“Личный эмоциональный опыт”: как визит Штайнмайера в Украину изменил отношения Берлина с Москвой

Руководство Германии меняет свою стратегию взаимоотношений с Российской Федерацией, а эти государства более не являются партнерами.

Такое заявление после своего визита в Украину сделал президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер. Поездка немецкого лидера в Киев стала первой после полномасштабного вторжения России в Украину.

Франк-Вальтер Штайнмайер планировал приехать в Киев еще в апреле вместе с президентами Польши, Эстонии, Латвии и Литвы. Как заявил президент ФРГ, тогда поездка не состоялась из-за того, что “этого в Киеве не хотели”.

В свою очередь, президент Украины Владимир Зеленский назвал отмену визита недопониманием, подчеркнув при этом, что подробности случившегося ему были неизвестны.

Второй раз президент Германии намеревался приехать в Киев 20 октября, однако визит был перенесен из соображений безопасности, поскольку российские войска снова нацелили свои ракеты на столицу Украины.

Таким образом, 25 октября Штайнмайер с третьей попытки смог приехать в Украину. В ходе своего визита немецкий лидер посетил Черниговскую область, где воочию убедился в том, что сейчас в центре Европы идет война: в городе Корюковка он стал свидетелем воздушной тревоги, после чего полтора часа провел в бомбоубежище рядом с местными жителями.

В укрытии люди рассказали Штайнмайеру о бомбардировках, обстрелах, о зверствах оккупантов, о том, как они останавливали российские танки и пережили оккупацию. Таким образом, находясь в убежище, немецкий президент сполна ощутил на себе атмосферу, в которой украинцы живут уже девятый месяц.

“Наш визит начался с сирены воздушной тревоги, и мы провели первые полтора часа в убежище в подвале, что действительно дало нам представление об условиях, в которых люди вынуждены жить здесь”, — рассказал Штайнмайер.

В Киеве Франк-Вальтер Штайнмайер встретился с президентом Украины Владимиром Зеленским. Во время встречи президент Германии заверил украинского коллегу в дальнейшей военной поддержке Украины. По его слова, эта помощь предусматривает поставки ракетных систем залпового огня MARS и гаубиц PzH 2000.

Штайнмайер также пообещал передать Украине четыре современные системы противовоздушной обороны IRIS-T, одну из которых Вооруженные силы Украины уже получили.

“Несправедливый мир между Россией и Украиной, который хочет заключить президент РФ Владимир Путин, может привести только к новой войне”, — заявил Штайнмайер во время совместного брифинга с Зеленским.

После визита в Украину Штайнмайер обратился к своим соотечественникам с заявлением, в котором подчеркнул о начале новой эпохи в отношениях с Российской Федерацией и мировым сообществом.

“Жестокая агрессивная война России в Украине превратила в пепел европейский порядок безопасности. В своей имперской одержимости российский президент нарушил международное право, захватил земли, подверг сомнению границы. Российская атака стала нападением на все уроки, которые мир извлек из двух мировых войн. Сейчас эти уроки мира исчезают”, — констатировал Штайнмайер.

Кроме этого, немецкий лидер сказал, что Германия продолжит поддерживать Украину столько, сколько нужно.

“Мы поддерживаем Украину и будем делать это столько, сколько потребуется. Речь идет о военной поддержке, финансовой и политической поддержке, а также остро необходимой поддержке для быстрого восстановления после подлых атак России на объекты энергоснабжения, отопления, горячего водоснабжения, инфраструктуру, которая становится жизненно важной с приближением зимы. И я говорю не только о поддержке политиков. В Германии очень много людей, которые делают все возможное, чтобы помочь, бесчисленное количество инициатив гражданского общества, муниципальных партнерств и сетей, которые помогают на месте, в Украине”, — отметил в своем обращении президент Германии.

