В конце сентября российская диверсионно-разведывательная группа атаковала мирную колонну в “серой зоне”, между Купянском Харьковской и Сватово Луганской области. Погибли 24 человека, среди которых 13 детей и беременная женщина, передает FREEДОМ.
Пять стареньких легковых автомобилей и одна “Газель” с надписью “Дети” 25 сентября пытались эвакуироваться через оккупированную россиянами территорию. Дорога была сильно размыта дождями, и колонна свернула на железнодорожную насыпь. Среди выживших — 60-летний Николай Бондаренко. Он ехал следом за машиной сына, хотел подстраховать и быть рядом.
“Впереди машина сына сгорела на моих глазах с 6-летним ребенком, бабушкой и папой этого ребенка. Моя машина не загорелась, четвертая машина сгорела. А дальше я ничего не видел. Я выпал с машины лежал в щебенке, мне прострелили колени”, — вспоминает Николай.
Мужчина слышал, как вокруг кричали люди. Пассажиры пытались выбраться из автомобилей. Некоторые машины горели. Людей добивали из автоматов.
“Стреляли, пока не закончились крики, вздохи. И стреляли из автоматов. Мы двигались через поле, камыши, а из гранатометов через нас в посадку стреляли, чтобы люди туда не бежали”, — продолжает свой рассказ Николай.
Людмила Потапова пыталась выехать с пожилыми родителями. Они собирались к брату в Днипро. Женщина говорит, сначала даже не поняла, что происходит.
“Просто был резко выстрел, первая машина взорвалась, а потом уже начался обстрел”, — говорит она.
После первого взрыва, по всем автомобилям застучали пули. Людмила вначале подумала, что это щебенка бьется о днище машин.
“Начали выскакивать из машины, люди пищали, кричали, а они обстреливали колонну. Просто на уничтожение. Мне кажется, те, кто стрелял, видели, что ехала колонна мирных людей, потому что через стекла все равно видно, что сидят женщины и старики”, — сказала Людмила Потапова.
На ее глазах погиб отец. Дверь в машине с его стороны заклинило. Мужчина получил ранение в ногу и не смог сразу выбраться. Людмила хотела помочь, но в это время сторону автомобиля, где он сидел, прошила автоматная очередь.
“Когда мы уже перелезли через железнодорожные пути и лезли на четвереньках в посадку, продолжался обстрел. Я маме сказала, что в “Газели” плачет грудной ребенок. Было слышно, что ребенок плакал”, — делится воспоминаниями Людмила Потапова.
Свидетели рассказали, что эвакуационную колонну расстреливали в упор. Те, кто успел выпрыгнуть из машин, не могли поднять голову, так как автоматный огонь был шквальным.
У Тамары Галишниковой погиб муж Борис. Она вместе с дочерью смогла выбраться. Из всей колонны в живых осталось всего восемь человек. Они ползли по полям и посадкам, прятались в камышах. Один из раненых не дошел — истек кровью.
“Начали поднимать, он уже не мог идти. Он засыпал. У него одна рука и пальцы были побиты, совсем нерабочая рука. Мы его перевязывали, передавливали, чтобы кровью не истек, но… Простите”, — говорит Тамара.
По словам людей, организатор этой колонны 25 сентября с ними не поехал. Он рассказал о маршруте и заверил, что путь безопасный.
“Он сказал, что был там сегодня утром (в день расстрела колонны, — Ред.). Не лично мне об этом говорил, но мне сказали, что Дима проехал там, все в порядке, можно ехать. Мне рассказали, что его нашли мертвым в центре поселка с прострелянной головой”, — рассказал Николай Бондаренко.
По информации правоохранителей, после расстрела российские оккупанты подожгли автомобили, чтобы скрыть следы преступления. Сейчас проводятся экспертизы по установлению личностей погибших.