“Боевые” и “небоевые” буряты в войне против Украины — детальный разбор от фонда “Свободная Бурятия”

Информация о том, что жители российской Республики Бурятия воюют против Украины, появилась еще в 2015 году. Тогда это был Донбасс. Так, в марте 2015-го замкомандующего АТО Валентин Федичев сообщал, что “600 российских наемников бурятской внешности 26 марта прибыли в железнодорожном эшелоне на станцию Иловайск”.

После этого в самой Бурятии вышло видеообращение активистов прокремлевского молодежного проекта “Сеть” от имени “Боевых бурятов Путина”. Несколько парней и девушек пытались опровергнуть сообщения СМИ о том, что солдаты из Бурятии участвуют в военных действиях на Донбассе.

“Мы, “Боевые буряты Путина”, обращаемся к перепуганным жителям Украины. Вам всюду мерещатся то буряты, то русские, то чеченцы из ГРУ. Будто на вас ополчились все многочисленные народы великой России”, — заявляли молодые люди.

Из всего пропагандистского обращения всем запомнилось сочетание “боевые буряты Путина”, которое быстро переросло в мем.

После полномасштабного вторжения РФ в Украину наличие бурятов в российских войсках уже никто не отрицал. Жители депрессивной российской республики, а также представители бурятского народа из иных регионов РФ были в составе первых оккупационных подразделений. А когда после освобождения Бучи вскрылись факты зверств российской армии, стало известно, что в них принимали участие и военные буряты.

После более пяти месяцев войны теперь Бурятия занимает второе после Дагестана место по числу погибших — почти 300 жителей республики.

В результате именно Республика Бурятия и Забайкальский край стали первыми по числу отказников. Еще в конце марта сотни военнослужащих дальневосточных регионов отказались воевать на территории Украины и нашли способ вернуться домой.

Сейчас же ранее мобилизованным в Украину вернуться практически невозможно — тех, кто воевать не хочет, просто не отпускают. Вместо возвращения домой их вывозят в специальные лагеря и так называемые “ямы” в “ЛНР” и “ДНР”, где их охраняют боевики российской частной военной компании “Вагнер”. Многих вынуждают или вернуться на фронт, или нести службу в тылу.

В самой Бурятии с каждым месяцем усиливаются антивоенные настроения.

Что собой представляют “боевые буряты Путина” в нынешней войне и как жители Бурятии пытаются сопротивляться мобилизации — в эфире марафона “FreeДОМ” на телеканале UA обсуждаем с:

• главой фонда “Свободная Бурятия” Александрой Гармажаповой;
• вице-президентом фонда “Свободная Бурятия” Викторией Маладаевой.

Донецкие шахтеры с бурятской внешностью

— Почему буряты — не все, но многие — воюют против Украины? Почему мы вынуждены продолжать говорить наряду с чеченцами “как боевой пехотой Путина” о “боевых бурятах Путина”?

Маладаева: “Боевые буряты Путина” появились с подачи Кремля. Вышел ролик прокремлевской организации “Сеть”. Они сняли молодых бурятов — студентов, школьников и сделали такое послание якобы “перепуганным жителям Украины” от “боевых бурятов Путина”.

И действительно, тогда же бурятов отправляли на Донбасс под видом донецких шахтеров. Ну, если псковские десантники сойдут за донецких шахтеров, то буряты, естественно, нет. И они ничего не нашли лучшего как сказать, что это вот наши “бурятские индейцы”.

И вот с этой подачи Кремля на нас весит ярлык “боевые буряты Путина”, от которого мы все хотим отмежеваться.

Буряты — первые из народов России, кто сделал заявление против войны в Украине. Мы сняли очень много антивоенных роликов, приглашали также украинских бурятов, чтобы устами наших земляков в Украине (там довольно-таки большая диаспора тоже) доносить, что в Украине нет фашистов и бандеровцев.

Гармажапова: Действительно, с 2014 года Владимир Путин всему миру врал, что российских военнослужащих на Донбассе нет, и там воюют сугубо донецкие “ополченцы”, шахтеры, возмущенные нацистским режимом в Киеве.

