывают. А дальше — уроки ненависти. Не только в санаториях или интернатах, где расселяли похищенных детей, но и в школах, которые оказались в оккупации.

“Каждый понедельник в школах проходят “разговоры о важном”. Представьте себе: дети, условно, 8-10 лет каждый понедельник получают новую дозу российской пропаганды, где героизируется российская армия. На Луганщине сразу после оккупации новых территорий в 2022 году был создан черный список книг, которые необходимо было изъять из библиотек. Этот список насчитывал 365 позиций, им была замена. Только в этом регионе заменили 2,5 миллиона книг”, — сообщает Ольга Айвазовская, глава правления гражданской сети “Опора”.

Учебники для школ в оккупации россияне начали печатать с началом полномасштабного вторжения. Это еще раз подтверждает, что киднеппинг, депортация, политика “перевоспитания” — не случайность и не перегибы на местах, а целенаправленная государственная политика РФ. Которая, правда, едва не провалилась — ведь родители не хотели отдавать детей в школы под российскими флагами.

“Чтобы пополнить свои школы, начали ходить по домам, угрожать лишением родительских прав, изъятием детей. Не все педагоги хотели обучать уже по российской программе, поэтому были найдены учителя-коллаборанты. В школах было запрещено говорить на украинском языке, иначе ребенок мог быть наказан. Дети, которых мы возвращали, рассказывали, что они должны были постоянно петь российский гимн, что учитель внушал им каждый день, что теперь они живут в России. И когда всему классу задавали вопрос “Где вы живете?”, они все должны были отвечать — “в России”. Были учителя, которые упорно отстаивали Россию и говорили: “Вы должны быть горды умереть за Россию. Вы должны быть горды умереть за Путина”, — рассказывает Николай Кулеба, глава общественной организации Save Ukraine.

Насильственная паспортизация

Умереть за Путина — вот чему Россия пытается научить украинских детей. Почти 600 тысяч россиян уже стали жертвами путинских амбиций, такие цифры потерь армии РФ на фронте. Только вдумайтесь — более полумиллиона. Это если бы одним махом вымерла Рязань или Сочи. Поэтому Кремль судорожно ищет новых солдат. Тех, кого в будущем не жалко послать на убой. Украинцев.

Март 2022 года, в плен ВСУ попали студенты с оккупированных территорий Донецкой области. 19-летних ребят мобилизовали в российскую армию и отправили воевать.

“Посадили нас в поезд. И только в поезде нам показали, как разбирать и собирать оружие. Большинство оружия было ржавое. К примеру, один парень вытащил пружину из ствольного короба, и она распалась у него в руках”, — говорит один из пленных.

Когда Россия оккупировала часть Донбасса в 2014 году, этим ребятам было по 11 лет. 8 лет тотального промывания мозгов не прошли зря. Пленные рассказывали о плохих условиях в российской армии, неисправном оружии, жестокости командиров. Но ни словом не обмолвились о сожалении, что их отправили воевать против сограждан. И только в плену вспомнили о том, что они — украинцы.

“Учитывая, что у меня свидетельство о рождении украинское, то, естественно, я буду считать себя гражданином Украины. По крайней мере, русскими мы себя не считаем”, — говорят пленные.

В Кремле это учли, и теперь повсеместно выдают российские паспорта.

“Несмотря на запрет международным правом изменять гражданство во время вооруженных конфликтов и оккупации, Российская Федерация делает это массово через паспортизацию родителей. Для родителей создают условия, при которых они не могут проживать в оккупации, не получив российский паспорт. Родителям прекращают выплачивать социальные пособия, пенсии. Получение российского паспорта является условием получения аттестата о среднем образовании. И это повсеместно на оккупированных территориях”, — подчеркивает Алена Лунева, директор по адвокации Центра прав человека ZMINA.

“Россия паспортизирует всех, выдает свое свидетельство о рождении. И если ребенок отказывается получать, его наказывают. У нас есть парень, которому дали свидетельство, он его порвал, и его наказали: четыре раза по 15 суток он сидел в одиночной камере”, — дополняет Николай Кулеба, глава общественной организации Save Ukraine.

Незаконное усыновление

Усыновление россиянами — один из элементов индоктринации, политики укрощения украинских детей. По меньшей мере, 400 малышей уже оказались в российских семьях. И это только те, кому не поменяли имена, и чей путь удалось отследить.

“Мы вернули парня 13 лет из российской семьи, в которой отец — российский военный, получивший ранение на войне против Украины. Приемная мать так ненавидела этого ребенка, что просто не выносила его рядом. Скажите мне, какая мотивация взять этого ребенка, когда твой муж воюет против Украины? Вы берете украинского ребенка, вы его ненавидите, чтобы что? Понятно, что через средства массовой информации они показывают, как любят своих приемных детей, как беспокоятся, и как делают из них россиян”, — отмечает Николай Кулеба, глава общественной организации Save Ukraine.