Читайте также: “Для Германии это новая эпоха”: историческая речь Штайнмайера о войне и изменении отношения к РФ

Многие политологи считают, что речь Франка-Вальтера Штайнмайера полностью отражает сегодняшнее отношение политических и деловых кругов Германии к России. В частности, по информации Der Spiegel, министр иностранных дел Анналена Бербок и министр обороны Кристин Ламбрехт потребовали почти в три раза увеличить военную помощь Украине: с заложенных в бюджете 697 млн евро до 2,2 млрд евро.  

Кроме этого, депутаты правящей Социал-демократической партии (СДПГ), членами которой являются как президент Штайнмайер, так и канцлер Германии Олаф Шольц, более решительно настроены к пересмотру немецкой внешней политики.

Так, сопредседатель СДПГ Ларс Клингбайл в своем выступлении перед однопартийцами признал ошибки в выстраивании отношений с РФ, а также отметил, что зависимость Германии от российских энергоресурсов сделала страну уязвимой. Лидер социал-демократов также обозначил важность и правильность решения по предоставлению Украине статуса кандидата в Европейский Союз (ЕС). По его мнению, в этом направлении ЕС должен действовать более решительно.

Как в последнее время изменились взгляды Штайнмайера и правящих социал-демократов? Почему оружие из Германии в Украину идет медленными темпами? Когда выстроятся прежние отношения Германии и России? Эти и другие вопросы в эфире телеканала FREEDOM обсудили:

• немецкий политолог, аналитик Стокгольмского центра исследований Восточной Европы Андреас Умланд;
• российский социолог и публицист, проживающий в Германии Игорь Эйдман;
• украинский политолог Владимир Фесенко;
• украинский политолог Артем Бронжуков.

Об изменении отношения Германии к России

Андреас Умланд:

— Я думаю, это просто результаты действий России и продолжение этого государственного терроризма. И просто того, что люди видят каждый день на экранах.

Радует, что это речь от федерального президента, который имеет некое символическое значение в немецкой политике. Но в принципе, сам канцлер [Олаф] Шольц и председатель Социал-демократической партии Германии (СДПГ) Ларс Климбайль, который раньше был тесным сотрудником Герхарда Шредера (экс-канцлер Германии, личный друг президента РФ Владимира Путина, — ред.) уже произносили похожие речи раньше. И Штайнмайер сейчас как бы к этому присоединяется.

Конечно, это все немного поздно, и оно должно было произойти намного раньше, в идеальном случае еще до 2014 года. Но, увы, такая ситуация. Лучше поздно, чем никогда.

Игорь Эйдман:

— Скажем так, Штайнмайер ничего нового не сказал. Об этом, начиная с 24 февраля, говорят все крупные системные немецкие политики.

То есть с Россией, пока у власти в России Путин, иметь дело нельзя, путинский режим преступный и так далее. Это некий консенсус немецких элит.

Я думаю, Штайнмайер не случайно немного обострил этот дискурс, потому что его лично обвиняют в том, что он был одним из идеологов и проводников пропутинского курса. И соответственно он сейчас всячески пытается, так сказать, свой этот грех искупить тем, что он сейчас демонстрирует жесткую позицию по отношению к Путину.

И чтобы его не заподозрили в том, что он и сейчас пытается толкнуть Германию на какие-то компромиссы. Но даже Штайнмайер сейчас не является сторонником “гнилых компромиссов”, еще год назад это представить было невозможно.

24 февраля Путин и его клика перешли своеобразный Рубикон, какие-то красные черты, красные линии в сознании европейских и западных элит.

Даже те, кто раньше как-то пытался его оправдывать или пытался с ним мириться, сейчас, как и Штайнмайер, от всего этого прошлого открещиваются. Исключение составляют только маргинальные политики из ультраправых или ультралевых партий.

