Даже в разгар войны Украина начнет восстанавливать свой ВВП: интервью с экономистом Романом Шереметой

Мир окунулся в новую реальность еще до того, как Россия начала полномасштабную войну против Украины. Страны всего земного шара не успели преодолеть коронавирусный кризис, как его настиг новый — война в центре Европы. В первую очередь изменения коснулись экономики. Справится ли Украина с таким наслоением кризов в 2023 году и насколько они страшны для ведущих стран мира? Об этом в эфире телеканала FREEДOM рассказал украинский ученый, экономист Роман Шеремета.

— Кризис, вызванный пандемией COVID-19, затем войной в Украине — все это повлияло и на мировую экономику. Так каковы же особенности этой «новой реальности» в мировой экономике, как она повлияла на мир?

— Мы перешли от одного кризиса к другому. Мы даже не смогли полностью предотвратить кризис коронавируса. Таким образом, в результате ковида мы наблюдаем незначительный рост инфляции в Соединенных Штатах и Великобритании, в европейских странах, в Китае, практически во всем мире. Сегодня, когда украинцы сталкиваются с инфляцией, они часто думают, что это результат войны. Отчасти так и есть, но это также результат пандемии и выхода из нее. Таким образом, инфляция — одна из проблем, с которыми мы все еще сталкиваемся из-за пандемии, которая нарушает цепочку поставок.

И война, безусловно, способствовала этому, потому что введено эмбарго на российскую нефть, торговля российской нефтью невелика сейчас. Еще в начале года цены на нефть взлетели, и потребовалось некоторое время, чтобы они снизились. Природный газ — это еще один ресурс, который, оказал влияние на цены на продовольствие, потому что Украина является одним из крупнейших поставщиков зерна и растительного масла в мире. Итак, у нас появилась еще одна проблема — реструктуризация экономической цепочки поставок во всем мире. И, конечно, третья проблема, с которой сталкивается именно Украина заключается в том, что наша экономика сокращается. В частности, в Украине ВВП, как вы знаете, значительно падает. Таким образом глобальные тенденции, происходящие в мире гораздо более разрушительны для Украины, чем для остального мира. Но мы находимся в состоянии войны.

— Какую роль в этой ситуации играют прежде всего политики, а не экономисты? Потому что, как мы видим, со временем ситуация может быть намного хуже.

— У нас всегда бывают пророки конца света, которые говорят, что все будет намного хуже. На самом же деле мы не знаем наверняка, но проблема, вероятно, заключалась в том, за какую экономическую политику голосуют политики и внедряют после этого. Это очень часто не совпадает с мнением экономистов. Вероятно, речь идет именно о мерах по замедлению инфляции, но мы всегда должны понимать, все что мы делаем, сопряжено с определенными издержками и выгодами. Любой сценарий, который мы выберем, принесет определенные преимущества, а затем повлечет за собой определенные последствия.

В США инфляция выросла до 11% в год, что является самым высоким показателем за многие годы. Но есть еще один лагерь, который скажет: «Борясь с инфляцией, мы повышаем процентные ставки». И поскольку люди и фирмы не могут получить деньги в банке, они не смогут открывать новые предприятия. Управлять существующим бизнесом будет намного дороже, потому что у вас есть кредиты, которые вы должны погасить, а процентные ставки намного выше. Поэтому сегодня есть опасения, что правительство, особенно, в Соединенных Штатах, как, вероятно, и в Великобритании и Германии, оказывает слишком сильное давление, слишком сильно повышая процентную ставку, борясь с инфляцией, но и создавая совершенно другую проблему: люди и предприятия не имеют доступа к кредитам и деньгам, что может привести нас к рецессии.

— Правительства разных стран пытаются справиться с этим кризисом — часть решений сводятся к тому, чтобы просто помочь бизнесу дополнительными деньгами или помочь людям. Очень немногие страны из-за проблем со своим политическим будущим прислушиваются исключительно к специалистам, которые делают свои прогнозы на основе теории оценки рисков, основанных исключительно на научных исследованиях экономики. Это может усложнить жизнь людям, но является очень разумным для страны в целом. Почему это так?