А вот вне пропагандистских объективов россияне не скрывают настоящего отношения к украинским детям. Например, “приемная мать” из Сургута в прямом эфире, явно в состоянии алкогольного опьянения, рассказывает, что бьет девочку из Мариуполя, над которой взяла опеку. Зрители пытаются образумить россиянку, но безуспешно:

— Я сейчас на видео запишу все, что вы говорите, и отправлю в специальный службы. Только попробуй тронуть ребенка!

— Так забирайте свою хохлушку.

— Эля, ты бьешь ребенка?

— Наказываю, наказываю.

И сколько еще маленьких украинцев сносят издевательства и насилие в российских семьях, где показная любовь и забота заканчивается, как только гаснут камеры пропагандистских телеканалов.

“На временно оккупированной территории Донецкой области только за прошлый месяц внесли дополнительно в банк данных 98 детей-сирот. И цифра растет. Это те, кого вносят на усыновление сразу. А есть те, кого депортируют в российский детский дом, и уже там вносят на усыновление, и мы не знаем — это ребенок с оккупированных территорий или нет”, — подчеркивает правозащитник Павел Лисянский.

“Для россиян наши дети — трофеи. Если пообщаться с кем-то из семей, кто усыновил украинца, это просто гордость для них”, — добавляет Анастасия Халиулова, координатор проекта “Путь домой”.

Немаловажным является и финансовый фактор.

“Это не только вопрос получения соцпомощи. Если россияне взяли под опеку, а затем усыновили ребенка, они получают деньги от государства, как опекуны. И это немалые деньги в России. А потом вы этого ребенка отправили в военное училище, и он пошел на войну против Украины, и его убили. Как родственник этого ребенка, вы получаете 50 тысяч долларов компенсации. Разве это не заработок для бедной российской семьи в сельской местности, где таких денег никогда не видели?”, — акценирует Николай Кулеба, глава общественной организации Save Ukraine.

Присвоила себе украинского ребенка и российская омбудсмен-преступница Мария Львова-Белова. Вряд ли ради финансовой выгоды, скорее — для пропаганды.

История Дениса

Школьное образование в РФ и на оккупированных украинских территориях построено таким образом, чтобы украинский ребенок не имел иного шанса, как стать “россиянином” и “воином Путина”.

“Поймите, ребенок попадает в среду, в атмосферу, где с его умом лепят то, что хотят. Российские предметы, русский язык и искаженная российская история. Ты поешь российский гимн. А дальше — милитаризация. У них есть 16 различных милитарных движений, даже “Вагнеренок”. В этом “Вагнеренке” к детям приходят представители частной военной компании “Вагнер” — это бывшие и нынешние преступники и рассказывают о том, как они воюют с Украиной, о своих “подвигах”, о том, как они убивают украинцев”, — говорит Николай Кулеба, глава общественной организации Save Ukraine.

Милитаризация детства — следующий этап российской политики “перевоспитания”. После уроков ненависти, где пропагандисты создают образ врага, кадровые российские военные в так называемых кадетских классах и всякого рода “юнармиях” учат детей убивать.

“Очень развивается так называемое кадетское движение. Мы нашли 128 школ, в которых, по сути, есть специальные курсы для кадетов, где дети школьного возраста проходят подготовку с признаками военной. Эта военная подготовка для тинейджера, для ребенка переходного возраста является элементом подготовки для участия в рядах вооруженных сил России в ближайшие 5-7 лет. Сразу после принятия паспортов РФ родителями, после обретения определенного возраста детьми, которые уже воспитаны в этой системе образования, они уже превращаются в солдат”, — поясняет Ольга Айвазовская, глава правления гражданской сети “Опора”.

Так случилось и с Денисом Костевым. Во время оккупации его родного Херсона тогда еще 16-летний юноша, который был сиротой, записывал видео, где выступал против агрессии РФ и диктатора Путина. Перед освобождением областного центра парня вместе с другими его земляками вывезли в оккупированный Крым.

“Когда мы приехали, нам сразу обозначили: украинская символика, националистические лозунги — запрещены. Мы были шокированы, я снял на видео условия, куда нас отправили. В моей комнате была температура 0 градусов, если дыхнуть — пар изо рта шел. Меня на следующий день вызвали в полицию, со мной проводили “профилактическую беседу”, сказали: если будешь сильно умничать — будет не очень хорошо. Если говорить дословно, то мне пригрозили, что вывезем тебя в посадку и дадим хороших люлей”, — вспоминает Денис.

Одиночество, страх и непрерывный поток российской лжи превратили украинского подростка — в российского пропагандиста.

