Не стыдно и даже выгодно: почему в РФ вернулась практика доносов, объяснили эксперты

В Российскую Федерацию вернулись доносы. С усилением репрессий против неугодных и возвратом диктаторских методов управления пришел еще один символ тоталитарного прошлого. Сегодня доносительство в РФ стало по-настоящему массовым явлением. Как в сталинские и брежневские времена, так и в нынешнюю эпоху, в России на людей “стучат” по многим причинам: из-за денег, из-за личной неприязни, а также по идеологическим убеждениям.

При этом не все правозащитники и общественники согласны с формулировкой “вернулись”. Некоторые считают, что практика доносов была всегда, просто стала актуальной с началом войны РФ против Украины. 

Статистика поражает даже участников режима 

“Открыла Twitter в метро, поняла, что светит донос, закрыла”, — так одна из пользовательниц соцсети, которую цитирует The Insider, описала свои ощущения от поездки в общественном транспорте.

Российские государственные органы сами признают, что статистика доносов существенно выросла. Констатируют, что таких цифр не было никогда. Теперь в РФ жалуются на всех: политиков, журналистов и артистов. 

К примеру, российская Генпрокуратура по итогам 2022 года зафиксировала рост обращений на 322%. Ведомство получило и рассмотрела более 10 тысяч жалоб и обращений якобы по вопросам федеральной безопасности и межнациональных отношений. А годом ранее таких жалоб было менее 2,5 тысяч. 

Доносы стали не просто распространенной практикой, но и методом мести или достижения корыстных целей.

“Стучать” могут и внештатные сотрудники правоохранительных органов, и обычные граждане. Еще в 2015 году тайные осведомители спецслужб получили право на пенсию. Период работы “стукачом” теперь вносят в трудовой стаж, а сведения о работе передают в Пенсионный фонд. Сколько доносов уже написали в России — неизвестно. Например, по данным Роскомнадзора, за 2022 год поступило около 300 тысяч обращений россиян.

Такой случай не единичный с начала полномасштабной войны России против Украины. Часто доносы используют, чтобы отомстить. Например, в Подмосковье в прошлом году женщина таким образом пыталась лишить бывшего мужа родительских прав. А на прошлой неделе в Москве мужчина донес на соседей, которые шумели ночью. Но чтобы полиция отреагировала быстрее, заявил, что слышал лозунги “Слава Украине”.

Доносят друг на друга и разные лагеря “верных путинцев”. Так в Белгороде одна группа волонтеров написала донос в городскую прокуратуру на конкурентку — тоже волонтера. Традиционно ее обвинили в связях с Украиной и недостаточной поддержке президента России.

По словам политологов, такое количество доносов и заявлений даже между близкими людьми в России — прямой результат выстроенной Кремлем системы пропаганды.

“Когда мать сдает сына, когда отец вызывает полицию против своей дочери, когда начинают “стучать” друг на друга, клеветать и при этом пытаться выслужиться в том, кто является большей “матерью-героиней”, похоронив как можно больше своих детей. Антимораль во всей красе. Российская пропаганда промыла мозги россиянам настолько, что на сегодняшний день мы можем увидеть там не только экономический, но и информационный, и культурный лепрозорий”, — пояснил политолог, соучредитель “Национальной платформы стойкости и сплоченности” Олег Саакян.

Мнения журналистов и правозащитников

Чаще всего доносят на тех, кто якобы дискредитирует российскую армию или посягает на суверенность РФ. А под это понятие следствие может “подтянуть” и сине-желтую символику, и песни на украинском, и картинки с комментариями в социальных сетях, и слово “война” вместо “СВО”. Наказание может быть как административным, так и уголовным — то есть можно “отделаться” штрафом или сесть в тюрьму на срок до 15 лет. 

Откуда в россиянах столько жажды к доносительству и как это поощряет государство, в эфире телеканала FREEДОМ обсудили: 

• Екатерина Максимова, журналистка The Insider;
• Николай Полозов, адвокат; 
• Жанна Ульянова, журналистка проекта “Можем объяснить”. 

ЕКАТЕРИНА МАКСИМОВА: Есть доносчики, которые даже не понимают, что вредят простым людям

— Я не думаю, что доносы — это в крови. Это, скорее, продукт эпохи. Сейчас у нас второй этап — новый для моего поколения, но, безусловно, не для страны, когда доносы снова появляются, обсуждаются. 

Эта тема сейчас настолько глубоко сидит в общественном сознании людей в России, что все решения, даже не связанные с политикой, они принимают с оглядкой на возможные угрозы.

Это действительно поощряется государством, всегда были жалобщики. Во всех странах есть доносчики. Но если нет поощрения со стороны государства, то и доносительства не будет. В России эту систему построили с помощью законов. 

У нас целая вереница законов была принята за последний год. Хотя все это еще началось при пандемии коронавируса, а после начала войны расцвело пышным цветом. Это многочисленные законы о фейках, о дискредитации — они административные, уголовные, они себя дублируют. Это отличный инструмент для людей, которые, например, захотят расправиться с кем-то, использовать это в личных интересах. 

Следует в первую очередь выделить профессиональных доносчиков, которые зарабатывают себе пенсию, неформально сотрудничают с органами, ФСБ, полицией. Это все учитывается и засчитывается. То есть происходит поощрение такого сотрудничества. 

Есть три личных мотивации, как считает антрополог Александра Архипова. 

