Дочь Путина и сын Патрушева — кто станет преемником Путина: интервью с Борисом Тизенгаузеном

Россия готова начать войну с НАТО, но Альянс не хочет в нее вступать. А объявление войны Украине и вероятность всеобщей мобилизации в РФ — лишь информационно-психологическая операция. Путин к тому же начал прокачивать свою дочь как будущего преемника. А сами россияне начинают прозревать и поддержка войны в стране сокращается, но одновременно закручиваются и репрессивные гайки. Об этом в интервью в рамках марафона “FreeДОМ” на телеканале UA говорим с политтехнологом Борисом Тизенгаузеном.

Вероятность войны России и НАТО

— Запад уже не боится Путина с его ядерной кнопкой?

— Боится. Но просто дело в том, что Путин в последнее время стал менее активно в риторике употреблять ядерные удары.

— Но представительница МИД РФ Захарова продолжает угрожать ядерным оружием, правда, уже немного осторожнее. Она уже не говорит, что Россия всех превратит в радиоактивный пепел. Цитирую: “Вашингтон и его союзники опасно балансируют на грани открытой военной конфронтации с нашей страной. А это значит прямой вооруженный конфликт ядерных держав”. Почему риторика из “мы превратим их в ядерный пепел” меняется на риторику “это уже прямая конфронтация ядерных держав”?

— Думаю, что сами россияне стали бояться. Когда на российских ТВ-шоу подняли градус и начали говорить, что наша ядерная ракета “Сармат” уничтожит пол Великобритании и еще там кого-то…. То имперцы, которые имеют определенного рода критическое мышление, начали говорить: так послушайте, нам же в ответ прилетит. И все начали: точно, нам же и в ответ прилетит. И сколько там выжженной земли будет, и сколько здесь, и по каким городам ударит НАТО. И в итоге, россияне сами испугались.

— НАТО экономически готов начать войну с Россией, если политически его вынудят вступить в нее?

— Думаю, готов. Я думаю, такие сценарии уже просчитаны, сколько это будет стоить, сколько это будет в людях, сколько это будет в технике, в деньгах.

Но периодически из позиции спикеров НАТО звучит, что Альянс вообще не хочет вступать в эту войну, надо сделать все возможное, чтобы избежать ее. Поэтому НАТО будет долго думать.

Но если будет серьезная провокация со стороны России, например, в сторону Литвы, сразу никто в войну вступать не будет. Да, НАТО должен применить статью 5 устава НАТО. Но это будет совещание, это будет 72 часа, вызовы всех послов на ковры, звонки Путину… То есть при, например, обстреле пограничного пункта на Россию тут же не направят всю военную машину, не будет такого — катком их сметем.

Помните, когда в Турции российский самолет пересек воздушное пространство и его сбили? Да, потом турки извинились, санкции получили. Но сбили практически моментально. Турция — член НАТО. Мы видим, что есть более решительные члены в Альянсе.

Поэтому я думаю, даже если при нападении России будут жертвы среди мирного населения или военнослужащих, НАТО все равно будет максимально оттягивать вступление в войну, потому что понимает, что дальше жертв будет еще больше.

— Почему Россия официально не объявляет войну Украине?

— В РФ постоянно муссируется история, что Путин объявит войну, объявит всеобщую мобилизацию, примет решение о ядерном ударе. Это все для того, чтобы психологически воздействовать на весь мир и на нас, украинцев, чтобы мы постоянно были в страхе. Это классическая информационно-психологическая операция.

Проводится она, чтобы держать в постоянном страхе, чтобы мы сказали: да уже любой ценой, Зеленский, давай, подписывай все, что хочешь, давай отдадим территории… Для этого делается.

Кто после Путина

— Еще одна излюбленная тема для обсуждения — кто будет преемником Путина?

— В той связи хотел бы обратить внимание на рокировку в российском правительстве. Путин назначил свою младшую дочь [35-летнюю] Катерину Тихонову сопредседателем координационного совета по импортозамещению при Российском союзе промышленников и предпринимателей.