И я не знаю, кому в голову пришла мысль отправлять под видом “донецких ополченцев” бурятских танкистов. Ну, этнические буряты, извините, очень отличимы от “донецких ополченцев”. И в те годы в газете “Коммерсант” вышел текст Ильи Барабанова, где он расспрашивает у местных жителей на Донбассе: “А там кто стоит?”. Они ему говорят: “А там донбасские индейцы”. И он говорит: “А кто такие донбасские индейцы?”. И они ему отвечают: “Ну, это буряты”.

Очевидно стало, что раз там есть буряты, то значит российские военнослужащие там есть, несмотря на вранье Путина.

Далее в “Новой газете” вышло интервью с Доржи Батомункуевым — бурятским танкистом, который горел в танке. И он сказал о том, что Путин — хитрый человек, говорит всему миру “их там нет “, а сам нам по-тихому “давай, давай”.

И тут Кремль понял, что надо что-то делать, и они сняли видео с обращением “боевых бурятов Путина”.

Мы нашли всех участников видеообращения “боевых бурятов Путина”. И одна из героинь — девушка по имени Алтана, которая в ролике произносит фразу: “Мы любим нашего президента Владимира Путина”. Ей тогда было 16 лет.

Примечательно, что сейчас она живет в Германии, прекрасно себя чувствует. И после полномасштабного вторжения РФ в Украину я ее нашла и спросила: не стыдно ли ей. К ее чести она ответила: “Стыдно”. И далее я попросила ее рассказать, как появился этот ролик, после которого к нам прикрепился тот отвратительный ярлык “боевых бурятов Путина”.

И она объяснила, что ее попросил друг, и она хотела подзаработать. И фразу “Мы любим нашего президента Владимира Путина” она произнесла за деньги.

Для уточнения относительно бурятов на войне в Украине. В России много азиатов и не все на фронте в Украине — это буряты. Это могут быть и калмыки, и хакасы, и тувинцы, и якуты. Кстати, бывший премьер Украины Юрий Ехануров — этнический бурят. Он также выяснил, что часто бурятами называют, например, людей с минимально азиатскими чертами. То есть это могут быть даже татары и башкиры.

Но, к сожалению, с подачи Кремля сложился такой отвратительный собирательный образ “боевых бурятов”, с которым мы активно боремся.

Российская армия включает в себя разные народы. К сожалению, там есть буряты, калмыки и так далее. К сожалению, там есть и этнические украинцы, вы об этом тоже прекрасно знаете. Но русских там большинство. Все-таки это нужно учитывать.

Но благодаря этому идет акцент, что “нерусские” — это плохие дикари, а “русский солдат ребенка не обидит”, ничего подобного сделать не может. Ну, мы же понимаем, что это абсолютно не так. Это попытка снять ответственность.

Тем не менее представители российской армии в Украине — это оккупанты, они все пришли на чужую землю. Это факт. И я не снимаю ответственности с бурятов, я никогда не скажу о том, что буряты — какой-то особый народ, неспособный ни к каким преступлениям. Но я также никогда не скажу о том, что буряты — это дикий народ. Это неправда. Потому что, согласно многочисленной переписи населения, буряты входили всегда в тройку самых образованных народов России.

И нельзя делать так, чтобы национальность военного преступника была отягчающим обстоятельством. Военный преступник — он преступник вне национальности и обязан понести ответственность.

Вернуться живым

— Ранее была информация, о том, что в Бурятии 170 военных отказались участвовать в войне против Украины. Каковы свежие данные?

Маладаева: Через нас прошли уже больше 500 контрактников, отказавшихся воевать в Украине. Большинство из них уже вернулись домой.