— Да. Например, в скандинавских странах более социалистическая структура, а это значит, что налоги там довольно высоки и роль правительства значительно выше, но правительство также предоставляет множество социальных льгот. Правительство часто делает все возможное, чтобы сохранить их социальное положение. Сделать это проблематично, потому что, как я уже сказал, мы пытаемся остановить инфляцию. Давая людям просто много денег на покупку вещей, мы не устраняем эту проблему, мы усугубляем ее. Поэтому, когда мы повышаем процентные ставки и одновременно даем людям дополнительные деньги, подобная политика убивает саму себя. Поэтому нам действительно нужно пережить этот трудный период, прежде чем мы снова вернемся к нормальной экономике. И это неизбежно. Как я уже сказал, всегда есть затраты и преимущества. Мы должны быть готовы к убыткам, чтобы стабилизировать экономику, инфляцию и занятость населения и так далее.

— Если бы не человеческий фактор, если бы ни «особые» интересы вроде коррупции, если прислушиваться к мнению специалистов в разных областях науки, мы могли бы предупредить множество проблем как в мировой экономике, так и войну в Украине, ведь путь к сегодняшней войне начался не 24 февраля, а намного раньше.

— Сегодня существует один человеческий фактор, который очень и очень непредсказуем, и это делает его проблематичным. Может существовать экономика и страна движется в одном направлении, но у нее есть один сумасшедший парень, который решает подтолкнуть свою страну к очень глупому сценарию, совершенно непросчитанному и безумному. У нас такое случалось во времена Гитлера, Сталина, Путина. Дело в том, что есть люди, которые могут играть непропорционально важную роль в стране, и они могут делать то, что исключительно в их меркантильных интересах. И это очень проблематично. Так, например, одна из причин, по которым Путин начал войну в Украине, заключается в том, чтобы укрепить свои позиции в России, потому что его поддержка сокращается, а экономика России испытывала трудности и люди больше не хотят видеть его президентом. А теперь у вас война, и поэтому у россиян есть общий “враг”. И вдруг все стали поддерживать Путина.

К сожалению, мы никогда не сможем полностью избавиться от человеческого фактора. Мы пытаемся избавиться от него, создав демократическое общество. И чем демократичнее страны, тем больше они предсказуемы.

— Вы говорите, что человеческий фактор «непредсказуем», но позвольте мне не согласиться с вами. Ведь речь о взаимной ответственности. Я говорю о многолетних заигрываниях с Путиным в разных странах, разными политиками с большими деньгами, с большими интересами. И не только в Европе, даже в Соединенных Штатах и других странах. Некоторые из них продолжают поддерживать различные финансовые отношения с РФ. И они это знали, потому что теперь они открыто заявляют, о том, как ошибались и что в этом есть их вина.

— Согласен. Но это проблема не отдельного человека или отдельных лиц, а отдельных европейских политиков. Конечно, есть те, кто имеют гораздо более тесные связи с Россией, Путиным, и им лично это выгодно. Итак, если вы посмотрите на Германию, Австрию, Францию и другие страны — ведущие политики, бывшие канцлеры, бывшие члены, министры, члены парламента входили в советы директоров российских компаний и получали большие деньги в личных интересах после ухода из политического мира. Они отправились за выгодой в Россию. Но опять же, дело не в отдельных людях — дело в интересах.

Я думаю, что мир более прагматичен, чем вы думаете, и более оппортунистичен. Все хотят для себя самого лучшего. Разве Германия не строила тесные связи с Россией? И это не благодаря канцлеру Германии Олафу Шольцу, или бывшему канцлеру Герхарду Шредеру, или другим политикам — это связано с тем, что сотрудничество с Россией принесло пользу Германии в целом. Они получали более дешевый газ, дешевую нефть. Они принесли пользу стране, и поэтому они сотрудничали с Россией. То же самое можно сказать и о любой другой европейской стране. Но, как я уже сказал, всегда есть и цена, которую нужно заплатить, и экономическая выгода.