“Я — участник “Движения первых,” это волонтерское движение, оно мне очень нравится. Планирую вступать в ряды юнармии, хочу служить в армии Российской Федерации, планирую переводиться в Нахимовское военно-морское училище”, — говорил Денис российскому пропагандистскому телеканалу.

Позже парень признался, что текст ему писали пророссийские агитаторы.

“Война на улице, ты не знаешь как жить, как выживать. Ты один, вокруг тебя никого нет, кто бы мог за тебя беспокоиться, ты никому не нужен. И когда твоей жизни угрожает опасность, ты сделаешь все… Пришлось под давлением органов сказать, что я не хочу ехать обратно в Украину”, — поясняет Денис.

“Дениса Костева подтянул директор лагеря: давал какие-то поручения, давал право руководить, быть помощником директора. А парню нужно самоутверждение, самовыражение. И подросток поддается этому. А потом он понемногу прозрел. Он понял, что следующий шаг — военное училище, а затем он, как российский солдат, пойдет воевать против Украины и погибнет там. А это и нужно российской пропаганде нужно: показать, как он героически погиб, убивая украинских нацистов. А Денис не глупый юноша. Он понимает, что вся суть российской любви и дружбы — ты должен стать жертвой этого режима”, — поясняет Николай Кулеба, глава общественной организации Save Ukraine.

Когда Денису исполнилось 18 лет, он сбежал из России, и сейчас находится в Польше. Российская ложь разрушила жизни сотен тысяч людей, и Денис не стал исключением. Теперь он боится возвращаться в Украину, думает, что его считают предателем.

“Мы ведь не знаем всего, что там происходило. Мы не знаем, на каком крючке он находится. И это не только Денис, у нас есть другие дети. Мы вернули мальчика с мамой. ФСБшники их раздели догола, снимали на видео — они должны были говорить, что любят Россию. Их предупредили: если вы хоть что-то скажете плохое о России, мы опубликуем это видео. Что они заставляли говорить этого парня, мы не можем даже представить”, — комментирует Николай Кулеба.

“Перевоспитание” по-русски

А тех, кого невозможно шантажировать, — отправляют в лагеря на “перевоспитание”. В один из таких попал херсонец Ростислав, за отказ петь российский гимн парень несколько раз сидел в одиночной камере.

“Там ужасно было, там на улицу тебя выводят дважды в день, утром на полчаса-час, и вечером на час. Там все ограждено, датчики движения, камеры наблюдения”, — рассказывает парень.

Лагеря по “перевоспитанию” специально сфокусированы на том, чтобы уничтожить украинскую идентичность. И не только идентичность, но и волю к сопротивлению. Политикой “перевоспитания” россияне закладывают почву для новой войны против Украины.

“Эта технология в России отработана до совершенства уже за более чем 100 лет. Наших людей они завозят в глубинку РФ. Миллионы украинцев были вывезены, миллионы были порабощены или убиты. Сколько наших с вами детей не знают сегодня, что они украинцы, потому что их похитили россияне, их перевоспитали россияне. Над их психикой поиздевались. Сколько из них в детских домах? Сколько из них разбросано по российским семьям и военным академиям? А сколько тысяч тех, которые были украинскими детьми 10 лет назад на Донбассе, в Крыму. Их уже нет в живых, потому что они были убиты как российские военные. За что они умерли? Нет ответа… За Путина, за то, что он хотел быть могущественным и показать всему миру свою значимость? Это настоящий геноцид”, — подчеркивает Николай Кулеба, глава общественной организации Save Ukraine.

За 2,5 года Украине удалось вернуть почти 800 детей. 40 стран объединили усилия, чтобы эта цифра увеличивалась. Международные организации призвали Россию прекратить насильственное перемещение детей, которое ООН признала военным преступлением, а Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) — геноцидом.

Украинские правозащитники добиваются, чтобы индоктринацию украинцев тоже признали геноцидом. Российский диктатор и его пособница-омбудсмен получили ордера на арест от Международного уголовного суда именно за похищение детей. И настанет день, когда и Путин, и Львова-Белова окажутся в таких же одиночных камерах, в какие они отправляли непокорных украинцев.

Читайте также: Уроки ненависти: как Россия готовит похищенных украинских детей воевать за интересы Кремля

---

Вы можете помочь вернуть несовершеннолетних граждан Украины домой. Если проживаете на территории Беларуси, России или на временно оккупированных территориях Украины и владеете информацией о депортированных детях — напишите в Telegram-канал “Я тут” или на сайт FREEДОМ. Киев гарантирует анонимность.

Напомним, телеканал FREEДОМ в партнерстве с советником-уполномоченным президента Украины по правам ребенка и детской реабилитации и Ювенальной полицией Украины запустил информационную кампанию “Знаешь — скажи!“, цель которой — мотивировать жителей России противодействовать принудительной депортации украинских детей и способствовать их возвращению в Украину.