Мне кажется, довольно важная тема. Потому что, попав под санкции, Тихонова со своим мужем вынуждена была уехать из Германии.

Путин тащит свою дочь в большую политику. Это значит, что стопроцентно из нее будут лепить какого-то условного преемника.

Тем более она села на основное, на китайско-азиатское направление. И будут из нее делать образ какого-то нового политика.

— То есть можно сказать, что Путин не доверяет ближайшему соратнику — директору ФСБ России Николаю Патрушеву, и тем более его молодому сыну, которого пророчили в качестве преемника?

— Не то, чтобы не доверяет. Он просто создает систему противовесов. То есть он будет прокачивать собственную дочь.

Впоследствии, я уверен, что ее фамилию будут писать уже Тихонова-Путина, чтобы была привязка. И чтобы, не дай бог, у Патрушева или у сына Патрушева не возникло желания обнулить гарантии.

Я думаю, Путин, уходя на покой, будет требовать гарантий, чтобы на старости лет к нему не пришли, не сказали: мы хотим на тебя повесить все эти геноциды, за которые нам санкции ввели. Давай-ка мы тебя выдадим.

Поэтому он создает систему сдержек и противовесов, проводит ротации в правительстве.

Там же у них еще и в МЧС идут серьезные процессы. То есть это все говорит о том, что там происходит какая-то внутренняя турбулентность, что паранойя его усиливается, и он из-за этой паранойи все чаще и быстрее убирает от себя людей.

— Предположим, что преемником будет дочь Путина. А кто ее поддержит? Или как скажет Путин, так и будет?

— Я думаю, она не будет президентом. Скорее всего, она возглавит “Единую Россию” и будет курировать Совет Федерации.

А вот младший Патрушев, может, и пойдет в президенты. Такой вариант возможен.

Кто ее [Катерину Тихонову] будет слушать? А у нее поддержка будет силового блока. Все эти ФСБшники, часть военных, спецслужбы. И плюс олигархические кланы, которые крепко связаны с Путиным, и для которых дочь Путина — это гарантия дальнейшего продолжения политики Путина и гарантии сохранения финансовых потоков. Потому что если придет человек из иного клана, то он начнет менять людей, схемы посыплются.

— Кого из политиков других стран боится, уважает, остерегается Путин?

— Боится, уважает и остерегается, мне кажется, Китая, китайского лидера, а также Байдена. Ну, еще и президента Турции Эрдогана.

— Чего больше всего боится Путин?

— Стать немощным, и чтобы это увидели все остальные, его окружающие люди. Стать слабым. И тогда начнется грызня и с Путиным, в принципе. Царь стар, все, давайте нового. Он же всю жизнь образ мачо прокачивал. И он панически боится выглядеть слабым и немощным.

Прозревание России

— После скольки тысяч убитых солдат Россия больше не сможет скрывать реальную катастрофу на фронте?

— Если мы убьем 100 тыс. солдат, а раненых будет где-то 400 тыс. То есть, грубо говоря, раненых и убитых полмиллиона, а это уже заметная цифра на общем количестве населения России.

— Россия потихоньку начинает прозревать? Согласно недавним исследованиям российского “Левада-Центра”, войну против Украины поддерживали 70% россиян. Издание “Медуза” опубликовало закрытый опрос ВЦИОМ (Всероссийский центр изучения общественного мнения), проведенного в конце июня 2022 года по заказу администрации президента РФ. А вот ВЦИОМ показывает, что 57% поддерживают продолжение войны, 30% — против, 13% затруднились ответить. Цифры соответствуют действительности?

— Тут знаете, в чем вопрос? В России социологические опросы зачастую проводятся для пропагандистских целей. Показать, смотрите, 90% поддерживают войну — все на войну! А кто и как измерял — непонятно.