Владимир Фесенко:

— Пример Штайнмайера очень показателен. Когда европейские лидеры приезжают в Украину и своими глазами видят последствия войны, сталкиваются как Штайнмайер с тем, что война идет, когда они видят в Буче и Ирпене последствия военных преступлений россиян, это влияет очень сильно. Это личный эмоциональный опыт. Именно так это подействовало на немецкого президента, который раньше, еще до начала большой войны был сторонником компромисса с Россией.

Эта большая война Штайнмайера убедила, как и многих западных политиков, что с путинской Россией вряд ли получится договариваться.

То есть, рационально он начал менять свою позицию еще до приезда в Киев, но поездка в столицу Украины потрясла его и только усилила его проукраинскую позицию.

Поэтому тактика западных политиков эмоционального прикосновения к украинскому опыту войны, чтобы они собственными глазами увидели, что здесь происходит, как Украина борется с российской агрессией — это мощнейшее оружие в том, чтобы западные элиты не забывали об Украине, продолжали и усиливали поддержку нашей стране.

Артем Бронжуков:

— Я бы не рассчитывал на то, что немецкие политики поменялись. Они находятся под давлением общественности, потому что немецкое и мировое общество поддерживает Украину. Непонятно это было Шольцу, Штайнмайеру, Меркель (Ангела Меркель, экс-канцлер Германии, — ред.), но вот как раз люди поменяли их позицию.

Но этим политикам всегда было выгодно зарабатывать на дешевых российских энергоресурсах, чем где-то считать и находить свою совесть.

Штайнмайер, который не понаслышке знает, что такое разделение государства на две части, предлагал нам на протяжении семи лет подписать формулу проведения выборов (в оккупированных районах Донбасса, — ред.) без вывода российских войск.

Он как политик понимал все риски, которые несет его предложение, но все равно подыгрывал Российской Федерации.

Визит Штайнмайера даже под покровом того, что мы получаем необходимое вооружение, может все-таки означать, что он приехал продвигать нарративы Путина и предлагать Зеленскому перемирие этой зимой. Поэтому никаких компромиссов, только ультиматумы Штайнмайеру и Шольцу, потому что нас поддерживает немецкое общество.

О поставках оружия в Украину

Андреас Умланд:

— Я думаю, что рано или поздно Германии начнет поставки танков в Украину. У меня такое впечатление, что Берлин сейчас просто ждет какого-то первого шага со стороны другой западной страны: Великобритании, Франции, США.

В военных вопросах Германия не будет первой силой. Она всегда будет присоединяться к другим странам Франции, Великобритании, к США. Она будет следовать их примеру, а не сама выступать с инициативой, потому что это не в традициях послевоенной Германии.

Если эти страны начнут поставлять Украине боевые танки уже не советского, а западного образца, тогда и Германия на это пойдет.

Сейчас она еще с этим медлит. И, увы, эта медлительность, касающаяся танков, поддерживается в немецком обществе, и что вообще есть мнение, что немцы не должны быть первыми по историческим причинам, по каким-то расчетам собственной безопасности.

Что касается военного сотрудничества, Германия не является самым лучшим партнером ни для Украины, ни для какой-либо другой страны, потому что у нас есть этот пацифизм, и это наивное видение мировой политики.

Игорь Эйдман:

— В плане поставок оружия немцы, скорее всего, будут идти в фарватере США или Великобритании. И ожидать нужно каких-то прорывных действий именно от этих стран, но вряд ли удастся их ожидать от Германии.

Немцы уже сейчас поставляют и будут поставлять все больше и больше оружия, но этот процесс будет идти медленно из-за того, что они очень осторожны.

И по этой же причине я не могу сказать, что Германия очень сейчас мощна в смысле вооружения. Да, есть хорошие образцы, например, зенитные орудия, но в массовом порядке немецкая армия и ее вооружение находятся в довольно плачевном состоянии. Недаром сразу после 24 февраля Шольц заявил, что необходимо срочно перевооружать немецкую армию, и на это уже выделено 100 млрд евро.