Сообщения о помощи отказаться воевать у нас были с начала войны. Например, к нам обратился контрактник, который в апреле уже вернулся домой. Они были под Киевом. Он говорил, что не хочет воевать и в принципе не понимал, что они там делают. И вот когда погиб 5-летний мальчик от водянки, потому что не смогли вызвать скорую, он тогда принял окончательное решение. Он говорил: если бы мы не пришли, мать смогла бы спокойно вызвать скорую и мальчик бы выжил. Это на него очень подействовало, и он сразу написал рапорт об увольнении и уехал. Правда, его и других его сослуживцев показательно увели в наручниках, чтобы запугать иных сослуживцев. И он сам реально испугался. Но эти наручники потом сняли тут же в машине, и он спросил: зачем тогда эта вся показуха? Ему ответили: чтобы остальным неповадно было. Но этот парень вернулся домой.

Мы через наш фонд рассказывали на примерах, что вот майские “добровольцы” из Бурятии погибли уже в июне. Июньские погибли уже в июле. То есть они там не проживут даже месяца. И это тоже срабатывало.

Изначально наш главный посыл — “Нет войне!” И мы понимали, что мы не можем повлиять на решение Владимира Путина остановить войну. Но мы можем отобрать у него живую силу и помочь военным расторгнуть контракты. Это реально. И к нам поступают многочисленные сообщения от контрактников, их родственников: “Спасибо, вернулись домой, дома”. И поток этот продолжается.

Сейчас у нас по военным и жителям Бурятии три основных направления работы:

• как расторгнуть контракт тем, кто сейчас находится в Украине;
• как [бурятам] помочь выйти из российского плена, из этой “серой” оккупированной территории;
• как сделать так, чтобы их обратно не отправили воевать.

Даже те, кто вернулся в Бурятию, тоже обращаются к нам: что делать, чтобы обратно не отправили в Украину.

Гармажапова: Если бы Бурятия настолько активно поддерживала эту “спецоперацию”, то им не приходилось бы буквально выкорчевывать добровольцев откуда возможно.

Как это у нас происходит. Они ставят во время бурятских национальных праздников палатки с призывом идти на контрактную службу. Размещают плакаты в общественном транспорте — “Стране нужны герои”. Причем наличие судимости не является отказом взять на войну.

Если бы у нас стояли очереди в военкоматы, то им бы не приходилось сражаться с контрактниками, которые хотят расторгнуть свои контракты.

— К примеру, выходец из региона — контрактник, но не хочет воевать против украинцев. А ему отдают приказ — ехать. Что ему делать?

Маладаева: Прежде всего нужно обратиться в нашу организацию. К нам уже обращаются не только из Бурятии, другие регионы тоже подключились: башкиры, тувинцы.

Чтобы контрактника не отправили на войну в Украине, нужно написать рапорт об увольнении. Написать просто на бумаге, от руки. Мы высылаем инструкции, образцы рапортов, заявлений, они у нас доступны во всех социальных сетях.

У нас есть два адвоката, которые постоянно тоже на связи. Они помогают составлять рапорты, работают с родственниками.

Если вы уже находитесь на территории Украины и у вас рапорт не принимают (что случается в большинстве случаев), то нужно своим ходом добраться до расположения своей воинской части [в РФ], до региона в течение 10 дней и повторно подать рапорт об увольнении. А еще лучше — продублировать сразу заказным письмом и отправить. Потому что при личном вручении ваш рапорт могут порвать. Даже если вы второй раз придете — порвут. А направление заказным письмом — это будет неоспоримым доказательством.

— Это все хорошо. Но мы же понимаем, что сейчас военнослужащему, который уже оказался в Украине, невозможно вернуться домой по собственному желанию. Те, кто возвращаются, — это просто вопреки, просто удача. И никакое заказное письмо с фронта ты в РФ не отправишь. И все такие отказники сейчас оказываются в лагеря уже российских пленных в тех же “ЛНР” или “ДНР”. Патовая ситуация, из которой очень сложно найти выход. Наверное, единственный выход — сдаться в плен украинским защитникам.

Маладаева: Да, мы тоже настаиваем, что лучше уж в плену сидеть, чем идти убивать и быть убитым.

Да, в начале весны контрактники, находящиеся в Украине, подавали рапорт об увольнении и их отпускали, они спокойно возвращались домой. Но когда пошло много отказников, а добровольцев воевать не набиралось, то возвращение домой стало практически невозможным.