Вначале, конечно, очень большое число россиян поддерживали войну. Не было такого количества гробов, смотрите, три дня — а мы уже под Киевом. То есть было ощущение легкой прогулочные войны. Потом с каждым месяцем все труднее и труднее становилось. Россияне начали задумываться: а есть ли там вообще “нацисты”? А убитый ребенок, он же не нацист. А точно ли мы бьем высокоточным оружием? А точно мы правильно делаем, что у нас начала экономика падать, цены и безработица расти?

А сейчас вообще прошло пять месяцев войны, и они стоят на одном месте, берут в день какое-то село, а потом их оттуда выкидывают. А ради чего все это, спрашивается?

И, конечно, поддержка стала уменьшаться. И через какое-то время еще меньше будет. Но параллельно с этим закручиваются репрессивные гайки, вводится жесткий контроль.

И вот эти 13%, которые не определились с ответом. Это те, кто боятся пикнуть, потому что боятся попасть в тюрьму.

— А какой в России должно быть реальный процент не поддерживающих или недовольных войной, чтобы произошли какие-то процессы, которые бы эту войну остановили?

— Рядовые россияне не могут повлиять на мнение своего лидера. Даже если 50-60% не будут поддерживать, им будут показывать социологические опросы, где все будет с точностью наоборот. А так как у них тотальный контроль над медиа, то реальную картину вы никогда не узнаете, проживая в России. Даже если у вас три соседа на лестничной клетке не поддерживают, вам по телевизору будут говорить: поддерживают все 80% населения. Если ты не поддерживаешь, ты — инакомыслящий, ты сядешь на пять лет.

— Хорошо, тогда почему они сами занизили уровень поддержки с 70% до 57%?

— 70% давал российский “Левада-Центр”. А “Левада” — это прокремлевская организация. Поэтому спокойно сейчас “Левада” может выйти и показать еще больший процент.

А второе исследование опубликовала “Медуза”, которая в России признана “иноагентом”.

— Какой-то процент россиян хотят ликвидации Путина?

— Небольшой процент. В отличие от нас, россияне другие. У них мышление другое. Они сильно рефлексируют на прошлое, они не смотрят в будущее. Они поэтому мечтают, чтобы Советский Союз пришел, и было бы все “прекрасно”, как раньше.

Блиц-опрос

— Когда Украина вернет свои территории, значит, это окончание войны?

— Нет. Это не окончание войны, потому что передвинуть границу с нашим соседом мы не можем.

— Что будет делать Кремль, когда ВСУ вернут всю территорию Украины?

— Кремль скажет, что это не мы вернули их себе, а они нам их отдали. И это был очередной “жест доброй воли”.

— Когда Украина получит все предполагаемое оружие, она пойдет до победного конца и даже захватит какую-то часть России?

— Нет, Россию мы захватывать не будем. Мы вернем только то, что принадлежит нам.

— Россия проиграет в войне, централизация власти ослабнет, кто первый из субъектов Российской Федерации выйдет из ее состава?

— Не дадут выйти. Это будет еще одна война. Мне кажется, что если кто-то задумает выйти, то там будет жесточайшее подавление. Потому что это цепная реакция. Как только одному дадут выйти, все остальные побегут. Поэтому будут максимально уничтожать такие попытки на корню.

— Хорошо, кто задумывается выйти, кому больше всего некомфортно?

— Мне кажется, комфортно в России только в центральной части, там, где Москва и Санкт-Петербург. Всей остальной России точно некомфортно.

Напомним, руководитель Центра военно-правовых исследований Александр Мусиенко в интервью в рамках марафона FREEДОМ на телеканале UA пояснил, почему российские военные так боятся HIMARS.

“Мы будем сражаться до последнего солдата — не нашего, а вражеского”: Зеленский обратился к народу в День государственности

Верещук призвала жителей Донетчины готовиться к эвакуации

Читайте также: Кремль может превратить Стамбульские договоренности в “Минские” — Фесенко