Германия свою армию запустила, и сейчас ее нужно поднимать. Поэтому возможности у Германии не такие большие, как это может показаться со стороны.

Об украинских и российских беженцах в Германии

Андреас Умланд:

— Принять беженцев из Украины, России и других стран — это не просто политика Германии, это записано в нашей Конституции. Германия по своему законодательству обязана это делать.

Если люди, которые сюда приезжают, могут доказать, что им грозит беда в собственной стране — это может быть или война как для украинцев, или преследование, как для оппозиционеров или представителей сексуальных меньшинств в России или члены сексуальных меньшинств — они имеют право на статус беженца. И с этим статусом они тоже имеют право на определенную социальную поддержку со стороны немецкого государства.

Это даже не политическое решение. Германия, как и другие европейские страны, имеет такое законодательство.

Поэтому вопрос относительно того, что делать с российскими беженцами, которые бегут в Германию от военного призыва и мобилизации, очень сложный.

Германия не может выступить за пределы своей собственной Конституции. И там есть такое правило, что какие бы у тебя не были политические взгляды, даже если ты пропутинский беженец или как дезертир из российской армии и ты можешь доказать в суде, что тебе что-то грозит в России, ты получишь этот статус беженца. Это не политическое решение, это просто юридическое правило. 

Игорь Эйдман:

— Уклонистов в Германии принимают очень мало, это считанные какие-то случаи, даже не совсем уклонистов.

Есть система такая выдачи гуманитарных виз. Их выдают людям, которые как раз борются с войной, и из-за этого сталкиваются с репрессиями, правозащитникам, журналистам. Их не так много. Ну, естественно, что они не будут обижать украинок, а наоборот, помогать их будут.

Я участвую в таком волонтерском движении по помощи украинским беженцам. И вижу, что множество россиян, которые живут в Германии, и бежали, в том числе из России, в последнее время участвуют в волонтерском движении для помощи украинским беженцам.  

Среди тех людей, кто встречает их на вокзалах, в том же Берлине и так далее, россияне составляют, если не большинство, то значительную часть точно.

Я просто видел, что это, в основном, молодые люди, которые здесь учатся, или те, кто сбежали в последнее время из России.

О восстановлении отношений Германии и России

Андреас Умланд:

— Это, я думаю, будет зависеть не только от внешней, но и от внутренней политики России. Сейчас в Германии и в других западных странах складывается такое общее мнение, что сначала Россия должна уйти полностью из Украины, а может, и из Молдовы, и из Грузии, и только тогда может начаться какое-то новое сотрудничество, какое-то партнерство.

И даже этого, возможно, еще недостаточно, если внутренний порядок останется таким регрессивным, который наблюдается сейчас.

Что касается России, то все-таки многие западные страны этот урок выучили. Сейчас в Германии идет как раз дискуссия о том, что этот урок с Россией может нам говорить о наших отношениях с Китаем.

Потому что сейчас есть попытки Китая покупать немецкие какие-то заводы или части этих заводов. И сейчас идет очень живая дискуссия в Германии. А не стоит ли нам вот на фоне своих ошибок, которые мы сделали с Россией, сейчас не повторять эти же ошибки с Китаем?

Игорь Эйдман:

— Немцы хотят выстраивать рациональные взаимовыгодные отношения с разными странами, в том числе и с Россией. Но теперь они убедились, что при, по крайней мере, нынешнем руководстве это невозможно.

Я думаю, что изменение отношений может произойти, когда, когда режим Путина падет, и на построссийском пространстве будет создано одно или несколько демократических государств, которые уважают права человека, уважают международное сообщество, международные договора и так далее.

Тогда возникнут отношения между Россией или построссийским пространством и Германией, так же как и с другими цивилизованными странами. Но я не думаю, что это будет какая-то такая жгучая любовь.

Читайте также: Президент Германии Штайнмайер посетил Украину — итоги визита (ВИДЕО)