Поскольку у Путина заканчивается живая сила, они решили удерживать этих контрактников. Даже написавших рапорты на увольнения заставляют вернуться на фронт и опять подписывать согласие на участие в боевых действиях. Удерживают их “на подвалах”, в “комендатурах” и так далее.

Но большинство непреклонно, потому что какой бурят будет воевать за “русский мир”? Мы прекрасно знаем, что несет в себе “русский мир”. Часто бурят не знает даже своего родного языка, а едет защищать почему-то русский язык на территории суверенного государства.

А что касается лагерей, то да — их там подержат несколько дней. Но самые непреклонные возвращаются обратно домой в Бурятию.

— А что происходит в самой Бурятии?

Маладаева: То, что буряты поддерживают войну, — это миф. У нас в соцсетях, в принципе, тишина. Не говорит никто. Говорить о войне или еще что-то вообще считается сейчас дурным тоном (не говоря уже об определенных запретах на уровне законодательства РФ). Но на ситуацию в Бурятии очень повлияли вернувшиеся контрактники, которые рассказывают, что они видели. И поэтому сейчас мало кто поддерживает эту войну, учитывая, сколько приехало “грузов 200”.

На сегодняшний день, по официальным данным, у нас в республике 294 погибших. Погибших этнических бурятов — 207, это из трех регионов, потому что мы компактно проживаем на территории трех регионов — Иркутская область, Байкальский край и Республика Бурятия. А непосредственно в нашей республике 124 бурята, по официальным данным, погибло.

— По состоянию на 2021 год средняя зарплата в Республике Бурятии, согласно “Росстату”, — 44 531 руб. (27 тыс. грн). Буряты, которые хотят поехать на войну, делают это из-за денег? За предлагаемые 200-300 тыс. руб. (122-183 тыс. грн) в месяц? За погибшего жителя региона Бурятия Россия дает 1 млн руб., а в Москве, в Санкт-Петербурге — 3 млн руб. (1,8 млн грн) — почему?

Маладаева: Говоря о добровольцах из Бурятии, надо понимать, что этнические буряты составляют в самой Бурятии всего 30%, то есть меньшинство. А 70% у нас — русские.

Мы делали статистику в целом по национальному составу погибших в Украине российских военных. И получается: 70% — это русские, а буряты составляют 2,5%.

Набор добровольцев идет по всей России. Конечно, финансовый вопрос — основной. Но условия иногда разные. Например, в Санкт-Петербурге дополнительно обещают 100 тыс. руб. (61 тыс. грн., — ред.) единовременной выплаты. Люди попадаются на это и некоторые уезжают.

Но, как правило, им вообще ничего не выплачивают.

И они на подготовительных базах проводят максимум 2-3 недели, а потом этих добровольцев отправляют сразу на передовую. Их пускают вперед как пушечное мясо, а контрактники, опытные военные идут сзади.

Гармажапова: Финансовая составляющая — точно ключевая причина. Но это не является оправданием, безусловно. Убивать людей за деньги — это, извините, не очень хорошая работа.

По поводу 1 и 3 млн руб. за погибшего. Это показатель, как власть относится к людям разной национальности, разных регионов.

Вот почему так много военнослужащих из Бурятии и так мало из Москвы? А зачем, если один житель Москвы обходится, как три бурята. Дешевле же взять трех бурятов.

Вот такая циничная позиция.

Напомним, главный консультант центра внешнеполитических исследований Национального института Иван Ус в эфире марафона “FreeДОМ” на телеканале UA рассказал, что В США существует институт специального уполномоченного по контролю над соблюдением санкций против РФ. По его мнению, подобные структуры должны создаваться также в других странах.

Россияне планируют провести “референдум” осенью, чтобы не готовить захваченную часть Луганщины к зиме — Гайдай

Зеленский призывает экспертов не озвучивать детали оборонных планов Украины

Читайте также: В России хотят запретить “Сохнут”: последствия обсуждаем с директором Евроазиатского еврейского конгресса