— Давайте проследим, к чему привела политика этих стран, и попробуем понять роль таких гигантов. Или, может быть, отныне они не гиганты. Я имею в виду США, Россию, Китай, Европейский Союз, страны Азии, потому что война в Украине усугубила ситуацию и полностью разрушила привычные рынки. Как будет выглядеть новая конфигурация лидеров в ближайшем будущем? Или мы увидим еще нового гиганта, например, Турцию или Индию, или некоторые страны Африки? Какими будут новые конфигурации лидеров в экономике?

— Отношения в мире определенно изменятся. Они уже изменились. Эта война с Россией показала миру, что мы не можем полагаться на диктаторские режимы. Мы не можем полагаться на недемократические режимы, которые, например, подталкивают Соединенные Штаты к увеличению производства и выводу его из Китая. Потому как, если Китай решит вторгнуться на Тайвань, тогда мы окажемся в еще одном состоянии войны. Потому США начали производить полупроводники, которых раньше у них не было. И все чаще и чаще мы видим такие примеры в Европе, которая решила отказаться от российского топлива. И это правильно — отказ от газа и нефти и вместо этого укрепление партнерских отношений, например, с Соединенными Штатами, которые поставляют все больше нефти в Европу и сжиженный газ. Они не могут передавать его по трубам, но могут делать это через сжиженный газ в танкерах. Все это — примеры реструктуризации экономики. Поэтому, я считаю, что отношения между Соединенными Штатами и Европой определенно станут еще более тесными. Прежде всего, во время войны другие страны заботятся о себе. Поэтому нам нужно полагаться на собственные усилия.

Страны попытаются стать более независимыми. Они попытаются производить больше товаров и услуг на своих границах, особенно товары и услуги первой необходимости. Это основная тенденция, которую я вижу сейчас в центрах влияния Турции, Китая и других игроков. Я действительно думаю, что США и Европа укрепятся после этой войны в качестве центральных игроков в мире. Что касается Китая — он действительно поймет, что проиграет из-за своих попыток играть на двух фронтах: дружить с Россией и дружить с США, потому что Китай более зависим от Запада, в отличие от России.

— Сейчас я хочу спросить вас о вашем взгляде на реальную ситуацию в экономике Российской Федерации, потому что мы знаем о санкциях, об изоляции, крахе на рынках, но и о различии в оценках как внутри России, так и за ее пределами. Но факт остается фактом: у Путина все еще есть деньги. У его народа не было, нет и, очевидно, их и не будет в ближайшем будущем. Так как же влияет изоляция?

— Я не буду рисовать розовую картину или картину полного провала. Очевидно, когда вы слышите, как кто-то из России что-то говорит, вы, скорее всего, понимаете, что он лжет. Я имею в виду, что мы знаем об этом уже сто лет. Русские лгут. Российская пропаганда — это полная ложь. И российские официальные лица лгут, я бы сказал, в 50% случаев. Самая лучшая оценка российской экономики, которую я когда-либо видел, исходит от группы Йельского университета. При университете есть бизнес-школа, которая отслеживает все компании, тысячи компаний, покинувших Россию, они отслеживают показатели российской экономики на академическом уровне. Представьте себе, что все крупные компании, я имею в виду Google, Microsoft, Apple и так далее никогда не вернутся. Это слишком большой риск.

Россия рушится, ее экономика падает. Для Украины ситуация иная — по прогнозам, ВВП в этом году значительно снизился, но Jp Morgan (один из крупнейших банков мира, — ред.), Всемирный банк и другие учреждения прогнозируют, что в следующем году ВВП Украины вырастет и даже достигнет 10%. Так что даже в разгар войны мы начнем восстанавливать наш ВВП. В Украину будут поступать прямые иностранные инвестиции.

— Говоря о выгодах, давайте попробуем увидеть будущее Украины, потому что, как вы говорите, страны прагматичны. Конечно, они намерены заработать деньги на восстановлении Украины. Но из последнего выступления Зеленского в Конгрессе мы, поняли, что Украина в политическом плане — субъект. А как это выглядит с экономической точки зрения, потому что европейские страны вкладывают огромные деньги на восстановление нашей страны, и развитие нашей экономики зависит от того, насколько затянется война. И чем дольше это будет продолжаться, тем тяжелее будет ситуация с нашей экономикой. Какое место в будущем и в какой сфере нам уготовано?