Первая — это получение эмоциональной выгоды, когда доносчик хочет наказать своего друга, брата, члена семьи после какого-то конфликта. 

Второй тип — когда люди используют доносы для сведения личных счетов. В частности, белорусский студент в Москве таким образом был вынужден покинуть Россию, потому что что-то у него не срослось с соседями снизу. Они на него написали донос о дискредитации российской армии и вынудили уехать, потому что им занялась полиция. 

Третий тип — это те “бдительные” граждане, которые считают, что они помогают государству, видя угрозу в людях, выступающих против войны. Такие доносчики искренне считают, что помогают. 

В СМИ попадают в первую очередь истории о доносах на противников войны. Это те самые доносы на сине-желтые ленточки у детей, одежду неправильного цвета и так далее. Инструментарий доносов сейчас используют и против сторонников войны. В Белгородской области было несколько конфликтов, когда одни патриоты написали донос на других патриотов, которые, по их мнению, недостаточно сильно любят Путина. 

К статистике Генпрокуратуры нужно относиться осторожно, потому что она — официальная. Скорее всего, это какая-то нижняя планка того, что на самом деле есть. Плюс все дела, которые касаются госизмены, засекречены, то есть мы их посчитать не можем. Непонятно, вошли они в этот перечень или нет. 

Но неважно, сколько написано доносов. Важно то, что эта тема стала медийной. Какая-то часть людей об этом вынуждена думать. Ведь это может коснуться сейчас любого, у кого, например, маникюр желто-синий. 

Очень показательна одна история. Я поговорила с продавцами мобильных аксессуаров, и практически все мне сказали, что у них за последние несколько месяцев выросли продажи экранов “антишпион”. Это такое покрытие на экране смартфона, которое не позволяет подсматривать в него из-за плеча. Мне кажется, это отражает, как минимум, состояние молодежи в российском обществе. 

В школах действительно “стучат”. Мне кажется, что это единичные случаи, потому что “стучать” и сейчас считается чем-то таким ужасным, позорным. Но известны случаи, когда директора “стучали” на детей. 

Отец Марии Москалевой сидит в тюрьме из-за рисунка, о котором донесла учительница. В другой школе директриса написала донос на девочку за то, что та не посещает уроки патриотического воспитания в школе. Этой семье удалось уехать. Это ужасная трагедия, но хотя бы никого не посадили в тюрьму.

В понимании тех, кто пишет доносы, это вообще не позорно. Это не донос, а, скорее, проявление гражданской позиции и бдительности. То есть люди искренне считают, что помогают государству. 

Можно открыть дело по административной статье о дискредитации российской армии, которая предусматривает штраф до 50 тысяч рублей. Можно завести уголовную статью за это же, но там будет тюремный срок на 15 лет. По какому принципу выбирают наказание, мне совершенно непонятно. Скорее всего, на большие сроки сажают людей по политическому заказу. 

Пока идет война, пока не сменится строй в России, мы не увидим признаков “оттепели”. Но надо понимать, что у самих органов власти тоже есть ресурс. Они не смогут обработать шквал доносов, если он обрушится на них лавиной. Я думаю, они это понимают. Именно поэтому депутаты и чиновники иногда выступают с осуждением доносов. 

НИКОЛАЙ ПОЛОЗОВ: Отмолчаться о войне не получилось

— Конечно, раньше такого не было. Депутаты Государственной Думы задают тон. Например, депутат Госдумы Александр Хинштейн пишет много доносов, по которым уже посадили достаточно много людей. 

И из этой истории следует еще одна мораль: если у кого-то были иллюзии, что можно отмолчаться, что война не затронет их, то, конечно, они существенно ошибаются. 

Сейчас без единогласного одобрения войны, без преклонения перед единым вождем Путиным человек уже становится преступником в российском государстве. И эта тенденция показывает, что усилия властей по внедрению военного нарратива в жизнь работает достаточно успешно. 

ЖАННА УЛЬЯНОВА:  Российская пропаганда презентует факт доноса как подвиг

— До войны доносы использовали, например, против “иноагентов”. В России есть люди, которые занимаются доносами профессионально. Например, издание “Открытое мнение” было закрыто ровно потому, что на нас написали донос. 

После начала войны люди стали доносить друг на друга, на своих родственников. Например, недавно мама донесла на свою дочку после ссоры по поводу Украины. И таких случаев становится все больше и больше. 

На российских госканалах это не называют доносами. Там говорят об этом, как о бдительности. То есть пытаются преподнести это как необходимость искать внутреннего врага. Когда люди живут в унижении и постоянном страхе, они ищут способ приобщиться к какой-то сильной руке или к чему-то большому. 

Во-первых, доносы — это действительно наследство Советского Союза, страха, террора. Во-вторых, доносительство никогда не прекращалось в России. Да, оно было, может быть, чуть меньше в последние 20 лет, но, тем не менее, оно было. Доносы использовались во многих уголовных делах против оппозиционеров и журналистов. 

Полиция и следственные органы не всегда принимают эти доносы, не всегда их используют. Например, одна профессиональная доносительница за последние несколько месяцев сделала 144 доноса. И все эти доносы не были использованы. Но сейчас следственные органы РФ начали использовать доносы, которые касаются дискредитации армии, фейков и государственной измены для того, чтобы возбуждать новые уголовные дела. 

Читайте также: Десятки жителей Беларуси каждый день становятся политзаключенными — эксперты о репрессиях в стране