— Что происходит с украинской экономикой? По прогнозам, мы действительно достигли дна и что мы, скорее всего, будем расти даже в следующем году и значительно вырастем. А во-вторых, нам будет оказана большая международная помощь. Я имею в виду, что около 45 миллиардов долларов поступят из Соединенных Штатов. И это уже решение Конгресса. Возможно, придут и другие виды помощи, и это только от правительства. Будут и пожертвования, и прямые иностранные инвестиции. А еще 18 миллиардов долларов от Европейского Союза. Таким образом, всего Украине может быть предоставлена помощь в размере 100 миллиардов долларов. Это половина нашего ВВП в лучшее время, которое мы пережили в Украине. И если мы сможем производить более половины ВВП, а они дадут нам еще половину ВВП, тогда мы переживем эту войну.  

Откуда мы возьмем деньги? Российские активы заморожены на сумму более 300 миллиардов долларов, и в настоящее время создается механизм конфискации и передачи этих денег Украине или, по крайней мере, их части. Так, например, есть закон, зарегистрированный в американском Конгрессе, который, в частности, позволит американскому правительству заморозить российские активы и передать их Украине. Это и выплаты Россией репараций. И надеюсь, что со сменой режима они будут поколениями выплачивать репарации. Мы введем налог на нефть, например, и каждый раз, когда Россия будет торговать нефтью будет взиматься небольшой налог, который будет выплачиваться Украине в качестве части репараций. И этот налог будет введен в течение следующих ста лет. И это только один пример.

— К вопросу о западных деньгах — это кредиты или благотворительность? Я имею в виду, что все эти деньги, которые предлагают наши международные партнеры, мы должны будем отдать?

—И то, и другое. Я верю, что Украине будут прощены большинство долгов. Но, честно говоря, я верю в кредиты, в займы, а также в благотворительность, потому что займы ставят нас перед ответственностью. Все в духе предпринимательства — когда вы берете кредит, вы знаете, что его нужно вернуть. Поэтому вы должны гораздо более ответственно подходить к его использованию. Так что в этом нет ничего плохого при условии, что кредит имеет правильную структуру, правильную процентную ставку.  

Когда бизнес увидит в Украине реальные возможности, начнется траектория выздоровления.

— Мой последний вопрос будет касаться вашего прогноза на 2023 год, потому что сейчас мы наблюдаем сплошной кризис — продовольственный, энергетический, социальный — в виде растущего разрыва между богатыми и бедными людьми во всем мире из-за популизма некоторых политиков, а также демографический кризис и кризис миграции. Все это с нами надолго? В следующем году рецессия усугубится?

— Я не знаю, будет ли рецессия. Возможно. Но если она и наступит, я думаю, она не будет долгой. В экономике нет ничего структурно негативного. Например, в 2009 году, когда у нас был кризис, этот кризис был вызван структурно разрушенной банковской системой. Кредиты бесконтрольно предоставлялись и без ответственности. После, когда мы получили пандемию ковида, снова возникла проблема, которая привела к некоторой рецессии. Но это структурная проблема.

Теперь мы контролируем собственную рецессию. Поэтому мы подталкиваем экономику к рецессии по определенной причине. Я уже говорил вам, что мы пытаемся бороться с инфляцией в мире, и делаем это, ухудшая экономическую ситуацию. Именно такую цену мы готовы заплатить, чтобы остановить инфляцию. Прогноз довольно стабилен: в Украине, например, курс доллара должен составить около 40 гривен за 1 доллар, что вполне управляемо. Итак, я не думаю, что наступит конец света. Я понимаю, что этот год будет тяжелым, потому что мы все еще будем сталкиваться с множеством проблем в цепочке поставок. Мы все еще будем бороться с инфляцией в будущем. Но все это, контролируемо. Похоже, что политика, проводимая правительствами, жесткая, но пока еще не катастрофическая. С точки зрения прагматики, я считаю, что год будет тяжелым, но не таким уж ужасным.

Читайте также: Санкции окончательно поставили крест на России в качестве экспортера нефти и газа, — Закревский